Ребенок Грима
Шрифт:
— Но если у нас его не будет, я хочу, чтобы ты пообещала мне, что пойдешь и найдешь кого-нибудь другого. Кого-то, кто будет любить тебя и девочек так же сильно, как я.
Лиза сглотнула подступившие к горлу слезы.
— Этого не случится, потому что я люблю тебя, Марк.
Его улыбка дрогнула по краям.
— Я знаю, и я тоже люблю тебя, но это не значит, что однажды ты не сможешь полюбить кого-то другого.
— Нет. — Она хотела встать, но он схватил ее за руку с силой, которая удивила ее.
— Да. Ты и девочки — три моих прекрасных ангела. В мире нет ни одного мужчины, который не считал бы себя счастливым оттого, что вы трое его любите.
— Прекрати так говорить, Марк. Я не собираюсь влюбляться в кого-то другого. Больше никого нет. Не для меня.
— Мне нужно, чтобы ты пообещала мне, Лиза. Мне нужно знать, что если я не справлюсь с этим, ты не будешь одинока и скорбеть всю оставшуюся жизнь. Мне невыносима сама мысль об этом. Это будет преследовать меня и на том свете.
— О, Марк… — она не смогла сдержать ни всхлип, который поднялся вверх, ни слезы.
— Иди сюда, детка. — Он раскрыл объятия, и, опустив перила, она забралась к нему в постель. Осторожно, чтобы не потревожить провода или трубки, соединяющие его с аппаратами, следящими за ним, она легла и попыталась подавить всхлип. — Шшш, не плачь. Я буду бороться изо всех сил, чтобы победить это. Но мне нужно твое обещание, что ты хотя бы попытаешься, и знай, что я не буду против, кто бы это ни был, пока ты считаешь его достойным тебя и девочек
— Я не могу…
— Ты можешь. Обещай мне, Лиза.
Прерывисто вздохнув, она наконец прошептала:
— Я обещаю.
***
— Спасибо, что сдержала свое обещание, любовь моя.
Лиза выпрямилась и обнаружила, что Марк стоит в ногах ее кровати. Он выглядел так же, как и до того, как рак поразил его тело.
— Марк?
— Привет, детка, — сказал Марк с мальчишеской улыбкой, которая впервые покорила ее сердце много лет назад.
Взгляд Лизы метнулся от Марка к Гриму, который лежал рядом с ней и крепко спал, а затем снова к Марку. Что же происходит?
— Я просто хотел увидеть тебя в последний раз. Чтобы убедиться, что Богиня говорит правду. Что ты действительно счастлива с мужчиной, которого она выбрала для тебя.
— Самцом, — автоматически поправила Лиза.
— Что?
— Торнианцы используют термин «самец», — сказала она ему.
— Я понимаю. Итак, этот самец…
— Грим, — добавила она в ответ на его побуждающий взгляд.
— Грим. — Взгляд Марка переместился на ее растянутый живот. — И у вас все так хорошо, как кажется?
Лиза не могла не покраснеть, потирая живот. Она не могла поверить, что обсуждает это со своим покойным мужем.
— Да. Грим относится ко мне очень хорошо. Он любит девочек и готов умереть за них, и они тоже любят его. Они называют его «манно». Торнианское слово, означающее «отец» или «папочка». — Она увидела слабый проблеск боли, промелькнувший в его глазах, и быстро продолжила: — Но это не значит, что они забыли тебя. Они держат твою фотографию на столике рядом со своей кроватью. Мы все время говорим о тебе.
Хмурясь, он сказал:
— Хорошо, что они его любят. Это то, чего я хотел.
— Это не значит, что они любят тебя меньше.
Его улыбка была нежной, печальное выражение исчезло.
— Я знаю, и все в порядке. А как насчет тебя?
— Меня?
— Я знаю тебя, детка. Ты сделаешь все возможное, чтобы защитить свою семью, даже если для этого придется пожертвовать собой. Это то, что ты сделала?
— Нет! — она немедленно опровергла это, а затем исправилась. — Ну, возможно, поначалу все так и начиналось, но все быстро изменилось. Я люблю его, Марк. Не так, как я любила тебя, но я действительно люблю его. Он благородный мужчина, достойный, настолько же любящий и заботливый, насколько сильный и могущественный. Девочки и я — центры его мира, и он сделает все возможное, чтобы убедиться, что мы в безопасности и счастливы.
— Это все, чего я когда-либо хотел. А это значит, что время пришло.
— Время?
— Чтобы я ушел навсегда, а ты начала остаток жизни со своей новой семьей.
Нет! Она не могла потерять его снова. Лиза рванулась к его руке только для того, чтобы вскрикнуть, когда острая боль пронзила ее живот.
— Помни, — голос Марка становился все слабее, по мере того как он удалялся. — Я всегда буду любить своих трех ангелов. Будь счастлива, любовь моя.
***
— Лиза! — Грим мгновенно проснулся, его пристальный взгляд искал ее. На этот раз ему не нужно было доставать энергетические кристаллы, так как он всегда оставлял их на низком уровне после своего кошмара. Он быстро нашел Лизу, свернувшуюся калачиком над своим выпирающем животом, бледную и дрожащую. — Что случилось?
— Пора, — выдохнула она, когда началась очередная схватка. — Позови Ребекку.
Грим вскочил с кровати и бросился к дверям их комнаты отдыха. Сорвав их, он взревел:
— Ребекка!
Подбежав к Лизе, он упал на колени, схватив руку, которую она протянула ему.
— Что я могу сделать?
Она тяжело дышала, когда схватки ослабли, и она снова могла дышать.
— Просто останься со мной.
— А где же мне еще быть? — спросил он, целуя костяшки маленькой руки, которая крепко сжимала его руку. — Ты — мой мир, моя Лиза. Моя единственная любовь, моя жизнь, та, которая владеет моим сердцем.
Протянув другую руку, она погладила его покрытую шрамами щеку.