Реализация
Шрифт:
Между тем, японистая девчонка прямо-таки семафорила глазами, намекая, что и рис кончился, и куры все убиты, и пора бы уже гостям уложить продукты и посетить её хибару для дальнейшей беседы. Это неумное создание выглядело настолько неестественно, а вело себя так нервно, что самураистые попаданцы зашевелились. Талик слишком поздно понял, что своими играми почти убедил их в том, что его конвоир - возможно, попаданец. Или, что еще хуже - Охотник, но такой, которого вполне можно случайно принять за своего. После устроенного спектакля - точно можно. О том, как радостно здесь встречают представителей власти, Талик вспомнил сразу же, как только услышал противный шелест мечей, покидающих ножны. Демонически-прекрасный
Бутончик внутри захлёбывался запредельным ужасом, и ни Витольд, ни оборотень не могли избавить писательскую голову от приступа паники.
Два самурая рванулись вперёд. Тяжеленные крылья не способствовали ни прыти, ни разворотливости, поэтому пока Талик их складывал, да пока тянулся к рукояти своего заплечного меча, левое крыло ему ловко укоротили на десяток перьев. Хорошо, что только перьев. И ни один японистый гад даже "банзай" перед нападением не крикнул. По-японски раскланиваться тоже никто не собирался. Самураи слажено отпрыгнули и приготовились ко второй атаке.
Ничего себе, еды купили! Талику удалось лишь на мгновение удивить противников своим двуручным огрызком и джигитским кинжалом - не больше, чем на секунду.
Джедай-предводитель держался позади боевой шестерки и плевался японскими командами, хотя, может, он и матерился, кто этот японский разберёт... Мультяшная трактирщица рванула в дом, а вот конвоир оказался на удивление вооружённым. У Нальдо невесть откуда взялись два ножа изрядной длины. В сапогах он их прятал, что ли?
Самураи распределились по трое на каждого гостя. За эльфа Талик не переживал - остроухий точно справится с попаданцами, а вот за себя не ручался. Боевые искусства существовали только в мечтах писателя Золотова, да и то как-то очень смутно. Все эти "перетёк в стойку", "парировал удар", "сделал ложный выпад" и прочую боевую лихость Талик либо нагло списывал у коллег по цеху, либо черпал на сайтах реконструкторов.
– Бормотун!
– Писатель Золотов решил, что без магической помощи никак не обойтись, и спаси Господи этого мага, если он не в силах её оказать!
– А ну колдани на них "нипадетски"!
– Мысленно перешёл Талик на "олбанский".
– Витольд, заткни Бутончика, чтобы не пищал! Витас, смотри - мясо! Много мяса и оно - наглое!
– Раззадоривал сущностей Талик.
Маг молчал, но в организме что-то шевелилось.
Тройка самураев резво прыгнула вперёд, Талик отшатнулся и отмахнулся мечом как палкой, а заодно и крылом. В воздухе закружились перья. Перья падали, превращаясь на лету в мелкие голубые цветочки. "Незабудки!" - ошалело отметил про себя писатель Золотов. Но и осыпанные незабудками враги не остались равнодушны к цветочному дождю. Они даже подались назад от неожиданности, и не только те трое, что нападали на Талика. Троица, атаковавшая эльфа, тоже отпрянула.
Талик тряхнул крыльями, породив ещё один незабудковый смерч, и почувствовал небывалое облегчение. Со следующим взмахом крыльев он свечой взмыл вверх, разметав соломенную крышу навеса. Сверху поле боя выглядело потрясающе! Самураи и их джедай копошились в соломе, припорошенные цветочками. Даже эльфу цветов досталось. Кабы не мечи и гнусные намерения местных жителей, картина была бы...
– Цветение голубой сакуры!
– Презрительно прорычал Витольд.
– А что эти японские пейзане на нас так смотрят?
– Задал разумный вопрос Бутончик. Действительно, самураи забыли про эльфа и, задрав головы, с восторгом смотрели на парящего над двориком Талика.
