Ребенок по дружбе

Сумеречная грёза

Открыл смс, поспешно выбросив недокуренную сигарету в окно. Да, это была Полина.

«Прости меня, — писала она. — На этот раз это самое искреннее мое «прости». Я так запуталась, если честно. Все шло кувырком, меня будто завертело в водовороте и я совсем не понимала, что происходит. Но прошло время, и все стало ясно. Я много думала, Тёма. Теперь я точно разобралась, что чувствую. Я тебя люблю. Совершенно точно люблю и очень сильно. Это не дружеская любовь. Я знаю, как ощущаешь дружескую любовь, а как настоящую. Что-то похожее у меня было с Олегом, прости, что говорю о нем.

Но с тобой… это ощущение намного ярче и глубже. Я рассталась с мужем и даже не думаю о нем. Не ощущаю того по отношению к нему, что должна ощущать женщина, которая любит. Все эти ощущения я чувствую по отношению к тебе. Очень скучаю и грущу. Я точно знаю, что полюбила. Наверное, по-настоящему. Не знала, что любить так больно. Прости меня, Тём, что и тебе причинила боль. Надеюсь, ты простишь меня. И надеюсь, что найдешь хорошую девушку себе в пару. Лучше, чем я. Я искренне желаю тебе счастья. Прощай».

Полина была в онлайне, когда загорелись две галочки, означающие что я прочитал сообщение. Некоторое время она ещё была в мессенджере, а потом отключилась.

Я сидел в машине, раз за разом перечитывая ее сообщение. Наверное, такого я ещё не ощущал никогда.

Полина впервые почувствовала удовольствие от секса со мной. Это льстило моим мужским качествам невообразимо глубоко. От осознания этого у меня вырастали крылья. А это сообщение…

Чувствовал, какой болью оно было пропитано. Пусть я не поэт, но Полинку знал очень хорошо. Она всегда убивалась, говоря, что всегда опаздывает на последний вагон. Как-то в школе, когда она была в девятом классе, Полина рыдала неделю, потому что поняла как решить задачу на Олимпиаде по математике только когда за ней захлопнулась дверь в кабинет. Ровно через секунду после окончания олимпиады. Или когда она ссорилась с задирой, расфуфыренной модницей в классе, а потом ей в голову приходили отличные прозвища и аргументы, но уже после самой ссоры. Вечером, когда она всхлипывала и утирала нос, положив голову мне на колени.

«Всегда опаздываю», — жаловалась она, а я ее утешал.

Наверняка, она и сейчас думает, что опоздала. Но это было не так. Я-то знаю, как действовать в таких случаях. На этот раз я не дам ей упустить свой «поезд». Хватит «страдать фигнёй», обычно говорят я ей, и намеревался сказать и в этот раз. Надавив на газ, я выехал на трассу, твердо решив взять свое, и попутно доказать Полинке, что на этот раз она никуда не опоздала.

Глава 14. Полина. Успеть

Было так грустно, что невозможно было отнять голову от подушки. Рельсы поезда монотонно стучали: тук-тук… тук-тук… Ещё накануне я позвонила родителям, вся в слезах и сказала, что еду домой. Мне просто необходимо было увидеть маму и папу. Ну, это ещё потому, что Алиска меня выгнала, сказав, чтобы я отправлялась обратно в квартиру, да еще подговорила Ленку и остальных, чтобы меня и на порог не пускали.

Так она хотела организовать нашу встречу с Тёмой, но я сказала, что она совсем ничего не понимает. Все кончено.

«Я опоздала на последний поезд». Тема бы обязательно понял, что я имею ввиду, а вот Ленка не поняла.

Обсудив

все с начальством, мне разрешили уйти на удалёнку на месяц, с условием отработки в выходные. Я с радостью согласилась. Вот только я не полетела в Омск на самолёте, а воспользовалась поездом, потому что хотела хоть где-то успеть…

— Девушка, а чего это вы ничего не едите? — спросила меня полноватая женщина, по классике поглощающая курицу с дошираком.

— Я не голодна, — грустно ответила я.

— Поэтому такая худенькая, — покачала она головой. — Нехорошо такой худенькой ходить. Как детей рожать будешь?

— Не буду… — всхлипнула я.

— Эй, да что это такое? — прыснула женщина. — А ну-ка садись!

Она буквально заставила меня выпить чаю, съесть жирную куриную ножку, а потом запихала в меня огромный кусок торта… не скажу, что было не вкусно, но ела я как-то все равно без энтузиазма.

— Кто он? — спросила вдруг женщина, смахивающая на мою троюродною тётушку по маминой линии.

— Бывший лучший друг, — не стала отпираться я. — Бывший, потому что влюбилась, и теперь он уже не друг. Но у нас не сложилось как-то... А откуда вы узнали?

— А у тебя глаза по-особому блестят. Слезы-то они, деточка моя, разные бывают. Иногда вот катятся по щекам так, по-особому, и сразу понимаешь — любовь потеряла.

— Угу, потеряла, — всхлипнула я.

— Сильно дружили?

— Сильно.

— Долго?

— Очень долго. Всю жизнь.

— Ааа! — махнула рукой женщина. — Чего убиваешься тогда?

— Так все кончено. Ни любви ни дружбы.

— Изменил кто-то? — округлила глаза женщина.

— Что? — удивилась я. — Нет, что вы… просто поздно поняла, что люблю. И отказала.

Женщина залилась весёлым смехом, потешаясь надо мной.

— Все вы молодые из мухи слона делаете. Ерунда это, а не ваше «кончено». Поняли не поняли, разошлись не разошлись… настоящую дружбу-то из-за непоняток не разрушить, а любовь — тем паче. Все у тебя хорошо будет. Сопли вытри.

Вот ещё. Хочу и страдаю. Ничего она не понимает, так же как Алиска.

После плотного обеда прилегла лицом к стенке, чтобы ещё немного пострадать перед тем, как сойти с поезда.

Когда оказалась на перроне, никто меня не встретил, хотя я заранее предупреждала, что приеду. Не было ни мамы, ни папы. Я села на чемоданы и расплакалась. Никому я не нужна, получается. Даже собственным родителям.

— Полина! — услышала я голос мамы за спиной, когда находилась в самом разгаре своего горя. — Ой, прости, что опоздала, доченька. Столько дел навалилось… чего ты плачешь-то, а?

— Меня никто не люююбит, — провыла я, уткнувшись в плечо матери.

К нам вальяжно подошёл отец, переваливаясь с ноги на онгу. Он вечно опаздывает, так же, как и я. А вот Артем никогда не опаздывает. При мыслях об Артёме я заревела ещё сильнее.

— Ну и потоп, — покачал головой отец. — Чего это она?

— Говорит, что не любит никто ее, — проворковала мама, поглаживая меня по голове.

Они даже не спросили, почему меня никто не любит! Сегодня меня окружают одни черствые люди. Ну невозможно же так жить. Тёёёмааа…