Ребёнок от инвестора
Шрифт:
– Соня! Он опять к тебе приставал? Лез к тебе?
– Никто ко мне не лез. У нас исключительно деловые отношения – босс и подчиненная. И ты знаешь, ко мне очередь из работодателей не выстраивается! Мне ребенка нужно кормить и за квартиру платить.
– И этот ... #цензура#, живет себе припеваючи, а ты тут загибаешься с его ребенком! Он должен за все ответить, за все! За пять лет Морковка ничего от него не видела…
– Она мой ребенок! Он вообще никакого отношения не имеет к ней. И никогда не узнает о том, что Маша его дочь! Он сам от нее
– А я считаю, что его нужно наказать! И отобрать то, что принадлежит Маше. Она не должна терять то, что принадлежит ей по праву, – не успокаивался брат.
– Это он все потерял, Ваня. Он не видел, как росла Морковка… Эта маленькая, замечательная, задорная девчонка. Он не знает, что значит любить ее. Он лишил себя целого мира… Пусть живет в своей семье и в нашу не лезет.
– Соня…
– Все, Ваня, я не хочу больше обсуждать это все, понятно? – я встала из-за стола, с намерением уйти из кухни, но остановилась на пороге. – И другу своему напомни о разводе.
Я решила, что хватит хандрить. Не хочу больше думать о Шаховском. Не хочу вспоминать о том, что было на балконе. Хватит. Марк не приносит в мою жизнь ничего, кроме боли. И я не хочу больше ни секунды тратить на него.
Вот разведусь и пойду на нормальное свидание…
Вечером мы с дочкой заказали пиццу и слопали всю перед телевизором. Машка рассказывала мне про нового мальчика из группы. Понравился ей. Я с улыбкой слушала своего беззубика. А после пиццы мне захотелось сладенького, поэтому я повалила Машку на диван и начала ее целовать, щекотать, обнимать. Обожаю такие вечера, когда мы вдвоем.
Мы с Машкой уже спали, когда я услышала, как в дверь колотят. Я думала, пришел брат, выбежала из спальни, чтобы не разбудить дочку. Подошла к входной двери и резко распахнула ее. На пороге стоял Шаховский. Сказать, что я удивилась – ничего не сказать. Но стоило взглянуть в его лицо, я отшатнулась от него. Сделала несколько шагов назад, а он на меня. По телу прошла дрожь. Мне казалось, что воздух между нами начал искриться.
– Что… Что ты здесь делаешь? – спросила, попыталась взять себя в руки.
– Это правда? – хрипло произносит Шаховский. – Маша моя дочь?
Как только этот вопрос слетел с его губ, я вздрогнула. Такое чувство, что он меня ударил… Марк напирает на меня, а я от него. Пульс грохочет в ушах. Как он узнал? Почувствовала, что упираюсь спиной в стену. Бежать некуда. Внутри все переворачивается. Мой самый худший кошмар превратился в явь.
– Нет, – отвечаю пересохшими губами. – Она моя!
– Не ври мне, София, – Марк рычит и от этого звука у меня мурашки начинают бежать по коже.
– Я не…
– Замолчи! Пять лет… Пять долбаных лет ты скрывала от меня ребенка! Черт!
Он хватается рукой за волосы и морщится, словно от боли. А потом улыбается улыбкой, от которой кровь стынет в жилах.
– Знаешь, что будет справедливо? Если следующие пять лет ТЫ проведешь без нее. Я ее заберу.
– Нет, – кричу, хватаясь за лацканы его пиджака.
Меня накрывает паникой. Он может забрать ее, я даже не сомневаюсь. Только не это…
– Мамочка? – доносится голос из коридора и через секунду на пороге появляется наша дочь.
***
Марк
– Бери деньги и проваливай из моего дома, – буквально рычу блондину в лицо.
Сейчас мне нужно, чтобы он исчез. Я практически на грани. Сердце прорезает острое, как бритва, осознание от его слов. И в то же время где-то в подкорке мозга появляется отвращение к этому идиоту и полное непонимание того, как Деева могла выбрать его в мужья.
Но стоит лишь подумать о ней, как перед глазами встаёт красная пелена. Я ни черта не понимал. Лишь одна мысль была четкой и приводящей в ярость. Если этот урод прав, то София скрыла от меня моего ребенка. Мою дочь.
Дочь... Одно дело догадываться и предполагать, что та забавная малышка может быть моей. Но стоило услышать это из уст блондинистого, как меня накрыло настоящей лавиной эмоций. Неверие. Злость. Боль. Все смешалось в один бешеный коктейль.
– Ну вот и отличненько, – лебезит Михаил, пряча деньги в карман.
А меня разрывает от желания расквасить его ухмыляющуюся физиономию. Но, стиснув зубы, держу себя в руках. Идиот ещё пригодится.
Когда он уходит, я направляюсь к бару. Наливаю себе виски и выпиваю одним глотком. Горло дерет от терпкого алкоголя, но вкуса вообще не чувствую. Одно лишь желание свербит в мозгу. Найти Дееву и узнать правду. Взглянуть в ее лживые глаза, от которых фанател. Узнать, какого черта она так поступила!
Позже я уже мчусь в офис издательства, надеясь найти Дееву и призвать к ответу. Но на полпути звонок из головной фирмы меняет планы. Этот день стал ещё хреновее. В офис нагрянула внеплановая проверка, пришлось потратить несколько часов на разборки с чертовой налоговой.
Когда приехал в издательство, узнал, что Деева на больничном. Не выходила на работу после вечера презентации. На мгновение перед глазами вспыхивает та сцена на балконе. Но я тут же прогоняю ее, оставляя внутри себя только злость и колющее чувство от предательства.
Беру в отделе кадров личное дело Деевой, под удивленный взгляд кадровички. Плевать. Запираюсь в кабинете и начинаю читать. Дохожу до свидетельства о рождении ее дочери. И даже не удивляюсь. Деева Мария Марковна. Откинув бумаги в сторону, хватаюсь за голову и меня пробирает смех. Твою мать, как все просто. И какой же я идиот!
***
А теперь я стою в ее квартире и намеренно бью словами наотмашь. Вижу, как в глазах Софии разливается ужас и боль от моих жестоких слов. И мне становится тошно от самого себя. Умом понимаю жестокость своих слов, но меня кроет.