Развоплощенный
Шрифт:
— Бабун, а ты, что, воевал? — интересуется Джимми.
— Всякое в жизни бывало, дружище, только не здесь, не в Америке.
Я когда-то читал, что снайперов не любили ни федералы, ни конфедераты. Своих они презирали, а чужих казнили без суда и следствия. Впрочем и в Штатах будущего к армейским относятся с опаской и предубеждением, причём вполне обоснованно. Я даже рад, что на моём «шарпсе» нет прицельной трубки, а значит и я, по визуальному определению, не снайпер. Те же винчестеры, как и револьверы, обыденны, а вот винтовки со спецоборудованием наверняка нежелательны в обиходе.
— Если мы поспешим, то успеем до утра добраться до ранчо Сандлера, — поделился Джордж, достойно поучаствовавший в боёвке.
— Друзья, давайте-ка уберёмся отсюда и где-нибудь подальше заночуем, — предлагаю промежуточный патр… блин,…вариант, — а до Сандлера хорошо бы обсудить, как дальше жить собираемся.
— Бабун, мне, честно говоря, тоже больше не хочется иметь дел с Риганом, — словно выдохнул нечто наболевшее бородатый подельник.
Лишь безбородый Джимми непонимающе уставился на нас. Парня лишают бандитской романтики, когда один за всех, а все на одного. Разрыв шаблона, мать-перемать, да ещё в тинэйджерском возрасте. Однако он спорить не стал, предпочтя попозже, вечерком, перетереть на столь скользкую тему.
Удобное место нашлось через несколько миль. Вполне себе удобная и солидная роща примыкала к какому-то холму и вполне прикрыла нашу стоянку от дороги. Не сказать что особый трафик имеется, но лучше схорониться от потенциальных неприятностей. Тем более, что с нами табунчик трофейных лошадок, который каждому разбойнику захочется экспроприировать. Да и другие составляющие дувана денег стоят, что ни говори. Пока доверили Джорджу общее руководство, как самому опытному подельнику. Он, кстати, лишь полгода в банде Ригана состоит. То трапперствовал из года в год, то золото мыл, правда не очень удачно добытым распоряжался. Даже фермерствовал полтора года, пока злые люди не ограбили и чуть не прикончили начинающего земледельца.
Теперь, закончив с обустройством стоянки, сидим возле костерка, нямкаем и (куда же без этого) лясы точим. Кста, не только трофеи пересчитали, но и свои «доли».
— Бабун, тебе должны были выдать десятую часть, — поясняет бородач, — мне тоже, но здесь почему-то лишь три тысячи шестьсот долларов.
— Джорджи, у меня столько же. Наверняка Снэйк отщипнул от нас, когда времени на проверку не было.
Наш вьюнош молчит, ибо ему вообще ничего не выдали, коли не попросил вовремя.
— Понятно, что нас оставили на убой, но зачем? — высказываю версию.
Нет желания выдумывать легенду об амнезии, а правдой делиться тоже не хочется. Да и что мне хочется? Пока в калейдоскопе событий и времени не было подумать толком, лишь по поверхности скользнул.
— Так вы поедете на ранчо или нет? — напрямую спросил Джим.
— Придётся поехать, раз нам не доплатили, — отвечаю, — и лошадей нужно продать, как и оружие мексиканцев. Надеюсь, что ранчеро нам поможет с этим.
— Сандлер не совсем фермер, хотя и следит за своим хозяйством. Ранчо примыкает к горам, говорят что он там золото нашёл и тайком его моет.
Разъяснение Джорджа внесло в мою голову свежую мысль.
— А может он просто посредник и скупщик краденного?
Чего-то штампы с клише опять разгулялись у меня в мозгах, надо бы поубавить их воздействие. Мало того, следует определиться чем я собираюсь заниматься в дальнейшем. Ну не бандосить же всю предоставленную вторую жизнь. Решил чуток приоткрыться братцам по несчастью.
— Друзья, я собираюсь заняться мирным бизнесом, раз деньги появились. Хочу перебраться в Северную Калифорнию и заняться торговлей мехами.
— Бабун, возьми меня с собой, — раскрылся Джордж, — я опытный траппер и в мехах хорошо разбираюсь. Ну не по мне эти перестрелки и глумление над простыми людьми, поверь.
— Верю, Джордж, верю.
Бедолага Джимми видимо своим ушам не доверяет. Тут такая карьера намечается в мире настоящих мужчин, а уничтожение банды Моралеса своими руками моментально должно поднять авторитет среди бравых ганфайтеров. Какой смысл возвращаться в мир слабаков и трусов? Однако парень уже приучен не лезть поперёк батьков со своим мнением, поэтому лишь прислушивается, но не поддакивает. Кроме того, у мексов мы нашли денег (в основном, у Моралеса). Более двух тысяч песо насчитали. Джиму отдали семьсот, а то он совсем нищеброд получается из-за своей доверчивости и покладистости. За лошадей и оружие (после их продажи) тоже треть выдадим и будет ему счастье, всё-таки деньги по нынешним временам и дешёвым ценам хорошие. В той же России, а точнее в Сибири, он мог бы лавку открыть, имея такой капитал.
Собакость волчачья, матерь помидора! А кто мне мешает самому в Русию отправиться и там чего-нибудь замутить на имеющееся бабло? Ну сколько в этой сраной Америке можно куковать? И так почти тридцать лет прошлой жизни хернёй (пусть и на благо Родины) маялся. Понятно, что сейчас Романовы рулят, а революционеры бомбами кидаются, но неужели не впишусь между ними? Да и семьёй пора бы обзавестись, а то бобылём задрало жить. И кто мне слово поперёк скажет, какие такие идеалы раком на пути встанут?
— Бабун, — вернули на твёрдую землю, — а если Риган ещё что-нибудь поручит? Не думаю, что он по доброй воле нас отпустит.
— Джордж, мы поступим просто. Вы где-нибудь в потайном месте возле ранчо подождёте, а я сам съезжу на встречу с шефом. Там всё ясно станет, а если меня убьют, то уходите. Это будет означать, что и вас обоих Риган тоже прикончит.
Вроде план нарисовался, пусть и примерный. Остальное приложится по обстоятельствам и нет смысла излишне мудрить, иначе сами себя в колею загваськаем. Эх, знать бы заранее, что нас завтра ожидает, то соломы бы валом понастелили.
Утром попросыпались пораньше, чуя недоброе, но делая вид, что всё идёт пучком. Через три часа добрались до ранчо — Джордж вывел нас с добром в такое место откуда всё толком видно. Тем более, что среди трофеев имелась и подзорная труба, впрочем она нам не понадобилась. И так понятно что перед домом творится что-то непотребное. Всё семейство Сандлеров стоит на коленях, а перед ними расхаживает Снейк с гордым видом. Риган сидит на стуле и аки плантатор постукивает каким-то стеком по ладони левой руки.