Шрифт:
Пролог/Глава 1
ПРОЛОГ
«В результате техногенной аварии на железной дороге в Московской области нанесён серьёзный ущерб материальной базе посёлка Новолуково. Есть жертвы среди жителей посёлка. На месте работает прокуратура и следственный комитет. На время проведения следственных мероприятий доступ в посёлок закрыт. Всем жителям посёлка будет выплачена компенсация. Также в данный момент они расселены по гостиницам и домам отдыха за счёт государственного бюджета…».
— Что же там случилось, что наши чинуши расщедрились на гостиничные номера за свой счёт? — пробурчал я, прервавшись на чтении статьи в интернете. — Обычно отправляют к родственникам или
Из интереса я полез в Википедию, чтобы посмотреть местоположение посёлка и узнать численность населения. Если верить всемирной паутине, то там официально было зарегистрировано всего семьсот сорок три человека. Но так как сейчас лето, то народу там должно быть раза в три-четыре больше: москвичи считают обязательным иметь домик в деревне, чтобы проводить там выходные и отпуск. Посёлок был удалён достаточно далеко от Златоглавой. Находился к западу от столицы и ближе к Смоленской области. Попутно из «вики» я узнал, что посёлок переименовали сравнительно недавно. Ещё — что там часто проводят молебны на защиту от нечистых сил. Ещё — местность в тех краях считается аномальной. Вроде как в Великую Отечественную даже танки не заводились, самолёты падали, а люди пропадали целыми подразделениями бесследно. После войны пропажи не пропали, хех, каламбурчик. Народ продолжал исчезать, сгорали сотовые телефоны, садились в ноль аккумуляторы у машин. Ну, и творились прочие чудеса со знаком минус.
История московского посёлка чем-то напомнила мне такую же моего родного зауральского. В окрестных краях тоже иногда происходило такое, что никакой современной наукой не описать.
— А может, и нет там москвичёвских коттеджей, — вновь озвучил я свои мысли. — Те без своих машин, как без ног. И телефоны для них — жизнь.
Не знаю, чем меня так зацепила эта статья, но я стал читать её дальше. Оказалось, что она старая. Прошёл уже почти месяц с момента происшествия. Странным было то, что о катастрофе в посёлке в сети не было ничего. По сайтам гуляла только статья, что привлекла моё внимание. И всё, других не было.
— Неужели там такая жопа, что чиновники всё засекретили? Вот же наследники совков, те тоже скрывали всё на свете. Они бы и чернобыль засекретили, если б не страх перед Европой, на которую облако поползло…
В этот момент включилась музыка на телефоне. На экране высветилось имя одного из моих коллег-приятелей.
— Бункер Штирлица, пастор на связи, — сказал я, приняв звонок.
— На какой связи? Не половой ли? — заржал с той стороны Димон.
— Шутка, произнесённая дважды, уже не шутка. А озвученная в третий раз позволяет оценить насколько низко чувство юмора у человека, который её произнёс.
— Не умничай. Сам тоже всех задолбал со своим бункером, — не остался в долгу приятель. И тут же сменил тему, опасаясь моего меткого ответа. — Ты готов? Время уже, пора.
— Готов, готов, выхожу, — вздохнул я и посмотрел в окно, где ярко светила луна на чистом звездном небе. — Буду у тебя минут через десять.
Если вдруг кому интересно, чем могут заниматься два здоровенных молодых лба возрастом далеко за двадцать в ясную августовскую ночь, то могу по большому секрету ответить, так и быть. Браконьерим мы понемногу на полях. Заезжаем на двух «уазиках», врубаем фары и начинаем выписывать круги в поисках зайцев или косуль. На прошлой неделе повезло свалить козу и козла с классными крупными рогами. Его голову отдали Степанычу с половиной туши за то, чтобы он обработал косулячью башку для стены. Кстати, куролесим мы только на полях после покоса. Не трогаем ни посевы зерновых, ни люцерны. Может быть, сегодня тоже повезёт. Сегодня нас только трое и одна машина. Мало, конечно. Но с другой стороны и делить добычу проще, больше достанется. А то полторы косули пришлось на пятерых раскидывать. А что там мясо в них, особенно в козе? Тьфу, крохи.
