Ребёнок от босса. Научи меня любить
Шрифт:
Но почему надо оставаться на ночь? Я этого не понимаю! Ладно в прошлый раз, когда мы туда вместе ездили. Там всё понятно. Это была первая встреча, нужно было много моментов обсудить, записать пожелания клиента, сделать фотографии помещений. Но сейчас ведь большая часть работы позади, остались лишь мелкие детали, остальное уже решено и одобрено заказчиком!
А, может, Воронцов не хочет возвращаться из-за меня? Может, моё присутствие в его квартире его напрягает? Я ведь заметила, как он быстро сегодня ушёл. Как будто бы торопился поскорее со мной попрощаться.
Почему-то от
Да нет, бред. Если бы это действительно было так, то он бы не настаивал на переезде к нему, а согласился на съёмную квартиру где-нибудь поблизости.
Просто я зачем-то себя накручиваю…
В голове мелькает мысль, когда я жила отдельно в своей маленькой квартирке мне в какой-то степени было спокойнее. А теперь что? Я каждый раз буду волноваться, если босс вдруг не будет приходить домой ночевать?
Да и какое мне вообще дело до того, где и как он проводит своё время? Воронцов свободный мужчина. Я ему не жена. В конце-концов, может, он вообще собирается провести эту ночь с женщиной…
Чувствую, как в эту же секунду к горлу подкатывает тошнота, которую я в последнее время уже перестала испытывать.
Чёрт! Проклятый токсикоз! Когда уже наконец закончится это мучение?!
Выйдя из гостиной, направляюсь в сторону кухни. Подхватываю с барной стойки графин с водой, наполняю стакан и отпиваю маленькими глотками. Прохладная жидкость стекает по горлу, проникая в пищевод вместе с привкусом сигарет, оставшимся во мне после босса, и становится гораздо легче.
В общем, мне надо просто себя чем-то занять и всё. Глупые мысли у людей обычно бывают от безделья… Когда я систематически ходила на работу, то времени на посторонние размышления практически не оставалось.
В конечном итоге, решаю, что лучше всего будет приготовить ужин. Глеб прав, даже если он не придёт, мне самой нужно что-то съесть, иначе снова появится слабость и усилятся головокружения. Да и дети тоже должны обязательно получать от мамы полезные питательные вещества. Одних витаминов мало. Когда я мучилась частой рвотой у меня было оправдание, а сейчас я обязана в первую очередь думать о детях. Так что, хочется или не хочется, но поужинать надо.
Выйдя в коридор, надеваю сапоги, накидываю пальто и выхожу из квартиры. На лифте спускаюсь на первый этаж и, оказавшись, во дворе, оглядываюсь в поисках ближайшего супермаркета.
С продуктами у Воронцова в холодильнике беда. Их там просто нет за исключением палки копчёной колбасы, банки икры и куска сыра. Что говорит о том, что женщины в этой квартире не было уже очень давно…
Набрав в тележку нужных мне продуктов, оплачиваю их на кассе и тащу всё это дело обратно в квартиру. Карточку Глеба я с собой не взяла. Мне кажется было бы как-то неправильно, если бы я ей воспользовалась. Всё же, я не его жена и не его женщина. Тот факт, что я живу у босса в квартире не даёт мне права тратить его деньги…
Разложив продукты по полкам, оставляю на кухонном островке то, что нужно мне для готовки и начинаю нарезать мясо. Я, к сожалению, не обладаю особым талантом в кулинарии. В доме отца, да и потом, в доме мужа у нас была прислуга, которая занималась готовкой и уборкой. Поэтому какое-то сложное блюдо создать у меня навряд ли получится. Но картошку со свининой под сыром я вполне в состоянии запечь.
Пока готовлю, нарезаю и выкладываю продукты на противень, то и дело поглядываю на лежащий рядом мобильный телефон. Сама не знаю чего я жду. Что Воронцов позвонит? Не думаю, что он станет это делать. Ведь он уже предупредил меня, что даже если и вернётся, то поздно. И всё равно взгляд бесконечно мечется к погасшему экрану смартфона.
Ловлю себя на том, что я даже ужин приготовила в итоге с расчётом на то, что есть его буду не одна. Но проходит час, второй, третий, а Глеб домой так и не возвращается.
Убрав, остатки еды в холодильник, снова иду в гостиную. Сажусь на диван и, бросив взгляд на настенные часы, складываю руки на коленях.
Уже полночь. Едва ли стоит и дальше ждать Воронцова домой. И, тем не менее, почему-то уйти в свою комнату и лечь спать я не спешу. Вместо этого укладываюсь головой на подлокотник дивана, ложусь, поджав под себя ноги и как полная дура продолжаю смотреть на часы.
В голове мелькает мысль снова позвонить, но я быстро её отметаю. Это не нормально — названивать боссу в такое время. Я как назойливая жена, которая пилит мужа, чтобы быстрее шёл домой.
Это не твоё дело, Инна. Не твоё дело, не твоё…
Повторяю себе это до тех пор, пока не чувствую, как глаза начинают медленно слипаться. Я даже не замечаю в какой момент меня окончательно вырубает.
Понимаю, что уснула только когда чувствую приближение чьих-то тяжёлых шагов. Мужские руки, касаются моего тела, подхватывают под спиной и коленями и поднимают с дивана.
Я знаю, что это Глеб, потому что ощущаю пряный запах его парфюма. Всё ещё находясь в полусонном состоянии, прижимаюсь щекой к его груди. На нём нет рубашки. Кожа тёплая и слегка влажная. Значит, босс пришёл не только что. Наверно он уже успел сходить в душ.
Передвигаясь практически бесшумно, Воронцов заносит меня в комнату и кладёт спиной на постель. Надо открыть глаза, но я почему-то этого не делаю.
Чувствую, как прогибается матрас рядом с моим бедром. Воронцов наклоняется и, кажется нависает сверху, потому что я чувствую на коже его дыхание с лёгким запахом алкоголя.
Его руки касаются резинки моей юбки, и я машинально напрягаю живот. В этот же момент мужчина замирает.
Боже… он наверняка это заметил… Заметил и понял, что я не сплю…
Становится просто дико стыдно. Сердце делает рывок и начинает колотиться как ненормальное. Надо открыть глаза…
Но прежде чем я успеваю это сделать, босс, поддевает резинку моей юбки и медленно тянет её вниз по ногам до тех пор, пока не снимает полностью.
Тело словно прошивает разрядом тока и голую кожу начинает покалывать. Сердце стучит с такой бешеной скоростью, что я начинаю дышать чаще, и да, это невозможно не заметить. Даже в темной спальне Воронцов абсолютно точно это видит и понимает что я уже не сплю. И от этого открывать глаза становится ещё страшнее…