Ребёнок младшей сестры
Шрифт:
– Я тебя об этом не просила! Я хотела стать мамой для Кирюши, а теперь вынуждена быть его няней!
– Тебя там никто насильно не держит. Приезжай домой. Я скучаю по тебе – просительно произносит сестра, а у меня сердце сжимается. Я люблю ее и тоже скачаю, но не смогу оставить Кирюшу.
– Я не брошу его
Какое-то время Катя молчит.
– Про это я и говорю. Он для тебя важнее меня
– Это не так
– Так. Ты снова выбираешь его. Даже сейчас, когда у него есть все, ты выбираешь его, а не меня. Ты ведь обещала мне, что всегда
От слов сестры мне становится больно.
Хочется обнять ее, чтобы она не чувствовала себя одинокой. Но я не могу. Во мне борются злость и обида на нее, с любовью и виной перед ней. Я злюсь за ее поступок, но чувствую свою вину за то, что допустила то, что она стала чувствовать себя ненужной и не важной для меня.
Как все исправить? Что сказать, чтобы сестра меня поняла? Чтобы она не считала, что я предпочитаю Кирюшу, ей?
Это ведь не так. Я люблю их обоих. И Кирюша и Катя самые близкие для меня люди. Я не хочу терять не одного из них.
– Катя, я люблю тебя и ты очень мне дорога. Но Кирюша сейчас нуждается во мне больше чем ты. Пойми, я не выбираю между вами. Вы оба для меня важны, но я просто не могу его оставить.
– Я все поняла. Справлюсь без тебя – говорит сестра и бросает трубку.
Не в силах сдерживать слезы, плачу смотря на потухший экран телефона. Мне так больно. Я боюсь окончательно потерять сестру и боюсь потерять Кирилла. Что же мне делать? Как совсем справиться?
Слезы душат, и я начинаю громко всхлипывать. Хорошо что Азарова нет и я могу позволить себе эту слабость. Больше нет сил, все держать в себе.
Глава 13
Плакала я долго, до тех пор, пока слез не осталось. Зато появилась головная боль, которую мне было нечем унять. Обезболивающих таблеток у меня не было с собой, а звонить и спрашивать у Дмитрия, я не стала.
Когда же Кирюша проснулся, я старалась не давать своему плохому настроению и переживаниям отразится на общении с малышом. Мы играли, кушали, делали массаж ножек, так как показывала мне медсестра в больнице. И я много разговаривала с малышом. Объясняла ему каждое свое действие, рассказывала короткие сказки. Как-то я читала, что когда мамы разговаривают с детьми, то дети начинают раньше говорить. Не знаю так ли это, но мне нравилось, как Кирюша реагировал на мои рассказы. Он улыбался, сучил ручками и ножками, издавал смешные звуки. Глядя на него мое сердце радовалось, а душа успокаивалась. Я поступила правильно оставшись с ним. Надеюсь со временем Катя сможет это понять.
Ближе к вечеру голова разболелась так сильно, что меня начало подташнивать. Кое-как искупав малыша и покормив его, уложила в кроватку. Как назло Кирюша никак не хотел засыпать, стал капризничать и тянуть ко мне ручки, требуя взять его.
Не сумев его укачать в кроватке, беру на руки.
– Ну тише, тише мой хороший. Не надо плакать – укачивая его на руках, попросила я.
Постепенно он стал успокаиваться, но положить его в кровать еще было нельзя. Я побоялась, что он снова расплачется, а сил его еще минут двадцать после этого укачивать, у меня нет.
Присев на краешек софы, продолжила потихоньку напевать колыбельную.
Убедившись, что малыш крепко уснул, осторожно положила его в кроватку и на цыпочках, стараясь издавать как меньше звуков, направилась в ванную.
Хорошенько умывшись прохладной водой, посмотрела на свое отражение в зеркале.
Да уж, красавица.. Ничего не скажешь. Бледная, с припухшими глазами и растрепанными волосами. В таком виде не одному мужчине на глаза лучше не показываться.
Хотя в моем положении думать о мужчинах и о том, как бы им понравиться, глупо. Нет у меня ни времени, ни желания на все это.
Снимаю одежду, настраиваю душ, встаю под теплые струи и закрываю глаза. Пару минут просто стою не шевелясь и наслаждаюсь, а после быстро мою голову и тело.
Хорошо вытираю волосы полотенцем, надеваю халат и покидаю ванную. Вода помогла, боль чуть разжала свои тески, и я решила выпить чаю перед сном.
Заварив чай, налила полную кружку и устроившись прямо за кухонной столешницей вдохнула исходящий из кружки ароматный запах. Прикрыв глаза, делаю маленький глоток. Губы обжигает, но терпимо. Это сейчас то, что нужно. Делаю еще глоток и чудом не давлюсь, услышав за спиной голос Азарова.
– Неужели такой вкусный? Поделитесь?
Когда он успел вернуться с работы? Я не слышала сигнал от лифта.
Ставлю кружку и поворачиваюсь лицом к мужчине.
– Добрый вечер
Дмитрий вернулся не только что. Он уже успел переодеться в спортивные штаны и белую футболку.
– Добрый Виктория. Так вы поделитесь со мной чаем? Вы с таким удовольствием его пьете, что мне тоже захотелось – улыбаясь, произносит он, а я смущаюсь.
Представляю, какой я перед ним предстала. Со спутанными, влажными после душа волосами, в махровом халате и с дурацкой улыбкой на губах нюхающей чай. Боже, как стыдно..
– Вам с сахаром или без? – встаю со стула и наливаю в большую кружку чай спиной к мужчине. Не хочется, чтобы он видел меня такой. И вроде понимаю, что глупо, какое ему дело до того как я выгляжу. Я всего лишь няня. Он не смотрит на меня как на женщину. Но все-таки мне хочется, выглядеть красивой в его глазах.
Осознав это, начинаю злиться на себя. Совсем ума нет! Кто он и кто я.
– Две ложки, пожалуйста – усаживаясь, как и я за столешницу, говорит мужчина.
Сыплю две ложки сахара и мешаю.
Надо собраться. Какая разница, что он подумает о моем внешнем виде. Я здесь только из-за Кирюши.
С такими мыслями поворачиваюсь к Азарову и ставлю рядом с ним кружку. Заняв свое место, делаю глоток немного остывшего чая.
– Как день прошел? – отпив из своей кружки, спрашивает он.
– Нормально. Ваш племянник приходил
– Алексей? – бросаю взгляд на Азарова и замечаю, что он хмурится. Видимо племянник не предупредил его о своем визите. – Что он хотел?
– С его слов, узнать меня получше.