Разведывательно-диверсионная группа. Братишки
Шрифт:
– Добро!..
– Согласился, наконец, Мако.
– Вызывай всех сюда… Пятнадцать минут тебе на все, бидже!.. Ровно в 0 часов, группа должна быть здесь…
Каха уполз в темноту, а отставной «Дельфин» остался у валуна, продолжать наблюдение за кишлаком… …29 мая, 1.20 ночи… …Группа, которой командовал прапорщик, и которой, предстоя принять на себя огонь всей охраны кишлака, должна была начать свое «представление» ровно в половине второго ночи… А четверо «камикадзе» во главе с подполковником, к этому времени должным были успеть обойти Шаур по плавной дуге, и добраться
Когда спецназовцы услышали план операции, который рассказал им подполковник, то…
– Ну, хоть повеселимся!..
– Проговорил прапорщик.
– И мы кости разомнем напоследок!
– Повел широкими плечами Кокос… …Почти в полной темноте, ориентируясь только на небольшие костры, Мако, Брат, Кокос и Гриб, пришли по намеченному маршруту, вышли на противоположную сторону кишлака, и замерли у дувала в тяжелом, нервном ожидании… …«…Ах, ты ж шакал!..
– Думал уже несколько минут Каха и еле сдерживал себя, чтобы не ринуться на боевиков сразу, же, не дожидаясь, начала всего «представления».
– Ничего! Ничего, гад!.. Я тебя самого первого зарежу!.. С-сука!!! Но сначала я тебя это ожерелье сожрать заставлю!..»
То, что он увидел, было не только для него, но и для всех остальных такой ошеломляющей новостью, что спецназовцы едва сдерживались!.. На шее одного из бородатых командиром, а в том, что это был командир небыло никаких сомнений, на проволоке, которую используют связисты, прокладывая кабель полевого телефона, висели…
Отрезанные человеческие уши!.. Около полутора десятков!.. …Мако в упор смотрел на своего ученика, пытаясь понять, сдержится ли он, сумеет ли дождаться начала боя, и одними губами шептал:
– Спокойно! Спокойно, сержант! Он твой!
– Зарэжю!!!
– Так же беззвучно отвечал Брат.
– Как паслэдняя сабака зарэжю, да!!! Дэда ш-шеве, дэда мутхан трагэ, э-э-э!!! Он это сначала сиест, а патом сыдохнэт, да!!! …Внезапно ударивший по «духам» залп автоматных и пулеметных очередей, разорвал на клочки ночную тишину точно в назначенное время…
Каха было, тут же рванулся перепрыгнуть через невысокий дувал, и подполковник еле успел его сдержать:
– Сиди! Дай «бородатым» несколько минут сообразить, в чем дело, и выскочить на наших пацанов из дувала! А потом и наша очередь настанет!..
Именно так и получилось…
Больше половины боевиков, сообразив минуты через три, что нападавших очень мало, рвануло на окраину Шаура «поохотится», оставив своих командиров, а вторая половина в бой не ввязалась, но тоже оттянулась на противоположную окраину кишлака…
Сами же «генералы» даже и не подумали ввязываться в бой лично, полагая, что не «байское» это дело! Они лишь милостиво отпустили «на охоту» своих башибузуков, оставив рядом с собой всего-то по одному охраннику…
– Начали!
– Скомандовал подполковник, поняв, что пришел их черед, и перепрыгнул через невысокий дувал.
И обнаружил, что Брат сумел, все же, его опередить…
«Духи» были распределены между спецназовцами, и каждый точно знал, что ему нужно делать со своими «целями». И все они действовали молниеносно, но…
Каха каким-то совершенно чудесным образом уже успел свалить на землю моджахеда-охранника, ударив его своим кинжалом в спину под левую лопатку, и теперь уже стоял напротив ошеломленного «генерала»…
Подполковник Коралов увидел краем глаза, как этот неистовый, рассвирепевший грузин, по самую рукоятку воткнул кинжал в брюхо моджахеда, а когда тот открыл рот и хотел заорать от дикой боли, рванул всей пятерней его «ожерелье», болтавшееся на его груди, и сунул его прямо в широко раскрытый рот…
– Жири, ш-шякал! Жири, падаль!
– Прошептал он громко.
А затем умудрился вытащить из-за шелкового пояса афганца здоровенный кривой ятаганище, и воткнул его снизу вверх, прямо в подбородок:
– А иэто, читобы ты нэ виплюнул, син ш-шякала!..
Моджахед, закатив глаза под лоб, повалился на землю, и в этот момент…
– Алла Акбар!!!
– Раздался рядом истошный крик, и резко оборвался на высокой ноте…
«…Кокос!.. Не успел, Петька… Эх, бля!..»
Младший сержант Орешкин действительно немного не успел… Нет, он не пострадал, и даже небыл ранен, но… Тот «генерал», которого он должен был «зачистить» в полной тишине успел, все-таки, крикнуть перед тем, как упасть замертво в пыль…
Вот тут-то все и началось…
Около полутора десятков боевиков, те, которые не вышли из кишлака в погоню за «заблудившимися» спецназовцами, в одну секунду сообразили, что произошло за их спинами, и ударили по дому, где еще недавно находилось их предводители, из всех стволов…
– Та-та-та-та-та-та!!! Та-та-та-та-та-та-та!!!
– Строчили автоматы и пулеметы.
– Вз-вау-у-у! Вз-вау-у-у!
– Завывали мартовскими котами пули, рикошетя от базальтовой кладки…
– Алла Акбар!!! Алла Акбар!!!
– Раздавались истошные крики в ночи.
– Б-ба-бах-х! Пш-ш-ш-ш ба-бах-х!
– Прилетела из темноты, и разорвалась граната, выпущенная из гранатомета РПГ-7…
Где-то, на одном из домов кишлака, уже загорелась камышовая крыша, освещая неверным светом поле боя, и прилетела еще одна граната…
– Та-та-та-та-та!!!
– Отстреливался Брат из своего АКМа.
– Та-та-та-та!!!
Он слышал, что тем же заняты и его товарищи…
– Та-та-та-та!!! Та-та-та!!! Та-та-та-та-та-та!!!
– Б-ба-бах-х! Пш-ш-ш-ш ба-бах-х!
– Кто-то их боевиков, целенаправленно расстреливал их, такую немногочисленную группу, из гранатомета…
И в какой-то момент Брат услышал:
– Каха!!! Сержант!!!
– Кричал Гриб.
– Командир ранен!!!
Брат рванулся на крик, пригибаясь к самой земле, и в самом углу двора, у пролома в дувале, который наверняка сделала взорвавшаяся граната из РПГ, увидел своего друга, стрелявшего в темноту, стоя на одном колене, а рядом с ним, опершись спиной о камни дувала, сидел подполковник Коралов…
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что бывшему «Дельфину» досталось… Очень серьезно досталось!..