Разум - лучшее лекарство
Шрифт:
— Советую не делать резких движений! — послышался нежный, и в то же время, твёрдый женский голос, за спиной патологоанатома. Николай поднял голову, и едва не вскрикнул от удивления. На входе в лабораторию, с автоматом на изготовку, стояла Велислава. Рядом с ней, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, стоял Сан Саныч.
— Три шага назад! — скомандовала Велислава. — Иначе, я вам вскрою голову!
Аркадий Борисович, взятый под прицел, не посмел перечить, молча отступив к столу с хирургическими инструментами.
— Сан Саныч, последите за ним — распорядилась Велислава. Пожилой татарин, который как будто, всё это время ждал призыва к действию, подскочил к хирургическому столу, схватив первое что попалось под руку — пилу для костей.
— Стой ровная! —
Велислава, тем временем, отложив автомат, принялась освобождать Николая, от стягивающих руки верёвок. Хоть, это и были простые, полипропиленовые верёвки, однако, узлы, которыми были обмотаны руки, вязались с особым энтузиазмом, обматывая не только кисти, но и переплетая спинку стула, а тот ткач, который занимался всей этой паутиной, явно намеревался, сделать связанной жертве, побольнее. По — этому, Велиславе приходилось проявлять находчивость, для освобождения Николая, отчего иногда приходилось принимать, не самые удобные положения.
— Прости, что не послушала тебе — Велиславе пришлось облокотиться на Николая, продолжая трудиться над освобождением его кистей. — Ну что, я прощена? Мы снова друзья?
— Да, ты знаешь, учитывая ситуацию — сконфуженно пролепетал Николай, едва не упираясь девушке в грудь лицом. — Я бы сказал, мы уже, почти семья.
— Ну вот и отлично — выдохнула Велислава, когда последний узел был наконец развязан.
Руки онемели, после долгого пребывания в обездвиженном состоянии, и болтались вдоль тела как макаронины, из-за чего, Николаю пришлось некоторое время, словно ожившей марионетке, беспомощно трясти ими в воздухе, пытаясь придать затёкшим конечностям былую подвижность.
Велислава принялась растирать его руки, разгоняя кровь по венам. Сан Саныч, наблюдал за спасением своего друга, и на минутку отвлёкся от своего поднадзорного — чокнутого патологоанатома. Весьма не вовремя. Пленному потрошителю, понадобилось буквально несколько секунд, для того, что — бы незаметно для остальных засунуть руку в выдвижной ящик стола.
— Ну всё, пора уносить ноги — сказала Велислава, закончив растирания.
— Никуда вы не пойдёте! — взвизгнул ненормальный патологоанатом, рванувшись к выходу. В руке, его показался, крохотная, но весьма смертоносная малютка — пистолет системы Джона Браунинга, модели 1906 года, вернее, хорошая, рабочая, и внешне весьма точная копия старинного пистолета. И хотя, на вид, эта штучка, которая сейчас считалась у знатоков стрелкового дела и прочих оружиеведов, всего лишь архаичным пережитком прошлого, музейным экспонатом и не более, к тому — же, не самым мощным среди других своих огнестрельных собратьев, ни у кого, из стоящих сейчас в лаборатории, не нашлось желания, усомниться в боеспособности этого огнестрельного малыша.
— Сейчас, сюда придут остальные, и мы на каждом из вас испытаем новый препарат — выпучив глаза, грозился безумный учёный. — Я каждому из вас голову вскрою!
— Свой голова давно потеряла, а другая виноват — раздосадовано проворчал Сан Саныч, огорченный тем, что упустил ненормального пленника.
— Молчать! — завопил в ответ Аркадий Борисович. — С тебя старик, я и начну. А потом, переключусь на молодых. Сперва, проверю каждый орган, этого не в меру шустрого юнца. А уж потом…
Метко пущенная хирургическая ножовка, крепко приложила, ненормального любителя чужих внутренностей по лбу, оборвав его угрозы на полуслове. Кровавый эскулап, схватился за ушибленное место, и рефлекторно выстрелил наугад — копия Браунинга оказалась не только весьма рабочей, но и прекрасным образом заряженной. Звук выстрела, в закрытом пространстве, показался особенно громким. Послышался металлический лязг, а в след за ним, шипение выпускаемого газа — пуля, не задев никого из присутствующих, угодила в вентиль баллона с газом, начисто скосив его со своего места. Не успели Николай, Велислава и Сан Саныч понять, что произошло, как им пришлось затыкать нос и рот, что — бы не вдохнуть отравленные пары, химического творения «психов химиков».
