Разведывательно-диверсионная группа. «Кабарда»

Негривода Андрей Алексеевич

– Значит, подождем ночи… А как с потерями, Миша? Многим нашим досталось?

В ответ капитан Игнатьев только улыбнулся:

– Знаешь, это удивительно не только для меня, но и для всего командования, вплоть до генерала! Такое ожесточенное сопротивление и в самом Мармоле, и на площадках десантов, а потерь… Никогда не поверишь!.. До сего момента всего-то двое твоих сержантов, что подорвались над проходом, и вот я, со своей рукой!..

– За целый день боев всего трое «трехсотых»?! – Зураб Шенгелия даже округлил глаза от удивления. – Да быть такого не может! Не поверю!

– Но это так, прапорщик!.. Сегодня наш день! Сегодня Марс улыбается нам, пограничникам!..

– Вот так дела-а!.. Вот бы это были бы все потери до самого конца операции!

– Поживем – увидим, прапор…

Капитан обернулся и посмотрел на трясущегося от холода Кабарду:

– А пока, Зураб… Раз у тебя уже под командой отдельная саперная группа, то и заботься о своих бойцах! Пусть согреются и поедят!

– Сделаем! – улыбнулся Шенгелия.

– Давай!.. Гущин, Паливода, Нурбеков, ко мне! – рявкнул капитан командным голосом едва ли не на все плато, и к нему бегом устремились трое крепких мужиков со звездочками прапорщиков на плечах. – Обеспечить личный состав теплом и горячим питанием…

Ах! Это тепло и горячее питание зимой, в горах, на боевой операции!.. Это даже не сказка, а просто песня какая-то!..

Прапорщики ДШ знали свое дело!.. Пока Кабарда и Зураб ползали по склону, колдуя над минами, на плато потихонечку образовывалась «пятая застава»… Какая-то часть бойцов сидела на постах в боевом охранении, но так как атак не было, то основная часть десантной группы превратилась в «строителей»…

Они выискивали под снегом камни, которые могли бы донести в одиночку, и, как муравьи, таскали их в кучу… А когда Кабарда с прапорщиком вернулись со склона на плато, то в трех местах по краям этой площадки уже возвышались в человеческий рост, а в одном месте даже и повыше, башни-блиндажи… Ну, или некое их подобие… Это были трехстенные сооружения наподобие дота, защищенные камнями с трех сторон, с бойницами в сторону склонов, откуда могли атаковать моджахеды. Из этих «дотов» одновременно могли вести огонь до десятка бойцов…

Ну и четвертое, немного поменьше, было «штабом» ДШ, где расположился сам капитан Игнатьев и радист десантной группы… Оно находилось посредине этого небольшого плато, с таким расчетом, чтобы командир, в случае надобности, затратил примерно одинаковое время на то, чтобы добраться до любой из своих групп, ведущих бой…

Поверху их перетянули плащ-палатками, и получилась крыша над головой… Здесь уже горели костры, согревавшие замерзших пограничников…

Казалось бы – самое простое сооружение, да еще и без четвертой стены, какое там согреться? Ан нет! Шла четвертая зима этой войны, и уже поднакопился опыт, как согреваться в горах… Его переняли у местных афганцев, а уж эти аборигены местных гор накапливали его тысячелетиями!..

Во-первых, сами «доты»…

Ветер в горах и ущельях с завидным постоянством дует, как правило, в одну и ту же сторону. Поэтому установил одну стеночку, да подлиннее, на пути порывов ветра, и, считай, половина дела сделана – ветер уже не обмораживает тебя до самых костей, от него можно спрятаться!

А во-вторых, сам костер!..

Этот опыт наши солдаты переняли уже у самих «духов», которым тоже порой приходилось ночевать в горах под открытым небом… Из довольно крупных и желательно плоских камней выкладывался колодец примерно сантиметров в сорок-полметра в высоту и внутри него разводился костер… Базальт – интересный и уникальный камень… Он очень быстро прогревается и, странное дело, медленно остывает!.. Через двадцать минут, после того как разведен костер, возле этого колодца сидишь, словно около обычной печи!..

Но и это не все!..

Костры-«колодцы» пограничниками были сооружены внутри самих «дотов»… Стенки защищают от ветра, а значит, он не уносит такое дефицитное тепло в ночные горы, а над головой вместо крыши натянутые плащ-палатки… Ну и что с того, что нет четвертой стены? Да она теперь уже и не нужна вовсе! У входящего в «дот» с ветра и мороза резко складывалось впечатление, что он входил в котельную или кочегарку! А слабенький сквознячок, которым тянуло из бойниц, уносил дым на плато… Здесь даже спать можно было, совершенно не опасаясь околеть на морозе или угореть от дыма костра…

Ну и маскировка – понятное дело!.. Открытый огонь закрывали от посторонних глаз не только стенки колодца, но еще и стены «дота», а потому заметить его, а уж тем более снизу, со склонов, было совершенно невозможно!..

…Вновь созданная саперная группа прапорщика Шенгелия расположилась на ночлег в штабном блиндаже – им, так же как и капитану, нужна была свобода маневра по площадке, ведь откуда раньше начнут наступать «духи», не знал сейчас, наверное, и сам Аллах…

6 января 1984 г. Мармоль. «Площадка № 5»…

Ночные «призраки»…

Первая ночь этой огромной войсковой операции…

Она пришла как-то совершенно неожиданно, как это всегда бывает в горах. Потому что здесь почти никогда не бывает сумерек, особенно зимой! Вот еще только сейчас, десять минут назад, светило солнце, и вдруг… вокруг тебя уже непроглядная темень…

…Они сидели в центральном на этом плато, «штабном», блиндаже вшестером: капитан Игнатьев – командир десанта на «пятой заставе», ефрейтор Дементьев – радист ДШ, прапорщик Шенгелия – командир саперной группы, младший сержант Каджая – волею судеб прибившийся к десанту разведчик, и двое сержантов, Довлатов и Бондарь, – штатные саперы ДШ…

Все такие разные, и по национальности, и по возрасту, и по воинским званиям, но… Сейчас в этом хлипком, сооруженном на скорую руку укрытии, протянув окоченевшие на морозе и натруженные оружием за весь этот долгий день руки к небольшому костерку, они все были равны… Здесь сейчас не было ни подчиненных, ни командиров, а собрались лишь воины, которые честно выполнили свой долг перед товарищами и теперь с чистой совестью пытались отдохнуть и немного согреться…

…1.15 АМ…

– Д-ду-ду-х-х!!!

Конечно же, пограничники не дрыхли на этой «пятой точке», как сурки, без задних ног. Едва ли не треть всего десанта, около двадцати человек, были распределены прапорщиками на посты наблюдения и в боевое охранение. И сменялись они так, как это было предписано уставом, а скорее воинской мудростью: два часа на посту, столько же в «бодрствующей смене» около костерка в «доте», охраняя спавших товарищей, ну и два часа на собственный сон… А потом – опять на пост…

И если честно, то этой ночью пограничникам даже повезло немного!.. «Первая смена» заступила на свои посты в 7 часов вечера, «вторая» – в 9, «третья» – в 11… Поспать по два часа, ну, или просто отдохнуть удалось всем!.. В час ночи «первая смена» часовых, уже отдохнувшая, вернулась на посты, и вот тут-то и началась настоящая заваруха…