Развестись нельзя мириться
Шрифт:
«Вот только указки и доски не хватает, мистер профессор! Дожила как-то до своего возраста без этих ценных указаний, и дальше бы жила, дуриан недоделанный. Снаружи шипастый, внутри хреновастый!» — проорала я про себя, но вслух лишь невнятно промычала.
А Игорь будто не заметил моей реакции и нахмуренных бровей, склонил голову набок и продолжил, сделав упор на первом слове:
— Мы же не хотим, чтобы ты заболела, правда?
У меня задергался глаз. Мы? Мы?!
— Да что ты вообще… — взвизгнула я, не сдержавшись.
И тут
— Что я, Алиночка? — делано спокойным тоном поинтересовался он.
Сердце ухнуло вниз, а потом подпрыгнуло до горла. Я переводила взгляд с ножа на него и обратно, а потом еле слышно пролепетала:
— Н-ничего… Как х-хорошо, что разбираешься в таких вещах.
— То-то же.
Он левой рукой похлопал мою правую, которая лежала на столе.
О, чего мне стоило не отдернуть ее в ту же секунду!
Пожалуй, съесть осьминога живьем или попробовать китайские деликатесы — жареных тарантулов или даже саранчу — было бы не так противно, как ощущать его прикосновение.
Единственное, чего мне очень сильно захотелось в тот момент, — бежать в свою комнату и сразу под душ. И тереть, тереть, тереть себя мочалкой, лишь бы избавиться от этого гадкого чувства.
* Дуриан — известный в Юго-Восточной Азии фрукт. От окружающей среды плод защищен не только острыми колючками, но и ужасающим запахом. Въедливый запах дуриана может вызывать разнообразные ассоциации: запах подсгнившего чеснока, тухлой рыбы, яиц или лука, канализации, вонючих носков, сероводорода и так далее.
Глава 50. Простолюдинка
Алина
После завтрака я отправилась осмотреть владения Дуриана.
Что сказать — о безопасности он позаботился так, словно у его дома каждый день околачивались суровые мужчины в пиджаках с автоматами наперевес, желавшие взять его крепость приступом.
«Интересно, зачем ему вообще столько охраны? Надо будет спросить. Правда, ответит или нет — вот вопрос».
Суровые охранники с собаками не обращали на меня никакого внимания, и я беспрепятственно гуляла там, где хотела.
Потом-то поняла, почему на меня реагировали как на мебель и даже не пытались следить. За охрану это делали камеры, которые висели даже на деревьях.
Из этой крепости действительно не выбраться, если хозяин не захочет выпускать. А в том, что он не захочет, я не сомневалась.
«И только смерть разлучит нас» — вспомнились знаменитые слова. В голове промелькнуло: «Лучше бы это была его смерть!»
Я передернула плечами.
«Дожилась, вон какие мысли в голову лезут. Типун тебе на язык, Алина… — И тут же возразила себе: — Нет, ну а что, нормальные здоровые мужчины не станут держать девушку насильно. Смирительную рубашку бы ему… Да на подольше! И психиатра толкового».
Похоже, виной всему мое невероятное
И другой, более животрепещущий вопрос: зачем ему я?
Почему-то в «жили они долго и счастливо» не верилось совсем. Во-первых, я не смогу изображать влюбленную дурочку, когда-нибудь обязательно сорвусь, а во-вторых, если сорвусь я, то может сорваться и он, и тогда… Об этом «тогда» я предпочла и вовсе не думать.
Как себя с ним вести, тоже не понимала. Чувствовала, что обе крайности — покорность и открытое противостояние — не то, что нужно. Меня будто поместили в металлическую комнату, стены которой сжимались, как только я делала неверный шаг. Даже прыжок на месте и тот воспринимался как попытка улететь.
Я устало прислонилась спиной к одному из деревьев, а потом и вовсе опустилась на траву, подтянула к себе колени и положила на них подбородок. Не знаю даже, сколько просидела так, пытаясь разобраться в хитросплетении мыслей Игоря.
Ладно, не тем я озадачилась. Ведь вышла «погулять» для того, чтобы узнать, есть ли лазейки в этой крепости. Признавать не хотелось, но их не было. Ни одной. Надежда выбраться самостоятельно разбилась вдребезги, словно огромная сосулька, упавшая с крыши дома.
***
Если до этого я думала, что «веселым» был завтрак, то после обеда изменила свое мнение. Мы снова сидели в столовой. На этот раз Дуриан не придрался к моему выбору блюд. Есть не хотелось, но я понимала, что мне нужны силы, поэтому без аппетита черпала ложкой сливочный суп с морепродуктами.
В другое время меня бы за уши от него не оттащили, но теперь вся эта вкуснятина казалась пресной.
— Игорь, можно тебя кое о чем спросить? — пропела нежным голоском я, отложив ложку, а для пущей убедительности даже ресничками похлопала.
Игорь неуверенно моргнул, явно не ожидая от меня такого.
— Спрашивай.
— Я сразу обратила внимание на количество охраны и камер. Это что, всё в мою честь?
Лебедев рассмеялся.
— Алина, ты слишком много о себе возомнила.
К щекам мигом прилила кровь. Жутко захотелось воткнуть вилку ему в ногу, лишь бы стереть это выражение превосходства с его лица.
«Если возомнила и вообще не ценна, какого овоща меня тут держать?» — недоумевала я.
А Дуриан отсмеялся и продолжил:
— На меня не единожды покушались, поэтому такие меры безопасности — необходимость, а не прихоть.
— Понятно…
— Кстати, чуть не забыл. Никому из своих друзей адрес не называй — это раз. В гости тоже никого не приглашай — это два.