Речные короли. Как построить плот
Шрифт:
– А что, ничего, – согласился Пашка, вскарабкиваясь на палубу. – Пусть висит для красоты. Правда, для полного порядка к нему надо привязать длинную веревку. На случай, если мы будем бросать его друг другу для помощи. Но это я просто так сказал – шторма, который нас смоет за борт, не намечается. Тем более что и длинной веревки у нас нет. Осталась только одна, для швартовки.
Саня опять сползал в каюту и вытащил из рюкзака веревку, чудом уцелевшую дома после строительства плота. Эту веревку, оказывается, он положил в рюкзак в
– Ладно, оставим ее про запас, – сказал Пашка. – На всякий случай.
Он посмотрел на небо. На нем не было ни единого облачка.
– Погодка как по заказу, – сказал Пашка. – Красота. Получается, не сбываются народные приметы.
– Какие приметы? – не понял Саня.
– А когда мы по лугу шли, я заметил, что росы на траве нет. Это верная примета, что будет дождь. Я не стал говорить, чтобы предков не беспокоить. А сейчас смотрю – откуда же дождю взяться? Ни одного облачка. Может, к вечеру погода изменится? Ты, Чибис, если купаться не будешь, постой за штурвалом. И раздевайся до плавок – загорать будем. А я пока тоже вещи разложу.
Через минуту из каюты донеслись звуки радиоприемника и веселый Пашкин голос:
– А в Моске дождь! Что ж это получается? Трава без росы здесь, а дождь за сто километров?
– Значит, сбудутся твои приметы, – сказал Саня. – Сто километров для туч не расстояние. Но нам-то что? Хижина непромокаемая.
– Да дождик меня не волнует, – отозвался Пашка. – Даже наоборот. Пусть прольется. Я чувствую, что в воздухе душно становится. Еще одна примета к дождю. А знаешь, как перед дождем рыба клюет? Давай, Чибис, направляй плот вон к той отмели – удилища вырежем. Чем еще заниматься во время плавания?
Плот зашуршал бревнами по песчаному дну у берега. Пашка быстро срезал два гибких ореховых прута и протянул их Сане:
– Привязывай удочки. А я пока на берегу червей ножом накопаю. Но мы еще на хлеб попробуем ловить. Всякая мелочь и на хлеб хорошо клюет.
Пока Пашка ковырялся на берегу, Саня приготовил удочки. Потом Пашка оттолкнул плот на глубокую воду, запрыгнул на него и сказал:
– Попробуем и на ходу ловить, и с остановками. Не проплывать же мимо рыбных мест!
Получалось, что они как раз и выбирали эти самые места, двигаясь вперед. Как только клев становился лучше, Пашка подруливал немного к берегу, где плот тормозился о дно. Ребята приостанавливались, вытаскивали по одной-две рыбы, а после того как клев становился реже, отправлялись дальше.
Вскоре в котелке с водой уже плескалось с десяток пескарей.
– Мелочь, – недовольно ворчал Пашка. – Как бы нам настоящую рыбешку подцепить?
Сначала «настоящая» клюнула у него. Удилище упруго изогнулось, и на палубу упала крупная, размером с ладонь, рыба.
– Окунь! – воскликнул Пашка. – Это уже что-то.
Окунь был красивым – полосатым, с красноватыми плавниками. Совсем как на картинке в книжке. С берега такого не поймаешь!
Сразу же за первым окунем точно такого поймал и Саня. До этого он в жизни еще не ловил ничего, кроме маленьких пескариков, и с радостью почувствовал живую тяжесть удилища, когда вытаскивал рыбу из воды.
– Ух ты! – воскликнул он. – А я думал, у меня не получится!
– Еще как получится, – заверил его Пашка. – Видишь, на хлеб всякая мелочь идет, а окуням только червей подавай. Что ж, еще штук пять червячков осталось. Расползаются, черти.
Действительно, черви норовили с палубы, на которую их положил Пашка, уползти в воду. Тогда Пашка переложил их в крышку от котелка.
– Фу! – поморщился Саня. – Мы же из этой крышки есть будем!
– Помоем, – отмахнулся Пашка. – Ты что, брезгливый?
Саня пожал плечами. Какая может быть брезливость во время такого путешествия? Еще и рыбу надо будет почистить, а при этом брезгливость – тоже не помощник…
Когда черви были истрачены, а котелок наполнился несколькими крупными окунями и плотвичками – Пашка называл каждую рыбину, – он сказал:
– Ну, хватит. Мы даже двойную уху сумеем приготовить. А всю рыбу в реке все равно не поймать.
– Надо, наверное, остановиться где-нибудь, – сказал Саня. – Для костра. А что такое двойная уха?
– Конечно, остановимся. Не на плоту же костер разводить. А двойная уха… Посмотришь, Чибис! Вкуснее всякой рыбной консервы будет.
Плот привязали к дереву, росшему у самой воды. Через минуту на берегу горел костер и на палке, положенной на две вбитые в землю рогульки, висел котелок с водой. Пашка быстро почистил две картофелины, положил их на траву рядом с костром и сказал:
– Сначала варим простую уху. Из мелочи.
И он побросал в котелок одну за другой всю мелкую рыбешку – пескарей.
– А почистить? – воскликнул Саня.
– Мелочь для ухи не чистят, – объяснил Пашка. – Ведь мы ее выбросим.
– Как это выбросим? – не понял Саня. – А зачем же тогда варить?
– А чтоб место в котелке не занимала. От мелкой только навар хороший, то есть бульон, а на вкус она никакая. Да и есть неудобно – что толку с ней возиться? Поэтому и готовят уху таким образом: вначале варят мелочь, потом ее выбрасывают, а в готовый бульон бросают рыбу покрупнее. Ее, конечно, надо почистить. Давай, кстати, этим и займемся, пока вода закипает.
Как только вода с пескарями покипела минут пять, Пашка ложкой достал одну за другой всех рыбок и выбросил подальше в траву.
– Вообще-то я, если честно, первый раз уху варю, – признался он. – Всегда или помогал, или со стороны наблюдал. Но ты, Чибис, не бойся – не отравимся! Рецепт верный. Ты, может, и прав: мелкую рыбу тоже можно было почистить. Хотя бы чешую снять. Но долго возиться. И так хорошо – рыба-то не разварилась, и чешуйки не отстали. А бульон понадобится для приготовления настоящей ухи.