Ребенок ледяного дракона

Мун Эш

— Я был самым молодым альфой в своей семье, — рассказывал я. — Все братья улетели и покинули гнездо. Ни один полет не хотел меня брать. Мне нечего было предложить, я был никому не нужен в нашей деревне. Обуза, поэтому я ушел.

— Мне жаль, — сказал Рейка.

— Не нужно сожалеть. Любой на моем месте сделал бы это. — Я сухо улыбнулся. — Для поддержания баланса в обществе. Так уж повелось там, откуда я родом.

— Я тоже оставил свою семью, — сказал он. — Только они сделают все возможное, чтобы найти меня. А я им не позволю.

Я почувствовал с ним связь. С

моей наивной точки зрения, это было похоже на то, что у нас с ним есть что-то особенное, как будто мы оба противостоим миру. Причины, по которым он оставил свою семью, почему он бежал так далеко, не имели для меня никакого значения. Впервые я испытывал такие чувства к омеге, и был заворожен. Я чувствовал, как Рейке становится все комфортнее рядом со мной, как он позволяет себе опираться на меня в поисках помощи, и за эти несколько холодных дней мы поняли, что можем доверять друг другу. В голове рождались идеи на будущее, как кристаллические нити быстро формирующейся снежинки. Я хотел, чтобы он был в безопасности. Я мог бы помочь ему, когда мы достигнем чужого берега, и, возможно, мы сможем стать парой.

Я схватился за поручень, когда меня охватил очередной приступ тошноты. Над головой кружили морские птицы, их крики звучали так, словно они смеялись над моим несчастьем. Я наблюдал за тем, как они молнией спускаются вниз и выхватывают клювами рыбу из ледяной воды, и жалел, что не могу подняться с ними в воздух. Только морским драконам место в океане, а не кому-то вроде меня. И, похоже, я был единственным, кто болел.

— Я принёс это для тебя. Один из членов экипажа сказал, что это помогает от морской болезни.

Я посмотрел на Рейку, который шел ко мне с чашей в руках. Попытался улыбнуться ему, но тут же потерпел поражение от собственного желудка. Повернулся и извергся в пучину. Морские птицы гоготали словно смеясь надо мной, и мне захотелось бросить в них сосульку.

Рейка нежно поглаживал меня по спине.

— Ты уверен, что с тобой все будет в порядке?

— Я в порядке, правда. В полном порядке... — Очередной вихрь головокружения оборвал мои слова.

— Вот, выпей.

— Похоже, это дело рук человека, — жалобно пробормотал я, забирая у него чашу. В ней плескалась зеленая жидкость, по виду мало чем отличавшаяся от той, что я только что излил, и пахла она ракушками и морскими водорослями с примесью меда. На самом деле, я был уверен, что именно из этого она и состояла. Нос алхимика не обманешь. Выпил его залпом и поборол желание выплеснуть его через край. В животе у меня булькало, но, к моему удивлению, через несколько минут тошнота начала проходить.

Рейка стоял рядом со мной у поручней, и мы вместе смотрели на море. Я украдкой поглядывал на него, очарованный напряженным взглядом глаз, затененных шалью. То, как он смотрел на пустой горизонт в направлении места, куда мы направлялись, было похоже на желание, чтобы земля поднялась из воды и встретила нас. Его взгляда хватило бы, чтобы пробить и сломать любое препятствие, вставшее на его пути. Но Рейка был еще и мягким. Он мог говорить с такой мягкостью, на которую я никогда не мог надеяться, не только слова, которые

он использовал, но и то, как он себя вел. Элегантный, безупречный, и сиял, как новый лед под полной луной.

— Рейка, — сказал я, — я хотел...

— Не надо, — сказал Рейка, подняв ладонь. — Ты собираешься задать мне личный вопрос.

— Ну, я...

— Делос, для нас обоих будет лучше, если мы не будем слишком близки.

— Ты должен рассказать мне еще о себе. Мы попутчики.

— Попутчики? Разве я не нанял тебя? Это делает тебя больше похожим на моего слугу. Я шучу! Не делай такое лицо. — Его улыбка была как солнечный свет для моего сердца. — Если тебя это утешит, я действительно доверяю тебе. И... мне очень нравится твое общество. Очень. — Он сделал длинный вдох. — Именно поэтому нам лучше держаться на некотором расстоянии.

Я никогда раньше не чувствовал себя таким счастливым.

— Как насчет чего-то незначительного? Ты можешь... можешь сказать мне, какое у тебя любимое животное.

Рейка засмеялся.

— Любимое животное?

— Я серьезно.

— Я неравнодушен к кошкам, — сказал он. — Моя семья держала несколько, чтобы охотиться на ледяных полевок. Я проводил с ними много времени. Я даже смог их выдрессировать. Одного я научил звонить в колокольчик, когда он хочет, еды, ласки и так далее. Он был такой умный.

— Кошки кажутся мне злыми. Во всяком случае, те, которых я видел.

— Вовсе нет! Ты должен узнать их и позволить им узнать тебя. У нас на борту есть кот, ты знал?

Я покачал головой.

Рейка схватил меня за руку.

— Пойдем, найдем его. Я хочу уйти с палубы.

Он повел меня на нижние палубы, где менее выносливые к холоду пассажиры укрывались под одеялами, группируясь как можно ближе к парной, которой управляли угольно-черные драконы огня, поддерживающие топки своим дыханием. Людей на борту было немного, и мы двинулись по пустым коридорам мимо столовой, дальше - в глубь корабля.

— Где это ты жил, что можно было держать кошек в качестве домашних животных? — спросил я. — Все, кого я знал, были дикими. Пушистые снежные коты.

— Ай-яй, хитрюга Делос. У тебя получилось вытянуть из меня немного сведений, но не больше.

— Знаешь, Рейка, я мало что знаю, кроме алхимии и той ледяной дыры, в которой ты меня нашел. Но у меня такое чувство, что ты – особенный.

— Ну, спасибо, — сказал он, не оглядываясь на меня.

— Я имею в виду, как некто высокородный.

Рейка остановился так внезапно, что я налетел на него, и инстинктивно обхватил его руками, чтобы не дать Рейке упасть.

— Я еще раз тебе говорю, Делос, — сказал Рейка. — Предупреждаю... Не надо слишком сближаться со мной. Добром это не кончится. Только навредит тебе. — Он оттолкнулся от меня. — Я и так уже слишком далеко зашел. Мне не следовало соглашаться взять тебя с собой.

— Тогда почему ты согласился?

Он молчал, выражение его лица было холодным.

— Рейка, мне все равно, высокородный ты или простолюдин, или где-то посередине. Для меня это не имеет значения. Это не изменит моих чувств к тебе. Я бы все равно...