Разведчик (Хондо)

Ламур Луис

По вечерам долину окутывала тишина, изредка нарушавшаяся воем койотов.

Когда же придет Витторо за ответом? Сколько ей маяться в неизвестности?

Из дома вышел Джонни и сел рядом на порог.

– Мама! А дяде понравится моя повязка? Как ты думаешь, понравится?

– Конечно, Джонни.

Потом Энджи, осторожно подбирая слова, сказала ему:

– Джонни, ты сын белых людей, но когда-нибудь, возможно, попадешь к индейцам, не забывай, кто были твои родители.

Смеркалось, в темноте лошади фыркали и нетерпеливо

переступали, ожидая сена. На востоке загорелась первая звезда.

– Мама!
– Джонни нетерпеливо дергал ее за руку.
– Чему я должен научиться, чтобы стать воином?

– Ты должен научиться читать следы, ездить на лошади, охотиться...

– Я буду ездить на лошади, как тот дядя, мама, правда?

– Конечно.
– Она помолчала, потом добавила.
– Он, возможно, вернется и научит тебя. Он хороший, Джонни.

– Да, мама.

Вдруг из темноты донеслись неясные звуки. Энджи, чуть дыша, прислушалась. Стук копыт.

И вскоре она увидела, как десяток индейцев медленно подъезжали к ранчо.

От группы отделился один и двинулся к ним. Энджи вскочила на ноги. Это был Сильва.

Он остановился в нескольких шагах и молча указал ей на голову, потом на скальп, висевший у него на поясе.

Сзади к Сильве подошел индеец и что-то сказал ему. Сильва перевел взгляд с Энджи на Джонни. Индеец в чем-то настойчиво убеждал Сильву. Энджи услышала, как несколько раз прозвучало имя Витторо. Сильва нехотя отвернулся и вскочил на лошадь.

Энджи еще долго стояла, когда уже стих стук копыт, и судорожно сжимала в своей руке ладонь Джонни.

Сильва обязательно вернется. И вернется один. В конце концов, он может свалить вину на других. Если что-нибудь случится с Витторо, кто защитит их от Сильвы?

Глава 10

Конь был оседлан. Хондо Лэйн принес винтовку и вложил ее в чехол, притороченный к седлу. Когда начал привязывать скатанное одеяло, за спиной раздались шаги. Хондо обернулся, не отрываясь от работы, и увидел Эда Лоуи и сержанта Янга, остановившихся рядом.

– Смотри!
– злобно крикнул Лоуи.
– Это моя лошадь. Вон мое тавро.

Он хлопнул коня по боку, где были выжжены инициалы "ЭЛ". Сержант Майк Янг нехотя посмотрел на тавро, словно не доверяя словам Лоуи.

– Это правда?
– сержант пристально смотрел на Хондо.

– Да, это его лошадь.

– Где ты взял ее?

Хондо бросил презрительный взгляд на Эда.

– На его ранчо. Туда же ее и возвращаю. Он сможет найти эту лошадь дома.

Янг не знал, что предпринять. Зря он ввязался в это дело. Ему было известно, что Эд Лоуи - обманщик и опасный тип. Лэйна он знал хорошо: несколько раз участвовал в походах с отрядом Хондо.

Янг теперь ясно понимал, что невольно вмешивается в такие дела, от которых ему лучше было бы держаться подальше. Дан приказ - никого не выпускать из расположения лагеря, но в то же время Лэйн часто навещал майора Шерри и, вероятно, между ними происходили какие-то разговоры,

что-то решалось, обо всем этом сержант мог только догадываться. Накануне главный сержант сказал, чтобы охрана лагеря не обращала внимания на действия Хондо Лэйна. Янг вспомнил огромные кулачищи главного сержанта.

Майк Янг пробормотал:

– Но там индейцы - приказом запрещено покидать расположение лагеря.

Хондо приложил ладонь к уху:

– Что? Я плохо слышу!

Он ловко вскочил в седло и пришпорил коня.

Лоуи схватил сержанта за рукав:

– Остановите его! У него моя лошадь!

Янг выдернул руку из цепких пальцев Лоуи и молча зашагал прочь. До него донеслись глухие проклятия. Направляясь к штабу, он видел, как Фэлинджер вышел из лавки маркитанта, Янг задержался у дверей, наблюдая за ним. Фэлинджер остановился с Лоуи, они о чем-то поговорили, потом вместе исчезли за конюшнями.

Дверь распахнулась, и на порог вышел главный сержант Джо О'Берн и пронзительно посмотрел на Янга.

– В чем дело?

Янг рассказал.

О'Берн, соглашаясь, кивал:

– Ты все правильно рассудил, парень. Это не наше дело.

– Но я боюсь, что они отправятся в погоню за Лэйном.

О'Берн передернул плечами.

– На свою голову, - он засмеялся.
– Если индейцы не прикончат их, Лэйн все равно сможет от них избавиться.

Хондо Лэйн гнал коня, естественно, не догадываясь о погоне. Он думал о другом: удастся ли незамеченным пересечь десятки миль дикой пустыни, кишащей взбунтовавшимися индейцами. Отряд "С" столкнулся в тот роковой день с большим скоплением индейцев, но не меньшую опасность для него представляли и разъезды в восемь - десять человек, шнырявшие повсюду.

В этом кошмаре раскаленных и безводных пространств, где за целый день пути не встретишь ни одного колодца, смерть поджидала путешественника в каждом овраге и за каждым валуном, которыми была усеяна пустыня.

Апачи в совершенстве владели искусством маскировки. Поразительная выносливость и звериное чутье индейцев делали их самыми опасными врагами. Хондо Лэйн ехал, предполагая, что его может ожидать в долине. Он долго жил среди апачей и, по мере приближения к своей цели, Хондо все меньше надеялся встретить Энджи и Джонни в живых.

Удивительно, но индейцы, беспощадные к врагам или к тем, кого они считали врагами, очень любили детей. Ни один индеец не позволил бы себе ударить ребенка. Он мог поколотить жену, но ребенка - никогда.

Хондо двигался осторожно, всматриваясь в безжизненный горизонт. Он избегал низин и оврагов, держался в тени холмов и внимательно изучал следы. Одежда всадника и масть коня сливались с темной поверхностью мертвой равнины.

Апачи, вооруженные лишь луками и ножами, установили господство над другими племенами, когда же европейцы познакомили их с огнестрельным оружием, они быстро научились обращаться с ним и вскоре стали отличными стрелками.