Развилка
Шрифт:
– Казак, где тут штаб армии?
– Здорово, дядька, - поприветствовал я его и шагнул навстречу.
– Не узнал? Значит, быть мне богатым. Ты уже на месте, штаб напротив.
60.
Сталинградская область. 20.06.-10.071943.
Из мемуаров генерала Антона Васильевича Туркула:
"Следует признать, что план моего противника Константина Георгиевича Рокоссовского, этого талантливого польского шляхтича, мог принести ему победу. Танковые и механизированные соединения 1-й гвардейской, 4-й и 5-й танковых армий, под прикрытием авиации, которая на участке Донского фронта временно завоевали превосходство в воздухе, рванулись на Котельниковский. Они ожидали встретить здесь румынские дивизии и вспомогательные разрозненные части. Сопротивление должно было быть незначительным и, захватив Котельниковский, советский военачальник планировал
Однако на пути советских войск оказались не румыны, венгры и охранные части Вермахта, а 1-я Русская армия, которая, несмотря на нехватку артиллерии и боеприпасов, неготовность некоторых солдат сражаться против соотечественников и отсутствие авиационной поддержки, остановила лучшие армии Донского фронта. Враг запнулся и потерял темп. В его тылах действовала группировка Ивана Никитича Кононова и парашютисты полковника Беринга. Без сомнения, в том, что 1-я Русская армия удержала свои позиции и не была полностью уничтожена, их огромная заслуга. Если бы не этот рейд и своевременная высадка десанта, Рокоссовский достиг бы своих целей. Но храбрость и решимость русских солдат, лихость и бесстрашие казаков, сделали свое дело. Мы устояли. Рейдовая группа нанесла противнику огромные потери, а войска, которые обороняли позиции вдоль Аксая Курмоярского, проявили выдержку и сдержали натиск танковых советских полчищ. А когда казалось, что положение безнадежно, офицеры штаба армии пошли в бой простыми стрелками и я был готов уничтожить документы, подоспела долгожданная помощь. К нам прорвались казаки и горцы: 1-й Кавказская казачья дивизия Шкуро, сводные подразделения 2-й Донской казачьей дивизии Быкадорова и черкесы "Дикой дивизии" Султан-Гирея. Немецкая авиация, наконец-то, смогла обеспечить нам прикрытие с воздуха, Котельниковский был отбит и советские войска отступили.
Тот день, 20-е июня, запомнился мне на всю жизнь. Городок разрушен. Кругом трупы и горящая техника. Из дивизий и корпусов поступают доклады об огромных потерях. Кругом дым и чад. Однако перелом уже произошел, и я вернулся к делам моей армии.
Под ударами немецких войск, 4-й танковой и 6-й полевой армий, советская оборона рухнула. К исходу дня танки генерал-полковника Эдгарда Рауса и гренадеры генерал-полковника Фридриха Паулюса ворвались в Самофаловку. А вечером следующего дня они захватили Ерзовку и Дубовку. Сталинград снова оказался в кольце. Три советских армии были окружены, и Рокоссовский стал готовить операцию по их деблокированию. Внимание обеих сторон оказалось приковано к Сталинграду, в районе которого разгорелось ожесточенное сражение, и для нас это было огромным благом. Советские войска нас не атаковали, немцы пытались не выпустить армии Рокоссовского из котла, а части 1-й Русской армии в это самое время, постоянно получая подкрепления, медленно продвигались к Волге.
22-го июня мы захватили Верхнекурмоярскую, которая находилась на нашем левом фланге. А на правом фланге 1-й пехотный корпус РОА генерала Скородумова вернул контроль над Кануково и Обильным.
23-го июня выбили советские войска из Кругляково и соединились с рейдовой группой Кононова в Аксае.
24-го июня без боя вошли в окруженный Перегрузный, где нам сдались два батальона советских войск.
25-го июня линия фронта стабилизировалась вдоль реки Есауловский Аксай.
26-го июня овладели населенными пунктами Верхнекумский и Капкинский, а передовые подразделения армии вышли к реке Мышкова.