Кто-то скажет, что мы очень плохие ребята. Что так нельзя. А вы видели, что творят те, кого называют хорошими? Вся разница между нами лишь в том, что у нас нет денег, а у них бабла полно. Я лично зимой наблюдал, как егеря с главным охотоведом и каким-то типами на снегоходах загнали в поле стадо косуль и перестреляли всё! Всех животных, понимаете? А их там было точно больше десяти. Утопающих в глубоком снегу косуль, которые еле передвигались, стреляли почти в упор. Я потом слышал похожую канонаду через пару часов в нескольких километрах от места этой бойни. И уверен, что там картина была аналогичная. Вот зачем им столько мяса, а? Или раздавать по знакомым, хвастаясь. Или продавать в собственных магазинах втридорога. Я же с друзьями бью только для еды, себе на стол. Впрочем, ладно, что-то я чуть ли не разнылся. Изменить всё равно ничего нельзя… просто… просто злости не хватает, когда сталкиваюсь со вседозволенностью богачей и сильных мира, как и с двойными стандартами в законодательстве.
— Вот это да… Что за хрень? — вслух сказал я, когда открыл дверь на улицу и увидел непроницаемую стену тумана в метре от себя. Ведь только что в окно видел чистое звёздное небо. — Натянуло от речки или?..
Невольно я сделал несколько глубоких выдохов и вдохов, чтобы уловить посторонние запахи, которые не присущи деревенским поздним вечерам. Но нет, не пахло ни дымом, ни какой-либо химией. Это почти меня успокоило. Закинув рюкзак и чехол с ружьём за спину, я закрыл дом и смело шагнул в туман. И в тот же миг почувствовал, что падаю.
— Мать!!!
— Да не ори ты, — услышал я незнакомый мужской голос. — И так тошно.
Прикрыв рот, я огляделся и… если не лежал, то точно не удержался бы на ногах. Непонятно как, но я очутился в просторной комнате, напоминающей молельный зал какого-нибудь древнего храма со стенами из крупных блоков, сводчатым потолком метров шести-семи высотой, поддерживающими его колоннами и чем-то вроде алтаря или чего-то похожего у одной из стен. В помещении размерами примерно пятнадцать на семь метров кроме меня находились ещё семь человек, четыре женщины и трое мужчин. Все голые, в чём мать родила. После этого я понял, что и сам щеголяю в костюме Адама.
— Здрасьте, — по привычке поздоровался я с незнакомцами. — А мы где? И как я тут оказался?
— Спроси что полегче, парень, — ответил мне полный мужчина в возрасте. — Все мы тут такие же «а где? А как? А за что?». Меня Юрием Константиновичем зовут.
— Денис.
Самым взрослым в нашей компании был Сергей Владимирович. Ему исполнилось пятьдесят девять лет в апреле. Невысокий мужичок с большим пузом, особенно бросающееся в глаза в отсутствии одежды, крупной залысиной и седыми висячими усами. Юрий Константинович был на десять лет его моложе. Выглядел внешне довольно неплохо. Третий представитель сильного пола представился Вадиком. На вид ему дал бы лет тридцать, максимум тридцать с маленьким хвостиком. Фигура у него была хорошая, показывающая, что парень крепко дружит с тяжёлым спортом.
Самой старшей женщине исполнилось сорок два года. Звали её Ольгой Алексеевной. Обладала средней фигурой и отвисшей грудью. Вторую тоже хвали Ольгой, с её слов ей стукнуло в июне тридцать, хотя выглядела она слегка постарше Вадика. Неплохая небольшая грудь так и бросалась в глаза, хоть дамочка и старательно закрывала ту одной рукой. Третья женщина была ровесницей предыдущей. Вот только в отличии от неё полностью выглядела на свои названные тридцать лет. Среднего роста чуть пухленькая милашка с совсем маленькой грудью не рожавшей женщины. Назвалась Кристиной. Последняя была девушкой девятнадцати лет, студенткой из медицинского колледжа из Брянска. Фигурка на фоне остальных представительниц слабой стороны человечества была отличной. Вся подтянутая, с округлыми ягодицами, высокой грудью «двоечкой». А вот с лицом природа на не пошутила. Аня, так она представилась, получила так называемое лошадиное лицо. Без макияжа красоты совсем не добавляла даже гладкая и чистая кожа.