Развод. Я к тебе (не) вернусь
Шрифт:
– Не могу без тебя.
Глухой шепот густо ложиться в пространство. Он окутывает нас теплым покрывалом, качает. Магия работает как надо, мы тонем. Мог ли думать, что эта женщина значит на самом деле для меня? Только полетев с обрыва и практически размотавшись на осколки, понял. Моя. Единственная. Она надежда, она мой дом, она мое все.
– Свет, – покрываю горящим телом, изгаженной душой захватываю, так хочу, чтобы верила. – Любимая, родная.
– Денис, – чуть не плачет. Гладит плечи, дергается и пристально заглянув в самое сердце, крепко обнимает. –
– Не просто, – не соглашаюсь с ней. – Все не просто.
Веду распахнутым ртом по щекам жены, прихватываю самые сладкие в мире губки, упиваюсь нежностью, мягкостью. Скучал. Как же скучал! В животе жжет, стягивает. Света так отвечает пылко. Она жадная, смелая, жаждет меня. Понимаю с радостью, счастлив что желает. Все равно в этот момент почему, разбираться не хочу и понимать от недостатка секса такая нетерпеливая или от того, что скучала. Главное, она со мной и по своей воле.
– Думаешь?
– Уверен.
– Тогда заставь меня забыть, – слизывает бьющийся пульс, вгрызается острыми зубками. – Дай все стереть из памяти. Не хочу ничего помнить.
Зацеловываю ее всю. Очень хочу, чтобы Свете было очень хорошо. Ласкаю на пределе возможностей терпения. И не потому, что облажался, просто прет из меня абсолют нетерпения подарить самое страстное, самое жгучее, самое продолжительное наслаждение.
Как никогда внимателен, на каждых вдох реагирую. На любой стон вздрагиваю и с болезненным удовольствием отмечаю, что ей приятно как никогда. Малышка моя, неистовая девочка. Заведена до края. Не расплесканное желание переполняет до краев. Вижу, ярко ощущаю, что не тронута никем, кроме меня.
Радость затапливает настолько сильно, что через край выплескивается. Пока вырисовываю узору на текущей киске, улыбаюсь довольно и сыто. Моя. Не была она с этим сладкожопым. После моря ни с кем не спала.
– Нравится?
Влажными губами ее губки засасываю. Всовываю язык в ротик и растаскиваю ее же вкус. Как же Света целует в ответ, у меня голова взрывается от нахлынувшего кайфа. Голодно целует, ненасытно.
– Нравится. Ты же помнишь. Помнишь, как я люблю.
Киваю и вновь набрасываюсь. Сожрать ее готов только из-за того, что сказала о прошлом. Значит, надежда есть. Может много на себя беру, может много надумываю, но в эту минуту реально сказку готов сочинить, так мне хочется представить себе, что после этой ночи все изменится.
– Помню, малыш. Не забывал никогда.
– Тише, – прикрывает рот ладошкой. – Не нужно больше. Просто люби меня, Денис. Сейчас люби, как тогда, когда были счастливы.
Да что ж так стыдно. Отключить бы мозг, забыть самому что натворил, но лезет пакость изнутри и закоксовывает все светлое. От немочи на глаза слезы наворачиваются. Зажмуриваюсь и зарываюсь в шею любимой. Выкатывается чертова влага. Втираю в ее кожу, пусть там останется, как самое горькое раскаяние.
Света обнимает, ищет губы и целует. Так сильно целует, словно оторваться боится. Выдержать бы.
Просто секс,
– Не отпущу. Останешься со мной.
– Посмотрим.
Короткое слово и столько надежды в нем. Приторное упоение шаркает по всей поверхности дрожащего тела. Маленькая возможность, но есть. Вхожу в разгоряченное лоно жены и накачиваю так медленно, насколько способен выдержать, хотя не пределе уже.
– Денис! – выдох-стон, выдох-любовь.
Да. Да, она скрыта, но все же. Все есть.
– Хорошо?
Собрав всю волю в кулак, слежу за женой. Набрав эмоций и ощущений, глаза ее загораются нетерпением. Чувствую, как в плечи впивается, вижу, что голову приподнимает и шарашит огненным взглядом. Улыбаюсь и прибавляю, знаю, как именно хочет в эту минуту. Выгибается, как кошка. И как только закусывать губы начинает и задыхаться, вот тут срываюсь на бешеный темп.
Трахаю сильно, жестко. Врезаюсь сильно, подкидываю и тараню, словно крепость беру. И когда обоим терпеть становится почти невыносимо, кончаю в нее. С напором сперму забиваю, не давая вытечь назад. Обессиленно опускаюсь на Свету и продолжаю целовать и нежить, продлевая кайф.
Какое-то время лежим, гладим друг друга, как будто назад вернулись в счастливое время. Она улыбается.
– Свет, – веду пальцем по разгоряченной щеке. – А давай поженимся?
Тишина. Даже дыхания не слышно. Я внутренне собираюсь и настораживаюсь, не рано ли выпалил? Но обстановка так и шепчет же, скажи да скажи. И терпеть сил больше нет. Но ее реакция пугает. Жду. У самого перехватило все, даже добавить что-то не в силах. Немного подумав, жена разворачивается, а у меня и вовсе сердце останавливается.
Глава 40
– Почему не хочешь заявление писать, Свет?
Юра недоумевающе смотрит. Я не знаю куда взгляд деть. Сплетаю пальцы и щелкаю громко и хрустко, на что мужчина морщится. Неприятно? Наверное. Перестаю издеваться над суставами, прячу руки в карманы пиджака.
Много думала, прежде чем принять решение. Считайте меня сумасшедшей, но шаг Рыжовой был отчаяньем. Понимаю, что на деньги подставила, что имущество испортила, что с дикого отчаяния и злости Дениса на капот посадила, но как быть? Ей же реальный срок светит.
Не знаю какой вес имеет Ден, но бывшей начальнице связи в администрации не помогли. Конечно, Рыжова пыталась трепыхаться, а потом притихла. В итоге мне предоставили такую информацию – мадам съезжает с рынка нашего города совсем, все убытки, которые образовались по ее вине будут возмещены полностью. Такие дела!
– Юрий, я все же не буду писать, – перед человеком в форме чувствую небывалую робость, хотя человек он более чем располагающий, но вот сверкающие звезды на погонах оказывают странное действие. Будто оцепеневаю и язык проглатываю. – Мы полюбовно разошлись.