Разведчики Зеленой страны
Шрифт:
Мост через реку Чак голова колонны прошла в 4 часа 18 минут 24 августа.
Впереди бежал Барс. За ним шагал Егор с лошадью в поводу. Гюльнара вела в поводу другого навьюченного коня. Потом шел Асан, погоняя прутом осла. Темир тоже гнал вьючного осла. Пионеры шли налегке, без груза. Только Егор нес за плечами радиоприемник в рюкзаке. Желающих помочь ему было много, но Егор боялся доверить ценную ношу.
Первый, недолгий привал устроили через пятьдесят минут, у фисташковой рощи, и отдыхали десять минут. Без десяти семь снова остановились. Егор с помощью Темира и Асана установил радиоприемник. Антенну накинули прямо на дерево. Сухие элементы не вынимали из вьюков, а прямо присоединили провода. Лошадь держали за узду.
Едва только лампочки начали накаляться, в трубочках наушников Егор услышал шорох, потом еле слышный мелодичный аккорд, какой бывает перед важными сообщениями.
— Будет приказ! — предупредил Егор, и сердце его забилось быстрее. А вдруг он услышит: «войска генерала Сапегина»! — Я буду громко повторять.
Все ребята сгрудились вокруг Егора.
«Приказ Верховного Главнокомандующего…» услышал Егор громкий и повелительный, такой знакомый ему голос радиодиктора, всегда передававший приказы из Москвы. Егор стоял на коленях. Он выпрямился, а руки опустил по швам, невольно принимая положение «смирно».
— Говори! — ревниво закричал Темир.
И все крикнули «говори», так как хотя и очень тихо, но услышали голос диктора.
— «Приказ Верховного Главнокомандующего»! — повторил Егор.
Но он не мог повторять слово в слово, ибо это мешало сосредоточиться, мешало думать.
— Ребята! — закричал Егор, срывая наушники и вскакивая. — Квантунская армия прекратила сопротивление, сложила оружие и сдалась нашим войскам в плен! Ура!
Лошадь испугалась крика и рванулась. Когда снова наладили радио, диктор уже называл фамилии командующих, войска которых отличились. Егор прослушал все до конца. Полковник Сапегин не был назван. Егор опять загрустил.
— Командуй! — сказал он Гюльнаре.
Отряд шел по долине реки Чак, делая привалы на разведанных местах, а потом вступил в извилистую и широкую долину Алматала. Все, кроме Егора, были веселы и оживлены.
После двух ночевок, длинного и утомительного пути пионеры увидели вдали верхушки гигантских ореховых деревьев. Пошли быстрее. Навстречу отряду примчалась Кока.
Как выяснилось потом, она первая почуяла приближение отряда пионеров — стала лаять и рваться с цепи. Тогда Гномик влез на вершину орехового дерева и объявил, что по долине Алматала приближается отряд пионеров.
Гюльнара приказала отряду построиться. Теперь они торжественно маршировали со своим пионерским знаменем, развевающимся по ветру под звуки трубы. А подходя к Пчелиному городу, запели хоровую песню. Их встретили Люда, Ромка, Топс и Гномик. Гномик даже дал салют из ружья.
— Мы уже знаем о войне от профессора, — сразу же сообщил Ромка, чем сильно огорчил Асана, надеявшегося первым сообщить о победах.
— А как «взрыв жизни»? — спросил Егор.
— Пробовали два раза, — сказал Ромка, — пока не получается. Там, оказывается, окончилась питательная смесь. Мы сделали и употребили новую, а для новой смеси взяли минеральные соли из новых мешков. Профессор говорит — повидимому, в прежней смеси были несколько иные соли, или, как говорит профессор, изотопы. Например, называется калий, а он неодинаковый, их несколько братьев калиевых, и у каждого свой характер… Вы разве не встретили профессора?
Егор и Асан удивленно переглянулись и почти в один голос ответили:
— Нет.
— Ну, так он уже уехал, — заявил Топс. — Взял с собой наших микробов, то самое электросолнце, образцы питательных смесей и растворов.
— Значит, пока ничего? — разочарованно спросил Егор.
— Тссс! — Топс показал на Гюльнару.
Гюльнара рапортовала Искандеру и Василию Александровичу о прибытии отряда пионеров в количестве двадцати трех человек. Люда поцеловала Гюльнару и повела весь отряд к дому.
Ребята забросали Егора вопросами о полковнике Сапегине. Василий Александрович и Искандер тоже ждали ответа Егора.
— Он ничего не знает о моем Максиме Ивановиче, — сказал печально Егор. — Этот Сапегин никакой не родственник и даже никогда не слыхал о моем.
Егор заставил себя улыбнуться, но вдруг отдал повод лошади Ромке и, резко свернув в сторону, побрел, еле удерживаясь, чтобы не заплакать. Гномик хотел было пойти за другом, но Василий Александрович его остановил.
Ребята стали расспрашивать Асана.
II
А Егор шел в тоске, сам не зная, куда идет. Рычанье бежавшего позади Барса заставило его очнуться. Егор очутился возле овечьего загона и увидел незнакомца, сидевшего на обрубке дерева, двух небольших плотных лошадок мышастой масти, жадно евших сено у загородки, и борзую собаку, лежавшую в тени сарая. Незнакомец кивнул мальчику.
— Кто вы? — спросил Егор.
— Объездчик! — ответил суровый худощавый киргиз со шрамом на левой щеке и редкой рыжеватой бородкой а такими же усами.
Тут только Егор заметил ружье, прислоненное к стене загона.
— Вы охотник? — сразу заинтересовался Егор.
— Охотник, — подтвердил гость. Егор вздохнул и сказал:
— Я тоже собирался в этих лесах охотиться на обезьян.
— Нет обезьян, — кратко ответил охотник, и на лице его появилась чуть заметная улыбка.
— Теперь и я знаю, что их здесь нет, — согласился Егор. — Я чуть было шутку Максима Ивановича Сапегина не принял за правду. Тогда мне было очень плохо, я болел, а он…
— Сапегин? Максим Иванович? — переспросил охотник с несвойственной ему поспешностью.
— Да. Он ведь тоже охотился где-то в этих лесах… Вы его знаете?
— Друзья были, — так же кратко ответил охотник.
— Да неужели! — воскликнул Егор, подходя ближе. — Где он теперь?
— Как на войну уехал, больше я его не видал. Хороший человек был! Я один раз хотел вытащить медведя из ямы, сам копал эту яму и сам в нее свалился к медведю. Сапегин наверху был. Он ко мне в яму прыгнул, помог… Если бы не он, медведь бы меня кончил…