Ребенок от отца моего мужа

Багирова Александра

— А он не приехал на свидание, предпочел отсыпаться рядом со своей женой. Илона Марковна, право, сочинять не ваш конек.

— Есть сообщения, подтверждающие мой рассказ! Он меня позвал на встречу, а потом я писала! Есть водители такси, я доехала до парка, а потом вызывала машину, чтобы поехать домой, — и чем больше я говорю, тем больше его губы расползаются в скептической улыбке.

— Окей, давайте по фактам, — вздыхает, отодвигает ящик своего стола. — Распечатка ваших звонков и смс. Алексей написал вам сообщение, указал адрес. Что подтверждает и таксист, вы действительно поехали на встречу. Только не со свекром, которого вы непонятно зачем

приплели. И парк находится недалеко от дома Алексея, что как раз и логично. Друг планировал с вами встретиться, недалеко от своей квартиры. Но по каким-то причинам он не явился. Вы ждали. Потом стали писать: «Где ты, я на месте жду уже час!». Затем вторая смс: «Зачем ты так со мной? Если планы изменились, мог ведь написать?». И третья в таком же духе, еще позднее. Телефон Алексея был выключен. Далее вы разозлились на друга и пошли к нему домой. Геолокация вашего мобильного подтверждает, что вы были именно в этом районе. Также могу показать камеры видеонаблюдения на подъезде дома, которые запечатлели черноволосую девушку в аналогичной одежде, вошедшую в подъезд. Далее случилась ссора, вы зарезали Алексея кухонным ножом, на котором найдены ваши отпечатки. И после, недалеко от его дома вызвали такси. Я могу поверить, что вы непредумышленно убивали, не планировали, но эмоции вышли из-под контроля. Но улики говорят только об одном, Илона Марковна, и вам крыть нечем. Потому, признавайтесь и не тратьте попусту время следствия.

— Я писала на номер Влада! Не Леше, — выкрикиваю с жалобным стоном. — Это какое-то чудовищное недоразумение…

— Согласен. Вы не хотели его смерти. Но случилось, то, что случилось. А раскаяние, как я неоднократно вам говорил, снизит срок.

Я пыталась ему донести свою правду. Только верно говорит следователь, мои слова звучат слишком неправдоподобно. А как доказать, что ты не виновата? И почему распечатка показывает номер Леши, а не Влада? Я ничего не понимаю, от этого становится еще хуже. Как во всем этом разобраться?

— Подумайте хорошо над моими словами, Илона Марковна. И завтра сообщите мне ответ. На сегодня закончим нашу беседу, — он снова смотрит на часы. Явно куда-то спешит.

— А Владислав, Марк, они обо мне спрашивали? — смотрю на следователя с надеждой. Мне нужно увидеть любимого, я хочу донести до него правду! Хоть боюсь, никто мне не поверит, слова следователя звучат гораздо убедительней.

И что за видео? Я ж не входила ни в какой подъезд. Но Сергей Иванович, так уверен в своих словах… Что вообще происходит?! Меня словно подставляют, просчитывают наперед ходы. Только кому это надо? И зачем? Безысходность, такая черная и дремучая прижимает меня к земле, и не дает даже вздохнуть. Моя жизнь итак, напоминала вечные хождения по мукам, а теперь я оказалась в аду, и все двери наглухо замурованы.

— Я пока не готов разрешить вам свидание, — поджимает губы.

— Пожалуйста! Мне необходимо с ним увидеться! — мне нужно, как глоток воздуха, поговорить с Владом. Хочу и до дрожи боюсь, если в его глазах увижу недоверие… Тогда он растопчет последнюю жалкую надежду, похоронит меня заживо, под обломками моей жизни.

— Я тоже прошу вас перестать упрямиться, и какой ответ получаю, — смотрит на меня с вызовом.

— Сергей Иванович, одна встреча, прошу, — я готова на коленях его молить.

Следователь дает знак, и меня уводят в камеру. Четыре ободранные стены, запах тюрьмы и безнадежности. Неужели это конец и мне отсюда ближайшие годы не выбраться?

До утра я так и

просидела, глядя в одну точку. Пытаясь разобраться в странных событиях, которые никак логически не могла объяснить. Мне принесли еду, к которой я так и не притронулась.

А потом за мной пришли. Я уже мысленно готовилась к очередному разговору с Сергеем Ивановичем, но в маленькой комнатке увидела Влада… Он пришел… нам разрешили встречу… Замерла на пороге. Я так об этом мечтала, а теперь мне так страшно, как никогда не было в жизни. Почему-то мне кажется, от этого разговора зависит моя судьба.

Глава 46

Ее приводят ко мне. Маленькая, худенькая, дрожащая, глаза распахнуты, смотрит на меня. А я тону, накрывает с головой ее эмоциями, радость, страх, сомнения, боль, хочется прижать, утешить, закрыть собой и никогда не отпускать.

Новость огрела меня по башке, мощно так приложила. В тот день на работе с утра все валилось из рук. Сердце не на месте. Позвонил Светке, она радостно сообщила, что с сыном все хорошо, дома тоже. Вроде бы должен успокоиться, а покоробил ее радостный голос. Позвонил Марку — не отвечает.

Последние события взрывают мозг. Алексея зарезали. И это именно тогда, когда гаденыш собирался пролить свет на происходящее. Чую, вокруг происходит нездоровая хрень. А не могу найти нить, за которую стоит потянуть. Надо сегодня же расспросить масю обо всем. Она тоже что-то скрывает, конкретно недоговаривает, а меня задолбало ходить как ежик в тумане. Хочу ясности. Кого я обманываю, я хочу нереального — стереть прошлое, забыть обиды. Я хочу жить с той, которую невзирая ни на что люблю. Себя обманывать глупо. Я пытался заглушить в себе чувства, пробовал продолжать жить без нее. Получалось хреново, но я барахтался на поверхности.

А с ее появлением моя одержимость расцвела буйным цветом, заслонила мир и затмила собой любые логические доводы разума. Врать себе и закрываться от правды не вижу смысла.

Реагировала она на фотки, будто реально видела их впервые. И тот же Алексей сказал — не было связи.

А потом это странное поведение в машине. Она утверждала, что я вызвал ее ночью. Уверено так мне доказывала. А меня той ночью вырубило. Даже не помню, как до постели добрался. Только к утру глаза продрал. Хотя обычно заснуть не могу, мысли не дают покоя.

Наплевал на работу. Закинул заяву на отпуск. Не до службы сейчас. Рванул домой. А там Светка меня с порога встречает. Воркует. На кухню уводит. Что-то болтает, не замолкает, аж голова раскалывается. А сердце все сильнее колет. Дышать сложно. В глазах темнеет. И тревога растет.

— Я рад, что вам весело, — на кухню заходит Марк.

— Привет! Что случилось? — лицо у сына осунувшееся, серое.

— А ты типа не знаешь? — рычит на меня.

— Нет.

— Ой, я забыла сказать, — всплескивает руками Светка.

— Что?!

— Илону полиция на допрос увезла.

— Я же звонил, тебя спрашивал, все ли дома нормально? — сжимаю кулаки, сдерживаю в себе желание придушить ее. В глазах темень, внутри что-то оборвалось.

— Из головы вылетело, — разводи руками. — Да, чего переживать. Поговорят с ней и отпустят.

— Я им пытался дозвониться, но мне ничего не говорят. Вот собираюсь сейчас вызвать такси и ехать, — сын настроен решительно.

— Я тебе звонил, какого трубку не брал?

— Реально? — берет телефон, просматривает звонки. — А точно, не заметил, — хмыкает.