Развод под 50. От печали до радости
Шрифт:
– Ах да, конечно.
Мира только сейчас поняла, что задала глупый вопрос, потому что сама она последние девять месяцев тоже ужинала одна. Но разница в том, что ее кухня в несколько раз меньше Дулатовской.
– Я приготовила омлет, - кивнула она в сторону сковороды.
– Не знала, что ты не завтракаешь. Придется съесть все самой.
– Ну нет, - засмеялся Ансар.
– Я могу сделать исключение. Ты же старалась.
Мира расплылась в довольной улыбке, потянулась на цыпочках к его щеке и оставила на
– Тогда садись за стол.
Сказано-сделано. Удобно устроившись на высоком крутящимся стуле он положил руки на поверхность острова. От Миры не укрылось, с каким удовольствием Дулатов наблюдал за ней, пока она открывала крышку и, вооружившись лопаткой, раскладывала омлет по серым тарелкам.
– С кофемашиной я разобралась сама, - говорила она между делом.
– У нас на работе стоит похожая. Начальство на кофе не экономит. И каюсь, я иногда тоже им балуюсь. Хотя дома не пью.
Повернувшись к Ансару с двумя тарелками, она удивленно посмотрела на него.
– Что такое?
– Ничего, - произнес он с непроницаемым лицом.
– Ты очень красивая.
– Спасибо большое, - Меруерт поставила перед мужчиной его порцию.
– Но ты уже это говорил. Три раза.
Она только хотела отойти на свою половину, как он взял ее за запястье и взглянул в глаза.
– Я буду говорить это каждый день. Потому что это правда.
И пока не успела опомниться, он припал губами к ее кисти, подарив ей обещание нового полета.
***
– Вайяяя, - пропела Белла и принялась театрально покачивать головой и цокать в свойственной ей манере.
– Ц-ц-ц-ц-ц.
– Может, отключишь уже свой армянский секундомер?
– изогнула бровь Мира.
– Мира-джан, - подруга понизила голос и подмигнула, - ну чё, прям на этом островке всё и случилось?
– Нет, - округлила глаза Меруерт.
– Я не сумасшедшая, чтобы делать это на столе.
– Почему? При твоей фигуре, - взмахнула она рукой.
– Можно на любой поверхности. Это тетя Белла с ее выдающимися формами ограничена в движениях. А так бы мы с Жориком у-у-ух!
– Вы и так у-у-у-х, - передразнила госпожу Бакунц Мира.
– В кустах малины на даче.
– Это была экскурсия!
– наигранно обиделась Белла.
– Ага, да, - засмеялась Мира, а следом за ней и подруга.
– Ну хорошо, а все-таки как ему твой омлЭт?
– с придыханием спросила Белла Борисовна.
– Сказал, что лучше никогда не ел, - блеснула глазами Мира.
– Подожди, он еще твои котлетки и бешбармак не пробовал. Не зря говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. У меня есть теория, что Жорик влюбился в меня после того, как попробовал мою долму.
Подруги вновь звонко рассмеялись до слез и каждая чувствовала себя в этот момент по-настоящему счастливой.
Глава 37.
Мира
Всю неделю она пребывала в эйфории - не ходила, а летала, и витала в облаках. Ощущение тихой радости и безмятежного блаженства, что зародились в ней еще в субботу, никуда не делись. Утром во время завтрака, за рулем авто, во время осмотра очередного маленького пациента, она ловила в себе это чувство, наслаждалась им и украдкой улыбалась от того, что ей хорошо. Мамочки пациентов делали ей комплименты: “Меруерт Асхатовна, как же вы похорошели!” Мужчины во дворе, на парковке клиники и даже в коридорах больницы провожали ее заинтересованными взглядами, будто в первый раз видели. Самый активный - гастроэнтеролог - Надим Хамитович в среду принес в кабинет букет роз в матовой лиловой обертке. Мира с благодарностью приняла его, а когда повернулась полубоком, врач увидел на подоконнике целых две корзины шикарных цветов, которые были громче любых слов.
– Этот букет, Мирочка, вас ни к чему не обязывает, - доктор включил задний ход.
– Я понимаю, Надим Хамитович, спасибо большое, - она держалась подчеркнуто-вежливо, не обращая внимания на то, что он называет ее только по имени. Дело в том, что в клинике медсестры и некоторые врачи величали ее “Мирочкой Асхатовной”, ну а он, решив за ней приударить, убрал отчество.
– Может, сходим выпьем кофе?
– Спасибо, Надим Хамитович, но мой молодой человек это не одобрит.
– Молодой человек?
– опешил он, подумав, что у Меруерт роман с “юнцом”.
– Ну как молодой, - пожала она плечами.
– У нас разница в десять лет.
– Да?
– гастроэнтеролог, явно не ожидавший такого поворота событий, почесал лоб.
– Ну тогда я не буду вам мешать, да?
– Вы не помешали, - только теперь поняв, что он на самом деле подумал, Мира спрятала улыбку за розовыми бутонами.
– Еще раз спасибо за цветы, Надим Хамитович.
Когда он ушел, ей вдруг стало смешно от мысли, что ее молодому человеку вообще-то под шестьдесят. И на минуточку, он - дед, но какой–то неправильный. Стоило вспомнить их страстное воскресенье, его ласки, восхищение, слова, совместный завтрак, после которого они укрылись от всего мира в спальне и вышли только потому, что Мире нужно было домой, а Ансару в командировку.
Они не виделись уже пять дней. Мира скучала, но пока не решалась сказать об этом открыто. А то, что случилось в пятничный вечер и вовсе выбило ее из колеи. Утром ей позвонила младшая дочь Ансара - Данелия и в присущей ей материнской тревожностью рассказала, что у Сафии снова температура, кашель и насморк. Дана была очень щепетильной и любой чих воспринимала как руководство к действию.
Когда рабочий день закончился, Мира поехала в коттеджный поселок, где жила Данелия. Ее машину уже хорошо знали, как на пропускном пункте, так и охрана самого особняка. Дверь по обыкновению открыла верная домработница, с которой Меруерт перебросилась парой фраз.
– Даночка пошла будить Сафию. Она из-за температуры совсем вялая. Подождите пока в гостиной.
– Хорошо, Ляззат. Без проблем, - коротко улыбнулась врач.
– Чаю, кофе, лимонада?