Разведотряд
Шрифт:
— По прямой от новой фермы до старой метров триста?
— Где-то так. Но на машине по прямой не проехать, только в объезд.
— Это по грунтовке, что уходит вправо?
— Да метров пятьсот, потом налево у большого камня. И еще столько же.
— А куда вообще ведет эта грунтовка?
— На дорогу к соседней станице. Там шоссе, асфальт.
— И сколько верст до шоссе?
— Верст десять, не меньше.
— А у развалин, где большой камень, машину спрятать можно?
— Тут везде машину спрятать можно. Кругом овраги да балки. Окромя северной стороны, где поля. А за полем предгорье,
— Это я вижу. Сейчас на новой ферме работники есть?
— Нет! Михай тут, стадо на поле с пастухами.
— Прямую дорогу покажешь? — повернулся Крабов к скотнику.
— Надо — покажу, тока на старую ферму не пойду.
— Этого и не требуется. Ну, что ж, спасибо за информацию. Вас, Степан Сергеевич, прошу находиться на хуторе, предупредите хуторян, чтобы детей по домам закрыли, да и сами без надобности на улицу не выходили. Пока мы не проверим старую ферму.
— Потом, может, все-таки зайдете? — спросила Дунина. — У меня есть чем угостить наших защитников.
— Посмотрим. Вам, Степан Сергеевич, все ясно?
— Ясно, товарищ капитан.
— Ну, и славно. Михай, идем.
Крабов с Басовым подошли к бойцам группы.
— И как обстановка, командир? — спросил Бакаров.
— А черт его, Паша, знает. Вот Михай, — кивнул на скотника капитан, — да еще одна женщина видели трех неизвестных людей, по словам Михая, у одного был то ли автомат, то ли ружье. Зашли неизвестные на старую ферму, что в трехстах метрах отсюда, вчера вечером, где-то между 22.00 и 23.00. В 6.15 еще находились на ферме. Кто они, зачем пришли, непонятно. Ночью в хутор не входили. После 6.15 их больше никто не видел. В общем, непонятка полная. Кто они, откуда появились, зачем приходили? Неизвестно. Как неизвестно и то, на ферме они сейчас или нет.
— Да, странная ситуация, — согласился Бакаров. — Если это были боевики, то они в ночь распотрошили бы хутор. Если те, кто свалил от «духов», то сдались бы, вышли бы в хутор по-мирному.
— Я думаю, это конокрады, — вступил в разговор прапорщик Штеба.
— Конокрады? — посмотрел на него Крабов.
— А что? Лошади — товар хороший. Да и покупателя на табун искать долго не придется. Увел лошадей в горы, там в аулах возьмут.
— Значит, считаешь, что эта троица подошла к хутору, чтобы угнать табун лошадей?
— По крайней мере, это объясняет многое. Они понаблюдали за селением, убедились, что никакого табуна здесь нет, и наверняка уже свалили отсюда к другому хутору.
— Пешком?
— Нет, конечно. Где-то они прятали машину. Там, откуда звук двигателя был не слышен. Уверен, сейчас мы на ферме никого не найдем.
— Скажи, Михай, в районе часто лошадей угоняют? — спросил у скотника капитан.
— Давно уж не слышал. Раньше было дело. Года два назад.
— И кто угонял?
— Кто ж их знает? Не попадались. А может, и попадались, да не здесь. У нас такого не было, да и в хуторе всего две старые клячи. Коровы, бычки есть, лошадей нет.
— Ладно. Конокрады это или бандиты, есть ли они на ферме, нет ли, а проверить объект придется по-любому. Исходим из того, что на старой ферме находятся трое вооруженных боевиков. Действуем по двум направлениям, от хутора и со стороны дороги, что подходит к ферме. Я с Тарасом еду на «УАЗе», тем самым отвлекая
— Так точно! — ответил Бакаров.
— Тогда работаем!
А за всем происходящим на хуторе внимательно наблюдали с полуразрушенного чердака одного из коровников старой животноводческой фермы два человека с биноклями. Один из них, Сарак Тагаев, проговорил:
— Наш человек прибыл.
Второй, Мусса Асигов, кивнул:
— Все складывается как нельзя лучше. Русские выслали сюда всего четверых человек. Недооценили угрозу.
— Откуда им знать, что у хутора не трое бродяг, пусть и с оружием, а семь хорошо подготовленных воинов? Да и угрозы-то никакой в принципе не было. Ну, объявились неизвестные, мало ли их сейчас по всей области ходит?
— Так, русские решили разделиться. В машину сели двое. Командир группы и водитель. Они нам не нужны, а вот двое других, скорее всего, пойдут напрямую. Так и есть. Наши цели двинулись от новой фермы, и ведет их скотник.
— Как будем действовать?
— Передай Алиму, чтобы встретил «УАЗ» на подъезде к ферме. Капитан не станет сближаться с ней на машине. Раз он разделил группу, то намерен окружить ферму с двух сторон. Алиму расстрелять командира русских и водителя, ты же, Сарак, выводи людей на тропу и занимай позицию у навозной кучи, будь она проклята, за ночь все дерьмом провоняли.
— Отмоемся.
— Давай! Смотри, работать строго по плану. Нам и старлей нужен живым, и… невредимым.
— Мы возьмем их.
— Не сомневаюсь, иначе Мадьяр будет очень недоволен. Пошел!
Сарак Тагаев спустился в коровник, где его ждали трое боевиков. Один из них держал в руках специальное устройство, выстреливающее охотничью сеть.
— За мной, братья! — отдал команду Сарак.
Спустя три минуты он вызвал на связь по сотовому телефону Асигова:
— Мусса, все на месте, готовы к встрече.
— Понял, старлей, прапор и проводник уже недалеко от вас.
— Хоп, Мусса.
Бандиты отключили телефоны.
«УАЗ» с сержантом Тарасовым и капитаном Крабовым замедлил движение за развилкой дорог, свернув к ферме у одиночного большого камня, неизвестно каким образом оказавшегося здесь. Тарасов вел армейский внедорожник аккуратно, дорога была узкой, на обочинах — канавы. Крабов внимательно осматривал местность. Прошли полосу кустарника, и командир группы приказал: