Ребус старого пирата
Шрифт:
– Я уже не раз об этом думал. Но в любом случае, с тобой или без тебя, я пойду до конца. И не потому, что я беден, у меня приличное состояние, в конце концов я умею зарабатывать деньги. Причина тут в другом. Когда я вспоминаю умирающего дядю, понимаю, что он жалел, что не довел дело до конца. А я не хочу, умирая, вспоминать, что я тоже кое-что мог бы сделать, но остановился. Тебе я не скажу ни слова. Уходишь – уходи. Но я буду…
– Значит, будем, – перебил Блойд. – Я авантюрист. Кроме того, хочу разбогатеть. Жениться, сделать пару детишек. Воевать я больше не собираюсь. В правительственные войска сейчас набора почти нет,
– Слушай, а ты хотел бы видеть частицу? Ну, одну из семи?
– Ты еще спрашиваешь! У меня было огромное желание полететь в Лондон и посмотреть на этот шарик. И наверное, я бы так и сделал, если бы его не увели. Кому и зачем он понадобился?
– Подожди… – Вилли вышел. Блойд налил себе виски и сделал пару глотков. В комнату Вилли вернулся с обтянутой золотистым бархатом шкатулкой. Поставил ее на стол.
– Что это? – Блойд посмотрел на шкатулку. Вилли, улыбаясь, осторожно ее открыл.
Блойд увидел небольшую похожую на дольку апельсина частицу шара.
– Я так понимаю, – улыбнулся Вилли, – здесь изображена Африка.
– Я убью тебя, фашистская морда! У тебя была часть, и ты молчал?
– Я ее нашел как раз перед твоим приездом. Изучил записи деда и дяди и понял, что надо искать в камине. И действительно, в забитой хламом комнатушке я обнаружил камин. Обследовал его три часа. Все делал сам, боялся, что прислуга может кому-нибудь об этом шепнуть. И когда думал, что это просто предсмертная шутка деда, нашел железный ящик, а в нем – шкатулка. Открывал я ее с замиранием сердца. Когда увидел этот ломтик, не поверил, что это одна из тех семи частиц, которые разыскивают. Поэтому я тебе и позвонил. С помощью лупы я внимательно осмотрел ее и разглядел горы, реки, растительность. Я сравнил изображение с картой Африки и понял, что это южная часть.
– Вот это да! – Блойд улыбнулся. – А это алмазная крошка? – увидел он блеск по краям металлического ломтика.
– Да.
– Ты говорил, что ты двоюродный брат Карла и…
– Я врал. Я внук гауптмана Краузе. И родственник генерала Клюге, который, кстати, тоже был на том самом корабле, где нашли все семь частиц глобуса. Хотя, если честно, я сомневаюсь в этом. Если все было у них, что им помешало узнать место и забрать сокровища? Хотя был конец войны, их разыскивали как военных преступников, поэтому они вполне могли отложить поиски. Но как пленным удалось утащить несколько частиц? И как они оказались на корабле, на котором пытались скрыться в Южной Америке офицеры гестапо? Как эти пленные попали на корабль?
– Ну, это вообще не по адресу, – усмехнулся Блойд. – Можно я осмотрю эту штуку?
– Конечно. Только аккуратнее, потому что при малейшем повреждении пазы не совпадут, а без этого глобус не собрать. Хотя мне кажется, что, даже не собирая, на одной из частей можно увидеть значок, указывающий место, где лежат сокровища. Но все-таки осталось шесть.
– Меньше. Как ты говоришь, у Густава фон Бергера есть парочка таких лепестков. Выходит, надо искать четыре. Неужели они были у этого русского графа? Видишь ли, в чем дело… Участников тех событий не осталось, расспросить некого. Я очень рассчитывал на записи, которые нашли у Штольца, но и там ответа нет. Надеяться на то, что все знает Густав, глупо. Он не искал бы остальные части. У него наверняка есть одна или две, вполне возможно, и три. Но он в поиске. Хотя, – задумчиво пробормотал Вилли, – Индия – страна загадок. Вполне возможно, место указано и здесь, – он кивнул на часть глобуса, – но чтобы выяснить это, нужны…
– Да ты ерунду городишь, – возразил Блойд. – Должно быть отмечено, где…
– А ты сам подумай, зачем пират сделал два шарика?
– А я откуда знаю? И зачем же?
– И я не пойму. Значит, ответ во всех семи, собранных в глобус, частицах. Другого объяснения нет.
– Значит, будем искать, – усмехнулся Блойд.
– Черт бы побрал Чарли! – недовольно вздохнула Диана. – Почему молчит?
– Может, убили? – предположил Гарри. – На Аляске их чуть не схватили, но они сумели выбраться. Правда, постреляли немного и одного полицейского ранили. А в Индии, газеты пишут, бойня была. Убиты трое индийцев.
– Значит, Чарли жив.
– А если его взяли или убили? С ним кто там был?
– Какой-то Корни, переводчик и проводник. Оказывается, они вместе где-то воевали. Но почему он молчит?
– Может, сказать нечего. Твой брат не из тех, кто попусту болтать любит. Да, у меня есть для тебя довольно смешная новость. Помнишь, ты в Намибии разбиралась с одной мадемуазель из французского легиона?
– И что?
– Эта Пантера здесь, в Лондоне. И брат ее Анри с ней. Однако Анри не солдат, а вот она ничего зверь. Вы тогда целых полчаса выясняли, кто из вас по праву Пантерой зовется.
– Что она здесь делает?
– Да есть у меня одна мыслишка… Старого француза, который так всем нужен, двое соотечественников забрали. Вот я и думаю, а не Пантера ли…
– Пантера – я! – раздраженно перебила Диана. – А где ты ее видел?
– Не я, Дэн ее засек. Они в бар вошли и еще четверо с ними. Я Тома туда послал. Пантера… извини! – Заметив, как перекосилось лицо Дианы, Гарри засмеялся. – Жаклин его не знает, он сможет услышать, о чем они говорят.
– Это ты хорошо придумал.
– Как отец?
– С ним сейчас постоянно врач. – По ее тону Гарри понял, что она недовольна.
– На твоем месте я связался бы с Карлом, – сказал рослый лысый мужчина.
– Ты не знаешь, что сделает Карл? – усмехнулась Жаклин. – Пришлет своих головорезов, и с нами покончат. А я имею такое же право на этот глобус, как и он. И даже больше.
– Ну, кто больше, кто меньше, это, как говорят, только Богу известно. Если кто и имеет право, на него, так это его прадед…
– Кто знает, как эта штука попала к барону? И как на корабле с гестаповцами оказались пленные?
– Я и говорю: только Бог знает правду. Хотя Карлу я тоже не верю. Есть мнение, что он может и нож в спину всадить, и тайком последнюю галету съесть, и раненого оставит запросто. Было уже такое.
– А ты, Капитан, видел здесь знакомых? – спросил Анри.
– Положим, у нас с тобой знакомых общих быть не может. А вот наших с ней, – кивнул он на Жаклин, – видел. Кстати, сейчас увидите одного.