Рецепты Апиция - I
Шрифт:
Вот, собственно. Теперь вы знаете, откуда столько напыщенных господ появилось на нашей шакалозаводческой ферме.
Как раз время того самого подкупа. Как там у классиков русской словесности? «Давать взятку борзыми щенками»? У нас чуть поинтереснее - щенками чудовищ из иного мира. Конечно, никому ничего бесплатно не достанется. Взяткой является сама возможность приобретения интересующего... хм... пусть будет «товара».
Кстати о донорах-людях. Тут нужно пояснение, но, думаю, хватит и короткого. История та же, что и в любой другой сфере римской жизни. Если бы донор был не египтянином, а попадал под римское право
Вон, жена Септимия Октавия ходит, гордо задрав довольно симпатичный носик. Она не очень понимает, что такое две сферы, но видит разницу между тем, как к её мужу относились раньше, и что теперь. Небо и земля. Многие не стесняются согнуть голову в приветствии.
Да он и сам стал немного борзым. Теперь он способен управляться с монстрами на псарне не хуже меня, а, может, и лучше.
Мы с ним совместно примерно полтора месяца тренировались, и оба неплохо продвинулись. Меня ему не продавить, а вот зверьё местное - легко. Щёлкнет пальцами, посмотрит в глаза и скажет: «Спать!» - и чудовище на пол дня где-то заваливается. Мы специально на такой команде отрабатывали, чтобы понять, насколько его приказа хватает без повторного вмешательства.
Сейчас обходит два раза в день свои владения и подавляет желание Шакалов Анубиса выпускать свой дым.
Я предложил им хвосты вообще поотрезать - размножаться-то не мешает. Слышали бы вы как эти четверо на меня орали. Слава Сомнусу, я теперь спокойный благодаря ему. Едва не зевнул в процессе. Четвёртый - это Гней Тернеций, он же тоже в доле, как вы знаете, а потому прибыл как совладелец. Скорее, наверное, чтобы рожу свою посветить перед важными шишками из Рима.
Они же теперь ничего не решают: благодаря ходу отца, теперь, когда Октавии на его стороне, соотношение долей в предприятии пять против трёх.
Но, как говорится, есть нюанс: и Габии, и Октавии, не в почёте в Великом Городе. А вот Тулии и Тернеции вращаются в нужных кругах. Можно сказать, что баланс влияния на принятие решений по-прежнему соблюдён.
Кстати, Игнифер решил отказаться от второго донора тоже. Мы прикинули по схемам, которые я придумал. И так крутили, и сяк - не будет большой пользы от имплантации ни ему, ни отцу. Среди собачек есть более перспективные вариантики. Ждут, когда подрастут - с возрастом Сфера становится плотнее, это мы сразу отметили.
– Маркус! Что ты стоишь в сторонке как не родной!
– это Клавдия Игниферия меня заметила. Они с в сторонке, вдали от основной суеты, с какими-то незнакомыми тётками валяются на триклинах и кормят друг друга финиками, запивая вином из здоровенных позолоченных кубков.
Кстати, вино сделано по моей рецептуре. Точнее, Апиция-Калигулы, так его решили назвать старшие. Помните ещё про зубы, растворённые в уксусе? По примеру жемчужин, которые Калигула добавлял в вино? Оказалось, и в самом деле полезно одарённым такое пойло. Я и сам его хлебаю несмотря на малый возраст. В этом мире алкоголь детям давать тоже не приветствуется, хоть и не так строго на это смотрят как в будущем. Но я попробовал водой разбавлять уксус - эффект почему-то слабее.
Сам я нашёл такое объяснение: вино же не просто напиток,
Из-за этого тем более не понимаю, чего бы не наладить бизнес: сказал же уже, что хвосты чудовищ размножению не мешают. Подумаешь, десяток точек, расположенных на этих самых хвостах, будут потеряны, зато зубы, которые в хвостах-пастях имеются, можно тоже в дело пустить.
– Приветствую, благородная Клавдия, - пришлось подойти к матронам. А остальные тётки так и сверлят меня глазами. Открытыми, с аурным зрением. Видят по-настоящему Божественную Сферу.
Говорил же отцу: нахрена ты меня палишь? Ну, не такими словами, но именно с таким смыслом.
Упёрся: «Нам надо связи в Риме налаживать. Может, женю тебя на ком-то из приличной семьи, близкой к Веспасиану».
Надеюсь не вон на тех толстяках? И муж, и жена, оба как бочки. Уверен, что и дети такие же. Это явно не от обжорства, а генетика. Тут, в древности, с толстяками вообще не густо, если только они не больные и не гладиаторы.
Да, тех разносит на бобово-хлебной диете. Впрочем, это считается положительным явлением. Пока острая железка через жир идёт, может и повезёт не умереть. Да они, говорят, все такие крепенькие, пузатенькие. А-ля Поддубный, а не качки и не атлеты вовсе, как их в будущем в кино изображают. Правда, сам я на этом зрелище не бывал, но на улицах их видел. Самых крутых водят перед бойней как цирковых слонов перед представлением в девятнадцатом веке. Народ ликует.
– Маркус, ты не покажешь нам с Семпронией загон для чудовищ? С тобой мы бы чувствовали себя в безопасности, юный герой.
Ого! Какой жирный намёк! Вы ещё помните, что здесь героями зовут гибридов человека и бога, а вовсе не того, кто с голой грудью на копья прыгает?
– Простите, благородные матроны. Эта территория только для работников фермы, - я попытался отвертеться, но не очень получается, судя по глазам этих мегер.
– Опасно очень.
– Ты не забыл, что мой муж тоже владелец?
– Клавдия подпустила в голос строгости, нахмурилась.
– Конечно помню, потому и разговариваю с вами так вежливо, - я слегка поклонился, но толчок в затылок наклонил меня ещё сильнее.
– Префект, - кто ещё может себе такое позволить?
Я обернулся, но передо мной стоял совершенно незнакомый мужчина, самодовольно улыбающийся:
– Как смеешь ты, слуга, перечить благородной госпоже?
– на его лице блеснуло что-то такое... кхм... греческое. Ну знаете, почему греки любили, чтобы им красивые мальчики на пирах прислуживали? У них даже обычай такой имеется, что чем красивее мальчик к тебе приставлен, тем больше почёта. Даже унижали особо изощрённо, назначая уродов подливать вино неугодным.
А я красивый.
Ну, признаю. Психанул. Потом я так и сказал и отцу, и Игниферу.
Струйка синего тумана тут же влилась в нос этому наглецу, и его глаза стали стеклянными:
– Ты червь! Ползи, - я голосом продублировал то, что внушил наглецу мысленно. Чтобы другие знали, что может быть, если рассердить Марка Габия Апиция!
Ноги мужчины ослабли, он будто стёк на пол, начал извиваться и в самом деле пополз, но скорее как гусеница, а не как червь. Наверное, не различает. Римлянин же, да к тому же древний.