– Магически обострившаяся склонность к созерцанию.
– Снисходительно откликнулся Бормотун.
– И наша способность к мимикрии, усиленная феромонами.
– Деловито пояснил возникший из небытия Горгуль.
– Агрессия противника была перенаправлена в область плотских желаний...
Маг подхватил тему и закончил в стиле лектора:
– Путём преобразования нашего облика в наиболее привлекательный тип личности.
– И долго моя личность будет тут воздушный шарик изображать?
– Озаботился Талик своим странным состоянием: и не взлететь, и не упасть.
– А пока эльф полоумных самураев не повяжет.
– Спокойно ответил маг.
– Нальдо!
– Заорал Талик из поднебесья.
– Вяжи этих убийц пока они в ступоре. Я не могу приземлиться, пока они не связаны!
– И тихо добавил: - Залюбят до смерти, мало мне хоббитов...
Эльф, кажется, его услышал. А ещё Талика увидели с улицы Баська и Силь. Бросив хоббитов и лошадей снаружи, они правильно оценили ситуацию - если кто-то с мечом висит в небе и орёт, нечего задавать глупые вопросы, надо хватать веревки и вязать всех, а потом уже разбираться.
Разбирались просто замечательно. Сначала Талик болтался в небе и слушал грустную историю о том, как местные полицаи, будучи извращенцами во всех смыслах, тиранили местное население, творили, что хотели, ели и пили всегда задаром. Аппетиты "самураев-оборотней" не ограничивались едой и распространялись на все предметы, которые им понравятся, и на всех, кто им нравился, что бы там Горгуль не утверждал насчёт их пристрастий. Харирамцев, которые пытались сбежать, самураи отлавливали, пользуясь тем, что оружие имелось только у них, а до ближайшего города - очень далеко. Вроде бы эти любители японских мечей даже убили троих попаданцев, хотя мультяшная трактирщица показывала на пальцах минимум три десятка трупов. Но у страха - глаза велики, а у японского страха они - в десять раз больше.
Талик имел возможность ещё раз увидеть, как из призрачного тумана выскакивает десяток эльфей аборигенского спецназа, хватает повязанную банду и исчезает вместе с ней в том же тумане. Остроухие даже вверх не глянули, как будто в небе было только солнце и ничего больше.
Потом Талик разбирался со своей мимикрией. Мимикрия выразилась в почти лысых крыльях. Хорошо бы они совсем облысели, но такое счастье Горгуль пообещал только ближе к Инферно. Личность героя-любовника, нацеленная на успех у всех и каждого, обещала мимикрировать в соответствии с тем типом красоты, который ценился у большинства потенциальных объектов соблазнения, обитающих на территории радиусом в пять километров. Поскольку пока вокруг были любители ярких демонов, Талик щеголял по-прежнему синей шевелюрой и остатками перьев. "Привлекательность широкого радиуса действия" вселяла определённые надежды. Витольд почти простил Горгуля в расчёте на истинно демоническую красоту, которую он приобретёт в Инферно, Витас мечтал оволосатить хвост, в случае встречи с оборотнями, Бутончик, как оказалось, хотел отрастить верхние клыки до подбородка и обрести прежние стальные крылья. А маг, думая, что его никто не слышит, тихо надеялся на летающие ледяные глыбы и огромные файерболы. Разве у мага может быть какая-то там красота, кроме красоты учиняемых им разрушений?
Покончив с передачей банды властям, Нальдо, Баська и Силь общими усилиями попытались приземлить Талика. Бормотун утверждал, что воздушный коридор был превышен, отчего и сложилась такая нелепая ситуация - взлететь Талик взлетел, но где взлетел, там и завис. У эльфа, похоже, тряслись руки, оттого что Силь всё время что-то шипела, и нормально бросить лассо конвоир не сумел. Потом в ковбоя пробовал играть Баська, но только сам в веревке запутался. Забросить петлю смогла кавайная. Наверное, на своей кобыле натренировалась. Пойманный за левую ногу, писатель Золотов ощущал себя птицей в силках.