Разведывательно-диверсионная группа. Гот
Шрифт:
Практически одновременно рявкнули «РПГ», и пять белесых дымных хвостов прочертили свой недалекий путь. И взрывы, стена взрывов.
– Б-ба-бах! Б-бах-бах-бах! Б-ба-ба-бах!
И дружный, отчаянный огонь из всего наличного оружия.
И «духи» попятились, хоть жгучая злоба и душила их сердца. Атака захлебнулась.
– А-а-а! И-йа-ха-ха! – орал в боевой горячке Гриб. – Йо-хо-хо!
Да и «салажата», окрыленные этой первой победой, почувствовали, что не так-то и просто их «спеленать», когда рядом такие воины, как Гриб и Медведь. Даже очень не просто…
– Глаз! Глаз! Ответь Путнику! Отвечай же, Бах! – Игорь продолжил вызывать своего «замка», как только они отбили первую атаку.
Над ними на склоне вовсю шел бой, и рация Баха молчала.
– Мать твою! – рявкнул в сердцах Игорь и натолкнулся на взгляд Гриба.
– Молчит?
– Молчит!
– И помочь им никак.
– Выскочат! Ты же знаешь Баха…
– Может, из «АГСа» лупануть, может, им это поможет?
– А если их же и накроешь? Ты знаешь, где кто?!
– Где же Зеля с рацией?!
…Скорее всего, оскорбленные, а потому озлобившиеся до звериного состояния «духи» захотели взять реванш. Но с дувалом им не повезло. Не окажись в кишлаке такого арсенала, разведчикам Медведя пришлось бы противостоять своим преследователям с «калашами», а потом метать «эфки», и еще неизвестно, чья бы взяла. Враг имел тройной перевес в силе, даже больше, если учесть отсутствие самых опытных бойцов группы Рашида Бахтеярова. Да, с дувалом вышел большой облом. И тогда озверевшие моджахеды решили уничтожить тех, кто прикрыл разведвзвод плотным огнем, понимая, что уж их-то горстка…
– Медведь, их же там убивают сейчас! – кипятился Гриб. – Слышишь ты меня! Братишек наших убивают!
– Замолчи, сержант, самому тошно… – Медведь вслушивался в звуки боя.
Вот, только что, экономные, в два-три патрона, очереди автоматов.
«Это наши!» – пронеслась мысль.
И сразу же длиннющая очередь крупнокалиберного «ДШК» и, в полный рожок, «калашей».
«…С-суки! Долбят, не стесняясь!..»
Вдруг почти неуловимый в этой какофонии звуков одиночный выстрел и очередь «ДШК» захлебывается на высокой ноте, и нечеловеческий вой, сопровождаемый свинцовым ливнем автоматов, а на фоне всего этого деловые, скупые очереди «ПКМ» – его басовитый голос невозможно спутать ни с чем.
«Рашидушка, молодчага – заткнул-таки «ДШК», да и Сёма трудится на совесть».
И вдруг резкий, воющий взрыв «МОНки», и второй.
«…Хреново! Ежик никогда не ставил растяжки дальше ста – ста пятидесяти метров… Что ж вы их подпустили-то так близко, Бах? Ведь не дадут же уйти!..»
– …Слышал, ты слышал, «кусок»! Там «МОНки» рванули! – Гриб орал прямо в лицо Игоря. – У них метров сто осталось! Их же там прямо сейчас убивают, а ты тут сидишь, прапор, мать твою! Дай я пойду! Сам! И «АГС» на себе выволоку! Да делай же что-то, не сиди придурком!
– Молчать! – Медведь схватил сержанта за грудки и рванул на себя. – Мол-чать, истеричка!.. – Он практически прошипел последнее слово: – На тебя же «желторотые» смотрят! Подбери сопли, сержант! Ты же со мной все свои полтора года отвоевал, и это я тебя всему научил! Так?
Игорь бешеными глазами смотрел прямо в лицо сержанта.
– Так?! – встряхнул сержанта Медведь.
– Так.
– И то, что я Рашиду уже один раз жизнью обязан, знаешь?
– Знаю! – вскрикнул Гриб.
– Молчать, я сказал! Ты разведчик спецназа ВДВ или баба?!
Миша дернулся было, но вырваться из стальных рук Медведя удавалось немногим.
– Замри! – пророкотал Медведь в самое ухо. – Замри! И слушай! Вспомни, чему тебя учил «дядя Медведь» и почему ты с этой войны поедешь домой не в «цинке».
Медведь разжал пальцы, и Гриб опустился на ближайший камень.
Бой на склоне почти закончился, переместившись выше на несколько сот метров. Редкие одиночные выстрелы сопровождались десятисекундным всплеском автоматных очередей.
Внезапно заговорила рация:
– Путник, Путник!
– Путник на приеме! – ответил Игорь.
– Это Бурят.
– Игнат! Что там у вас, говори!
– Зеля и Ежик – «двухсотые»… Зеля сразу, а Еж на своем «сюрпризе» – ему не дали уйти. Сёма со мной… – Было слышно, что Бурят еле ворочает языком. – Он уже почти «дошел» – в грудь навылет… Бах уводит «чурок» в горы, а нам приказал схорониться…
– Ты сам-то как – в норме?!
– В норме… Только копыта мне отстрелили, оба… И нас нашли…
– Игнат, не дури! – Игорь знал этого «представителя малых народностей».
– Мы с Сёмой решили в плен не ходить. Все, командир, мы отваливаем в самоволку… Отбой!
Игорь тупо смотрел на микрофон радиостанции.
И в этот момент на этом проклятом склоне мощно рванул взрыв…
– Все… – прошептал он. – Спите с миром, братья…
А Гриб плакал. Горько и беззвучно. И по волевому квадратному подбородку стекала струйка крови из прокушенной губы – «салажата» не должны видеть редкую слабость командира…
На склоны проклятого Гиндукуша стремительно падали сумерки.
«Все… Не успели винтокрылые или не нашли… – думал Медведь. – Теперь самое главное дотянуть до дня – там полегче будет. Если не вырежут нас всех тут как баранов за ночь… И связь. Теперь на связь!»
– Гнездо, Гнездо, ответь Путнику! Гнездо вызывает Путник…
– Путник Гнезду!
– Медведь на связи.
И тут же родной, знакомый голос:
– Гора. Слушаю тебя, Путник!
– «Пропеллеры» не получил!
– Они вас не нашли.
– Неудивительно…
– Обстановка?