Разведывательно-диверсионная группа. Братишки
Шрифт:
– Слушай, Зураб… А что это вообще было?
– «Эфка» твоя, вот что это было!.. Колодец глубокий и узкий, поэтому основная часть осколков ушла в стены кяриза, а наверх вылетело всего несколько штук, те, что летели строго вертикально… А потом «твоя железка», еще раскаленная от взрыва, прилетела тебе по темечку!.. Закон физики, то есть закон гравитации, или попросту земного притяжения!.. Скажи спасибо, что в каске был, иначе эта железка тебе запросто могла голову проломить!.. Скатился осколочек по каске вниз, опять же в соответствии с законами физики, и раскаленный прилип к твоей голой шее… Потом ты его своей голой клешней от шеи оторвал, а он еще не остывший, изуродовал, падлюка, еще и твою ладонь… - Прапорщик закончил, наконец, и присел на корточки прямо перед Кабардой.
– Ну, что, «Ловец Осколков», давай руку, перевяжу, а то, не дай Бог, еще заражение какое заработаешь…
Каха оторвал взгляд от обезображенной ладони, и посмотрел на своего друга:
– Скажи, Зураб-брат… А на шее у меня такая же противная, уродливая отметина, как и на ладони?
– Не-ет!
– Улыбнулся прапорщик.
– Не волнуйся! Не такая!.. Еще хуже!..
– С-сука… Мне теперь всю жизнь придется шею прятать, да?
– Зачем? Боевые шрамы украшают настоящего джигита, брат!
– Улыбнулся прапорщик, перевязывая руку Кабарды.
– И женщинам такие шрамы нравятся - сразу видно настоящего мужчину повидавшего жизнь на войне! Так что… Живой, и это хорошо!
– Да… Это хорошо!..
Пока прапорщик оказывал первую помощь Кахе, «зачистка» Парваза закончилась…
Кишлак был пуст…
Видимо последний утренний авианалет здорово напугал «духов» и они, оставив свой форпост, ушли, от греха подальше через перевал в кишлак Джанбулак… Даже не ушли, а очень поспешно ретировались, опасаясь продолжения бомбежек, побросав не только свои вещи, но кое в каких домах даже и оружие…
Прапорщик Гущин, узнав, что произошло у саперов, прибежал, в сопровождении четырех солдат:
– Слушай, Зураб… А ведь это был единственный «дух» на весь Парваз, который тут остался - больше нигде и никого мои пацаны не обнаружили!..
– «Растяги» находили?
– Ни одной!
– Значит «бородатые» «сматывали удочки» отсюда очень быстро, если даже ни одной «растяжки» не поставили на тропе к перевалу…
– Парни прошли по ней метров сто, дальше ходить не стали, но «растяжек «небыло!
– «Духи» просто смывались! Даже оружие, говоришь, оставили?
– Пацаны нашли двенадцать АКМов, из которых совсем недавно стреляли, скорее всего, вчера, во время утренней атаки…
– А какого ж тогда этот придурок здесь остался? Один?!!
– Подал голос Кабарда.
– Он что, совсем баран был?
– Или шахид-смертник… - Проговорил задумчиво Гущин.
И тут Каха решительно поднялся и подошел колодцу-дикану:
– Я туда спущусь!
– На хрена?
– Рявкнули в один голос прапорщики.
– А если он там остался что-то охранять? Если там схрон есть?
– Может и так, конечно, быть… Только…Как же ты туда спустишься с такой рукой, Каха-брат?
– Спросил Зураб.
На что Кабарда только улыбнулся:
– Бывало хуже, брат… На Эльбрус когда ходил, и руки, и ноги обморозил, и ничего, вернулся… Тем более ты ее хорошо перевязал, помог… Справлюсь! Не волнуйтесь! А проверить все равно надо!
Его спустили в кяриз на альпинистском репшнуре, снабдив одной из раций, на всякий случай. Хотя, надежды на то, что ее мощности хватит, чтобы вести переговоры из-под земли было мало, но так, все же, было спокойнее и Кабарде и прапорщикам…
Он ушел вниз, и пропал на долгих двадцать минут… …10.55 утра… …- Слушай, Иван!
– Зураб метался около колодца-дикана, как тигр в клетке.
– Надо что-то делать! А вдруг этот «дух» там не один был, а? Давай я сам спущусь, да? Помогу, брату!
– А он разве тебе брат?
– Проговорил Гущин, но лицо его было чернее самой черной тучи.
– Да, брат! С сегодняшнего дня! Он мне жизнь спас! Там, на тропе перед Парвазом!.. Если бы не Каха, то я уже давно превратился бы в бастурму для шашлыка!.. Давай я пойду, да!
Гущин думал не долго:
– Значит так!.. Ждем до 11.00, и если он не объявится, то ты, Зураб, полезешь туда, и еще трое бойцов!..
– Не надо никуда лезть!
– Вдруг прохрипел наушник рации голосом Кабарды.
– Я уже снаружи!
– Ты где?!! Докладывай!!!
– Рявкнул просветлевший лицом Гущин.
– Самый крайний, отдельно стоящий дувал, на западной окраине кишлака! От того места, где я спустился, метров двести по прямой!.. Я тут нашел кое-что… Так что давайте все ко мне!..
Через пять минут, поплутав немного в лабиринте улочек, рейдовая группа в полном составе ввалилась в довольно широкий двор, огороженный высоким дувалом…
Уставший, весь перепачканный глиной, Каха сидел на пороге дома, и нервно курил…
– Ну, что тут?
– А кто проверял этот дом?
Гущин оглянулся на солдат, и из толпы вышли трое во главе с младшим сержантом.
– Воронин! Ты был старший «тройки», что было в доме?
– Вон там, в углу двора был колодец, туда «эфку» бросили, а в самом доме нашли два автомата - это все…
– Что ты нашел, Кабарда? Парни все правильно сделали, как я и приказывал!
– Да… Все правильно… Только под топчан не заглянули… А там, между прочим, люк… И лестница вниз… А внизу большая галерея, не меньше, чем весь этот дом…
– Что там, Кабарда?
– Спросил Зураб.
– Склад нашел?
– Склад, брат… Склад… Большой склад…
Каха поднялся, подошел к Гущину, отдал ему миниатюрную Р-147, и сказал устало:
– Связывайся с капитаном, товарищ командир… Пусть вызывает сюда транспортную «вертушку»… Мы все это добро сами не унесем… …11.35 утра… …«Улов» был более чем солидным!
В этом схроне был обнаружен целый арсенал: около шести десятков автоматов АКМ и АКМС, аккуратно упакованных в ящики, 8 пулеметов РПК, около 10000 патронов калибра 7.62 миллиметра в запаянных оцинкованных коробках, 6 пулеметов ПК с тремя снаряженными боекомплектам к каждому, 2 пулемета ДШК с большим запасом снаряженных лент к ним! А еще спутниковая радиостанция, архив одного из «духовских» отрядов, большое количество медикаментов и агитационной литературы…