Все делалось осторожно и без спешки. Германское командование нас постоянно подгоняло, но я ссылался на огромные потери, некомплект личного состава и неготовность войск наступать. Силы у нас были, но ложить в безумных атаках тысячи русских солдат и казаков, чтобы угодить немцам, я не собирался, и это была правильная тактика. Пока немцы и большевики сражались за Ерзовку и Самофаловку, мы собирали трофеи и проводили перегруппировку войск. Наконец-то, прибыл 3-й пехотный корпус Владимира Владимировича Крейтера, а вслед за ним Херсонская дивизионная группа "Фон Панвиц". Именно эти войска и 1-я Кавказская казачья дивизия выдвинулись в авангард, а потрепанные дивизии отошли в тыл. И что немаловажно, в мое распоряжение передали 531-й Калмыцкий корпус и 162-ю туркестанскую пехотную дивизию.
Тем временем 27-го июня Рокоссовский смог прорвать кольцо окружения, а затем оттеснить немцев обратно к Калачу.
Все это происходило с конца июня по начало июля. За этот срок 1-я Русская армия отбила у большевиков Логовский, Громославку, Тингуту, Бузиновку, Красноармейск и Бекетовку, а затем вышла к великой русской реке. После чего меня вызвали в штаб группы армий "Центр" и моя армия получила приказ держать оборону вдоль Волги. Крайняя точка левого фланга - Бекетовка. Крайняя точка правого фланга - Астрахань. Предстояло растянуть армию на сотни километров и не давать противнику перебраться на правобережье. Задача не такая уж сложная, как может показаться, тем более что в мое подчинение переходили дополнительные силы. Помимо туркестанцев и калмыков, моторизованная дивизия словаков, румынская кавалерийская бригада и Хорватский пехотный корпус.
Я подтвердил получение приказа и отбыл в войска.
Эпилог.
Новочеркасск. 12.07.1943.
Наступление советских войск на Дон провалилось. Донской фронт генерала Рокоссовского откатился на исходные рубежи, и наступило очередное временное затишье. Доно-Кавказский Союз вздохнул с облегчением и все, кто был готов удрать, слезли со своих чемоданов, но далеко их не убирали, ибо люди понимали, что это не конец и война продолжается. В мясорубке под Сталинградом немцы, как и большевики, понесли большие потери. Однако СССР может позволить себе лишиться ста тысяч солдат и затем быстро восполнит утрату, а Германия переносит эту потерю уже с трудом. И кто знает, каким будет исход следующего сражения? Возможно, Вермахт окончательно надорвется и откатится на запад, а мы останемся одни против всей мощи Красной Армии. Миллионы против десятков тысяч, если не учитывать войска РОА. Сможем ли выстоять? Вряд ли. Но сдаваться мы не собирались. Говоря "мы", я не имею в виду тех, кто при первой опасности сбежит или решит отдаться на милость победителя. Мы - это казаки, для которых Казакия и Присуд не просто слова, а Родина, за которую не жаль отдать жизнь. Поэтому мы будем биться за нее при любом раскладе, как бы ни пошли дела. Я, сотник Андрей Погиба, это прекрасно понимал и, вернувшись в Новочеркасск, выкроил один выходной день и потащил Анну регистрировать наш брак. Хорошо бы повенчаться, но в церквях длинная очередь, а времени нет.
Свадьбу сыграли на следующий день, без особой помпы и были только свои. Весь взвод, кто не в госпиталях и не на службе, полным составом, с семьями собрался на нашей базе, где уже были накрыты столы. Это против всех правил и нарушение уставов. Я это знал, но сознательно поступил именно так. Во-первых, потому что после боев за Котельниковский был период наплевательства на приказы, инструкции и уставы. А во-вторых, Новочеркасская база уже через пару дней перейдет в собственность местного батальона ШУПО, а мы переберемся в Ростов-на-Дону и перестанем быть тайным отрядом. Уже объявлено о создании МГБ (Министерства Государственной Безопасности) и в нем будет ЦСН (Центр Специального Назначения), в который мы войдем в полном составе.
Веселились от души, без оглядки на войну и возможный гнев начальства. Гости пили и танцевали, а мы с Анной много раз слышали "Горько!" и целовались. А когда ближе к полуночи база опустела, и на территории остался только караул, я отправил жену домой, а сам задержался.
Для начала обошел базу и прикинул, что мы заберем с собой в Ростов. Посетил арсенал и гараж. А потом вышел на крышу недостроя, присел на табуретку и, глядя на засыпающий Новочеркасск, закурил.
С реки дул свежий ветерок, и он уносил сизый папиросный дымок в сторону. Один за другим гасли городские огоньки. А у меня на душе было так спокойно, что я сам себе удивлялся. Вроде бы столько дел и забот, за спиной куча трупов, плен, ранения, госпиталя и тайны, за которые меня легко могут списать. Но в данный момент все это меня не заботило.