Николай не понимал сколько прошло времени, прежде чем он обнаружил себя лежащим на полу, в позе эмбриона, и смог открыть заливаемые слезами глаза. Медленно ощупал себя, пытаясь понять, ощущает ли он, хоть что-нибудь, как раньше. Коснувшись крупной шишки на голове, негромко взвыл — ощущения присутствуют, как получил данную болячку помнит, как попал сюда тоже. Газ не подействовал на его сознание.
На полу, рядом с ним, корчилась Велислава. Николай бросился к ней, пытаясь привести девушку в чувства, лёгкими похлопываниями по щекам.
— Ну всё…хватит…Коля…а то сдачи дам… — с трудом открыв глаза, проговорила девушка. Николай облегченно выдохнул. Её большие, красивые глаза, хоть и слезились не меньше чему него, но не потеряли своего прекрасного карего цвета.
Не теряя времени, Николай бросился к Сан Санычу, помогая тому прийти в себя.
— Фуф…какая вонючий…кто это наделала? — прокряхтел татарский пенсионер, пытаясь отдышаться. Он сел на пол, кулаками протирая влажные глаза. Его зрачки так — же не подверглись трансформации. Часто моргая, всё ещё не до конца придя в себя, старик увидел перед собой, глядящего на него с облегченной улыбкой Николай.
— Коля, что такое ела этот дурацкая доктор, что такую вонючку сделала? — щурясь спросил он.
«Дурацкая доктор», лежал неподалёку, возле выхода из камеры. Николай осторожно приблизился к корчившемуся на полу, доктору — изуверу, остановившись в несколько шагах от него.
— Эй — негромко позвал Николай. — Вы там как?
Ответа не было. По крайней мере, членораздельного, хоть немного напоминающего человеческую речь. Вместо неё, раздалось невнятное бормотание, в сочетании с гортанными рычаниями. Как будто, через чур голодная собака, которую неделями морили голодом, дорвалась наконец до желанной снеди, и теперь, с остервенением, поглощала свою пищу, давай понять всем вокруг, что «это моя добыча, не подходи, укушу!»
Безумный патологоанатом медленно поднялся на ноги, стоя спиной к Николаю. Некоторое время он, словно задумавшись, о чем — то своём, просто стоял, вскинув голову к потолку. Николай, уже догадавшийся, что за этим последует, начал медленно пятиться назад, на ходу, едва не споткнулся о стул, к которому ещё недавно был привязан. Сдвинутый с места, стул негромко скрипнул ножками, скользнув по полу, испытательной камеры. Аркадий Борисович дёрнулся на месте, резко обернулся, явив во всей красе, весь «джентельменский» зомби-набор в своём облике — белые как мел глаза, перекошенное в дикой гримасе лицо, оскаленные зубы, с капающей изо рта слюной. Да уж, чудовище из фильма «Чужие», по сравнение с этой образиной, выглядело как маленький, безобидный домашний питомец, робко попивающий молочко из мисочки на полу.
Николай, обернулся на своих друзей. Велислава и Сан Саныч, всё ещё пытались продышаться, не успев прийти в себя после действия газа. Автомат Велиславы находился в паре шагов от Николая, но даже с такого близкого расстояния, он не успеет поднять его, и занять удобное положение для стрельбы — Аркадий Борисович настигнет его раньше.
Словно в подтверждении этих выводов, обслюнявленный патологоанатом, устрашающе зарычал, и бросился на биатлониста. Николай, в те короткие несколько секунд, пока это чудовище в человеческом обличии неслось к нему, испытал стойкое ощущение дежа вю. Точно так — же, совсем недавно, когда он вернулся со спортивных сборов на него в аэропорту, напал обезумевший офицер полиции. И, как и в тот раз, Николая не мог объяснить, какие внутренние ресурсы открылись в нём, для того что — бы дать отпор нападающему. Да и какая собственно разница? Случился ли внезапный всплеск адреналина, придавший необходимых сил, повлиял ли химический газ, которым он надышался раньше, или просто, что называется «Бог отвёл» — неважно, разобраться в вопросах бытия можно будет потом, а сейчас надо выжить.