Развращение невиновных
Шрифт:
— Нам нужно поговорить, — говорю я.
— Ты только что разговаривала с отцом? — спрашивает он.
— Почему бы тебе не присесть? — Я жестом указываю ему на диван.
— Просто скажи мне, Антонио.
— Садись.
Мой голос не терпит возражений.
Он делает то, что я говорю, ясно понимая, что не получит того, чего хочет, пока я не получу того, чего хочу. Я не пытаюсь сесть рядом с ним, потому что за время, прошедшее с лифта до его комнаты, я уже понял, какой будет его реакция. Я знаю,
— У меня есть новости о твоем отце.
— Просто, блядь, скажи мне. — Он наклонился вперед, глаза широкие и встревоженные.
— Вчера вечером на пляже нашли его тело. Его сильно избили и выстрелили в голову.
Я говорю ему прямо, так, как хотел бы.
Из него вырывается воздух, и он опускается на диван, глядя на меня, но не видя меня. — Они уверены, что это он?
Я киваю, и его подбородок опускается на грудь.
— Это еще не все. — Он поднял голову, и наши взгляды соединились. — Его глаза отсутствуют.
Как я и ожидал, его реакция была мгновенной.
— Чертовы русские! — Он вскакивает с дивана и бросается к двери. — Они заплатят!
Я перехватываю его, прижимаю к себе, чтобы он не смог добраться до двери.
— Отпусти меня! Они думают, что могут убрать моего отца и не заплатить? Я им покажу, что бывает, когда они связываются с нами!
Он продолжает толкаться, пытаясь пройти мимо меня, и мне требуются все мои силы, чтобы удержать его. Я сильно толкаю его в грудь, и он отступает на несколько шагов назад. — У нас будет достаточно времени для мести.
— Ты думаешь, я буду ждать? Да ну на фиг. Я иду в Московский дом. Око за око. Мне все равно, кто это будет, лишь бы в их жилах текла русская кровь.
Он снова пытается дотянуться до двери, но я его не пускаю. Мы боремся еще минуту, пока оба не начинаем тяжело дышать.
— Сейчас ты нужен своей матери. Ты должен ей позвонить.
Это заставляет его отступить. Он прислоняется спиной к стене и кладет голову между ног. — Она будет очень расстроена.
Томмазо прав. Коринна любила Лео. Они были любовной парой, и никогда не возникало сомнений, что она предана ему.
— Тебе нужно отбросить жажду мести и сосредоточиться на поддержке своей матери. Мы выясним, кто это сделал, и они заплатят. Даю слово.
Его взгляд встречается с моим, он изучает меня некоторое время, а затем отрывисто кивает.
— Я серьезно. Кто бы это ни сделал, он долго не продержится.
— Я хочу быть тем, кто заставит их страдать. Больше некому.
Если бы то же самое случилось со мной, я бы не почувствовал ничего другого, поэтому я киваю. — Я поговорю с отцом.
Сжав челюсти, он снова кивает и проталкивается мимо меня к двери.
— Держи себя в руках еще полтора дня.
Он останавливается, держась за дверь.
— Во вторник мы возвращаемся
Не обращая внимания на мои слова, он выходит из комнаты.
Какими чертовыми американскими горками были последние двадцать четыре часа. Я поднялся на высочайшую высоту, а затем на полном ходу опустился на самое дно.
На мгновение, когда я остался один, мои мысли вернулись к Софии, но я покачал головой. Долг — мой приоритет номер один. Я должен убедиться, что Томмазо не сорвется в течение следующих нескольких дней, пока мы не вернемся домой и не разработаем план мести.
Что-то подсказывает мне, что это будет работа на полный рабочий день.
22
СОФИЯ
— Я все еще не могу в это поверить. — Я качаю головой и смотрю на деревья, на которых распускаются новые листья.
Мы с Джованни сидим на скамейке на одной из тропинок, приближаются сумерки, и он берет меня за руку. Мне кажется, что это неправильно, но я слишком глубоко погружена в свои мысли, чтобы отстраниться.
— Ты хорошо его знала?
Я смотрю на него. — Конечно. Он был капо, вместе с моим отцом. Я знала Томмазо с детства.
Я до сих пор не могу поверить, что Лео Карлотто мертв.
Мира ворвалась в мою комнату без стука сегодня рано утром и сообщила мне новость. Я как раз одевалась, и у меня чуть не случился сердечный приступ, но, учитывая то, что она хотела мне сказать, я не расстроилась, что она не постучала.
Хотя она теперь редко заходит, но когда заходит, то ведет себя так, как будто это все еще ее комната, что мне втайне очень нравится.
Но я не была готова к тому, что она мне скажет. Думаю, никто из преступной семьи Ла Роза не был готов. Очевидно, Лео пропал на некоторое время, что объясняет странное поведение Томмазо в последние несколько недель.
Мне ужасно жаль его. Его отец мертв. Я не могу представить, каково это, хотя, будучи ребенком капо, я не настолько наивна, чтобы думать, что однажды не смогу оказаться в таком же положении. Я была на похоронах с плачущими детьми и убитыми горем молодыми женами.
А Антонио… Я могу только представить, что переживает и он.
— Сочувствую. Это тяжело.
Он сжимает мою руку, и это тот толчок, который мне нужен, чтобы вспомнить, о чем я планировала поговорить с ним сегодня вечером.
После вчерашней ночи с Антонио я должна с этим покончить. Я не могу продолжать встречаться с Джованни, пока я сплю с Антонио. Это не имеет никакого отношения к реакции Антонио, когда он выходил из моей комнаты и узнал, что у меня есть планы на вечер с Джованни, хотя я бы солгала, если бы сказала, что его очевидная ревность не вызвала во мне дрожь.