Ребёнок от отчима
Шрифт:
Подойдёт ли Кариму стать моим первым мужчиной? Ну да, меня всегда привлекали мужчины постарше, с опытом, целями в жизни. Понимающие, чего хотят. И как однажды сказала мама: «Умеющие доставлять удовольствие не только себе, но и своей женщине».
Я, правда, боюсь Карима, но ничего. Страхи надо перебарывать.
– Вы заняты сейчас? – спрашиваю, застонав в мыслях.
Роковая соблазнительница Катя провалила свой план по флирту в первую же секунду. Чёртова вежливость! Никогда не выходит из моей головы
Отлично!
Поздравляем!
Но я себе обещаю, что однажды я научусь грубить и быть дерзкой.
– Не особо. Шёл успокаивать одну истеричку, а встретил вторую, – приятно улыбается, надеясь поднять настроение. – Обидел кто?
– Да там… – начинаю уже было рассказывать и жаловаться на жизнь, но затем понимаю. Ни к чему. – Неважно!
Хватаю его за руку и тяну в сторону первой попавшейся свободной комнаты для уединения. Даю рукой знак администратору, чтобы записала на меня комнату.
Деньги у меня есть. Только вчера получила за написание очередной курсовой. На ночь с мужчиной должно хватить.
Боже, я будто проститута сняла… Я сняла!.. Боже! Если дедушка узнает… Он меня как тузик грелку порвёт…
Заталкиваю Карима внутрь небольшой комнатки и отпускаю руку, не решаясь посмотреть на него.
Стыдно-то как! Господи! Остановите меня! Что я творю?!
– Что ты делаешь? – непонимающе спрашивает Карим, наблюдая за тем, как я дверь запираю на защёлку.
Мщу.
Подруге.
Она переспала с моим парнем, а я пересплю с тем, кого сегодня хотела она!
Всё просто и легко!
Око за око!
– Раздевайтесь, – командую, сглотнув.
Поднимаю на него взгляд, надеясь, что буду выглядеть уверенно и соблазнительно, но замечаю лишь то, как он сдерживается от смеха. И начинаю злиться.
– Зачем? – задаёт вопрос и прикрывает глаза ладонью, унимая желание расхохотаться в голос мне в лицо.
Ну хоть на этом спасибо!
– Переспать с вами хочу! – заявляю и его лицо вытягивается в одну секунду.
– Не хочешь, – тянет и идёт по направлению к двери мимо меня. – Поезжай домой и проспись. Успокойся и приди в себя… – оглядывает с ног до макушки и добавляет обидно: – … ребёнок.
– Я настолько ужасна? – кидаю ему в спину, поддаваясь эмоциям. – Не могу привлечь мужчину? Совсем вас не привлекаю? Ни капли? Хмм… ясно… Надо было сразу понимать, что такая, как я… мужчин не привлекает.
Ну а что я? Косметикой не пользуюсь. Дорогих вещей не ношу. Работаю сама. Машины нет и водить не умею. К косметологу каждую неделю не хожу…
Мужчины любят красивых, ухоженных Барби с длинными ногами и красивым бюстом.
Не серых мышек, как я.
Смотрю на то, как спина Карима напрягается под моим взглядом, и он убирает руку с ручки двери.
Разворачивается ко мне, но почему-то смотрит
К моим глазам, которые наполняются слезами. Обиды, что Кирилл так со мной поступил. Что Алиса предала. Что верила в дружбу, а она оказалась фуфлом. Что верила в любовь, а она оказалась обманом.
Что мама променяла меня на мужчину. Что верила в семью и материнскую любовь, а это всё… только в сказках. На самом деле в один день придёт злой волшебник и украдёт у тебя маму, д даже… не заберёт в своё мрачное царство…
А я бы пошла. Потому что хотела быть с мамой. И с отчимом думаю бы, сошлись.
В несколько шагов Карим оказывается передо мной и заставляет взглянуть в его глаза. Долго и упорно что-то высматривает и ищет в моих глазах, а затем наклоняется и целует. Мимолётно, быстро, но до чёртиков волнительно. Не давая осознать, что я впервые целуюсь с кем-то.
Что впервые мужские губы касаются моих и пленят.
– Киса, зачем? – тихо говорит в губы между поцелуями. Уже уверенными, продолжительными, возбуждающими и привязывающими меня к этому мужчине. – Ты красивая… найдёшь того, с кем переспать. Не сейчас. Потом. Когда головой думать будешь, – обхватывает лицо руками, прекратив дарить сладкие поцелуи.
– Устала я, – шепчу ему в ответ. – Устала быть одной. Устала от предательств. Хочу быть с тобой.
И сейчас я говорю это не из мести Алиске, а потому что и правда хочу быть с Каримом. Смотреть в его глаза и видеть то, как он смотрит в мои. Чувствовать и слышать его голос. Понимать, что этот мужчина, который мог бы взять меня на раз-два, отговаривает от близости с ним.
Ощущать в его прикосновениях то, что я говорю своими. Отчаяние. Мольба. Просьба не оставлять. Не бросать. Не давать чувствовать себя одиноким.
– Потерпи и всё будет, – улыбается одним уголком губ. – Всё обязательно будет, – убеждает скорее себя, чем меня и, развернувшись, идёт на выход.
– Ты просто трус, Карим, – говорю ему. – Тебе страшно. Ты не хочешь быть со мной не потому, что я маленькая. А потому, что ты такой же, как я! Улыбаешься и скалишься на всех вокруг, а внутри кричишь и разрываешь себя на куски! Понимаешь, что я заставляю тебя чувствовать это… И бежишь!
– Ты меня не знаешь, – рычит, не оборачиваясь.
– И что? – подхожу к нему и говорю в спину: – Я слепая и не вижу?
– Видит бог, я пытался, – разворачивается ко мне и одаряет безумным, бушующим, охваченным огнём, взглядом.
Подлетает ко мне и грубо впечатывает в стену, вдавливая меня в неё своим телом. Тяжело дыша, смотрит мне в глаза и пытается уничтожить и пригвоздить за то, что смела так открыто его прочитать и ещё высказаться.
Карим недоволен. Зол. Возбуждён своей яростью.