Разведывательно-диверсионная группа. «Бандера»
Шрифт:
– А вот матюгнется еще раз на тебя, ты мне и скажи! И я его тогда на медкомиссии точно «зарежу»! Ты понял меня, сержант?!!
– Так точно, товарищ майор... Я больше не буду...
– «Я больше не буду»! – Доктор вдруг скорчил очень смешную гримасу. – Э-э-эх!!! Орденоносец уже, а как дите малое в детском саду, честное слово!.. Значит, так! Сегодня вместе составите комплекс упражнений! По дням и по часам! И чтобы к вечеру он был у меня! И заниматься будешь в строгом соответствии с тем, что сам и напишешь! Ясно?
– Так точно!
– А там посмотрим, что дальше будет...
...В назначенный срок медкомиссия,
1 августа Бандера уже был во Львове...
Рассказывать о том, как его встретила вся дружная семья, наверное, не стоит, потому что это и так понятно! А сам Сашка... Он просто не отходил от своего Сан Саныча, постоянно таскал его на руках, пеленал, и когда только научился(!), купал в травяных ванночках... В общем, только что не кормил грудью... А когда Бандера-младший, крепкий такой бутуз, засыпал, Сашка и Оксана... Наплевав с высокой горы на все врачебные запреты и физиологические препоны, «ныряли друг в друга» просто с головой, бросаясь в любовь очертя голову, словно в глубокий омут...
И Оксана только приговаривала, тихонько постанывая в объятиях мужа:
– У Сашки и Ксанки есть Сашка, и будет Оксанка...
– Две! – перебивал ее Бандера, плотно закрывая рот жаркими поцелуями. – Две Оксанки!..
А потом уставшая Оксана, засыпая на родном, могучем плече, сонно спрашивала:
– Саша... А ведь нельзя же двоих одним именем назвать, тогда совсем путаница будет...
– А мы одну тогда, как тебя, Оксаной назовем, а вторую Ксенией!
Она хихикала тихонько и нежной рукой гладила его еще ярко-бордовые, свежие шрамы:
– Какой же ты еще малыш, Саша!.. Не получится у нас сейчас ничего... Может, потом, но не сейчас... Я же сама врач – знаю!.. Роды только месяц назад были, да и ты... После всего...
– А шо такого? – возмущался Сашка и опять наваливался на жену, сминая ее в своих объятиях. – Ты шо, сомневаешься в способностях своего мужа?
– Да у меня не муж! – постанывала Оксана. – А какой-то жеребец ненасытный! Все ему мало и мало!..
– Соскучился я!.. Полгода же не виделись!..
...Так проходил день за днем и ночь за ночью... Да только... Этому огромному семейному счастью суждено было прерваться: месяц отпуска закончился – сержанту Бандере пора было возвращаться на службу...
А Оксана... Оксана не сказала ему ни слова... Она, женщина, как настоящая кошка чует опасность, чуяла, что с ее Голиафом ничего не случится, а Сашка был ей безмерно благодарен за ее понимание... В общем...
...Ты меня ждешьИ у детской кроватки не спишь,И поэтому, знаю —Со мной ничего не случится!.....3 сентября...
– Товарищ полковник! Разрешите обратиться!..
Это, наверное, покажется смешным и, может быть, глупым, или даже мистическим стечением обстоятельств, но...
Когда Бандера, бравый сержант-орденоносец, заявился в Кабульскую комендатуру и сообщил о цели своего прибытия и номер части, то пожилой майор только улыбнулся в усы, и... Бандере не пришлось опять «партизанить» и что-то выяснять:
– А твой комбриг, сержант, сегодня здесь, в штабе армии... Прилетел утром... Полковника ему дали, вот он, что называется, за погонами и прилетел к командующему... Ну и на «координацию» в штабе, само собой... Так что... Я тебе сейчас дам своего «козла», водитель у меня паренек толковый, так что через пятнадцать минут будешь около «вертушки» своего комбрига... Там и жди, если хочешь в бригаду с комфортом и понтом вернуться, а не трястись в колонне...
– Спасибо, товарищ майор! – от души поблагодарил коменданта Бандера. – Огромное спасибо!
– Иди уже, башибузук неугомонный... – улыбнулся майор. – Не проворонь своего полковника!
А когда потрепанный комендантский «козел», в смысле «УАЗ-469», кто так до сих пор и не понял, сорвался с места и умчал Бандеру к Кабульскому аэродрому, майор отошел от окна, покачал седой головой и сказал сокрушенно:
– Боже! Что творится с миром?!. Я этого пацана на войну посылаю, а он мне за это еще и спасибо говорит!.. Как дальше жить?..
...Ждать комбрига около знакомой «вертушки» Сане пришлось часа три, а то и четыре... Он сидел на своем чемодане в тени вертолета и наслаждался теплом. А в это время экипаж изнывал от зноя – воздух раскалился градусов до 35—37, никак не меньше!..
– Слышь, Бандера! – проговорил старый знакомый старлей, пилот вертолета. – Ты железный, что ли? Ты что, совсем жары не чувствуешь? Сидит в «парадке», с беретом на башке, и хоть бы хны ему! Даже не потеет!!! Во дает!!!
– Так не жарко же! – ответил Сашка. – Нормальная погода... Шо вы там себе паритесь, я даже не знаю...
Пилот и бортмеханик только переглянулись между собой недоуменно, не понимая Сашку. Да и где им было его понять? Откуда им было знать, что после тех пещерных лабиринтов у Бандеры вдруг появилось чувство постоянного холода! Нервы это были, что ли... Только Сашку теперь постоянно преследовало какое-то странное ощущение зябкости... Нет, он не мерз! И многочасовой перелет из Киева в Кабул на высоте 8000 метров в чреве огромного транспортного «Ил-76тд», где не просто гуляли какие-то странные сквозняки, а было еще и холодно, как на Земле Франца-Иосифа, не заморозил нашего сержанта окончательно. Он, как и раньше, мог достаточно спокойно переносить и минусовые температуры, как оказалось... Но вот эта зябкость... Как будто в раннем утреннем тумане отсырела вся твоя одежда, да еще и обдуло холодным ветерком... Жить, конечно, можно, но вот ощущение какой-то липкости и гадкости... И ждет человек рассвета, чтобы согреться под лучами ярила... Только вот у Сашки, сколько он теперь ни сидел под солнцем, «одежда не просыхала»... И было постоянное мерзопакостное ощущение того, что вот-вот «от холода» застучат зубы... Все никак не мог «согреться» сержант после той могильной пещерной сырости...