Речные заводи (том 2)

Най-ань Ши

И вдруг, в самый разгар боя, с вершины горы донеслись удары гонга. Тут главари притворились, что допустили ошибку, вышли из круга и покинули поле боя.

А Лу Цзюнь-и весь покрылся потом и не стал их преследовать. Он вышел из леса и отправился искать своих людей и подводы, но на старом месте он никого не нашел. Тогда он взобрался на высокий холм и стал осматривать все кругом. Далеко под горой он увидел группу разбойников, которые гнали перед собой подводы. А люди, сопровождавшие Лу Цзюнь-и, во главе с Ли Гу, были связаны в одну цепочку и плелись за разбойниками. Под барабанный бой и удары гонга их препроводили на другую сторону

леса.

Когда Лу Цзюнь-и увидел эту картину, в его груди вспыхнуло пламя такой злобы, что, казалось, из ноздрей его валит дым. С мечом в руках он погнался за уходящим отрядом противника. Не успел он уйти далеко от холма, как вдруг заметил впереди двух удальцов, которые крикнули ему:

– Куда бежишь?!

Один из них был не кто иной, как Бородач – Чжу Тун, а второй – Крылатый тигр – Лэй Хэн. Увидев их, Лу Цзюнь-и стал яростно ругаться.

– Вы, мерзкие разбойники! – кричал он им. – Верните-ка лучше подобру-поздорову мои подводы, людей и мулов.

Но Чжу Тун, поглаживая рукой свою бороду, сказал с улыбкой:

– Уважаемый господин Лу Цзюнь-и! Неужели вы до сих пор не понимаете, что происходит? Наш военный наставник частенько говорил: «Созвездия могут только сойтись, но никогда не разлетаются». Раз дело приняло такой оборот, то вам не остается ничего больше, как занять место одного из главарей.

Однако эти слова вызвали у Лу Цзюнь-и новую вспышку гнева, и он, взмахнув мечом, бросился на своих противников. Чжу Тун и Лэй Хэн также взялись за оружие и приготовились к отпору. И все повторилось сначала. На третьей схватке противники Лу Цзюнь-и повернули назад и бросились наутек.

«Надо было сбить хотя бы одного из них, – подумал Лу Цзюнь-и, – тогда я мог бы требовать от них мои подводы».

И, забыв об опасности, он что было духу помчался за ними. Однако противники его успели уже куда-то скрыться. В это время с вершины горы донесся барабанный бой и звуки флейты. Взглянув наверх, Лу Цзюнь-и увидел развевающиеся на ветру флаги оранжево-желтого цвета с вышитыми на них четырьмя иероглифами: «Во имя неба вершим справедливые дела». С другой стороны он увидел большой красный шелковый зонт с золотой каймой, под которым шествовал Сун Цзян. По левую сторону от него находился У Юн, а по правую – Гун-Сунь Шэн. В сопровождении группы человек в семьдесят они приближались к Лу Цзюнь-и и почтительно приветствовали его:

– Уважаемый господин, – сказали они, – мы очень рады видеть вас в добром здоровье!

Это обращение окончательно вывело Лу Цзюнь-и из себя, и он, указывая на них пальцами, стал всячески поносить их. Тогда находившийся на горе У Юн начал успокаивать его:

– Почтенный господин! Не надо так гневаться! Наш начальник Сун Цзян давно слышал о вашем славном имени и относится к вам с должным уважением. По его приказанию я лично приходил в ваш дом, чтобы как-нибудь завлечь вас а нам в лагерь. Мы хотим вместе с вами творить волю неба. Поэтому не считайте нас чужими людьми.

– Закоренелые вы разбойники! – продолжал отчаянно ругаться Лу Цзюнь-и. – Да как же осмелились вы обмануть меня?!

В это время стоявший позади Сун Цзяна Хуа Юн выступил вперед, приладил к тетиве лука стрелу и, в упор глядя на Лу Цзюнь-и, крикнул:

– Ну вот что, почтенный господин Лу Цзюнь-и! Не особенно задавайтесь своими способностями! Я покажу вам сейчас, как стреляет Хуа Юн!

С этими словами он пустил стрелу, и она попала в кисть на

шляпе Лу Цзюнь-и. Тот испуганно повернулся и хотел было бежать назад, но в этот момент с горы раздался оглушительный треск барабанов, и на восточном ее склоне показался Громовержец – Цинь Мин и Барсоголовый – Линь Чун. Во главе отряда, над которым развевались знамена, с воинственными криками они мчались с горы. В это же время с западного склона, также со знаменами, криком и шумом, приближался другой отряд во главе с Ху-Янь Чжо и Сюй Нином.

Лу Цзюнь-и не на шутку перепугался и, растерявшись, не знал, куда скрыться. День клонился к вечеру, и Лу Цзюнь-и чувствовал боль и усталость в ногах. К тому же он испытывал голод и понял, что попал в безвыходное положение. Вдруг он увидел небольшую горную тропинку и бросился по ней бежать. Сумерки уже сгустились, снизу поднялся густой туман, который сплошь окутал горы. Все небо было усеяно звездами, пробивался слабый свет луны. Лу Цзюнь-и перестал различать – где кусты, а где трава.

Он огляделся по сторонам, и ему показалось, что он забрел на край света. Кругом были заросли бамбука, а впереди необозримые пространства воды. Лу Цзюнь-и остановился, взглянул на небо и тяжело вздохнул:

«Не послушался я людей и вот теперь попал в беду!»

Так он стоял, удрученный своими думами, и вдруг увидел, что из камышей показался маленький челнок, в котором сидел рыбак. Перегнувшись через борт, этот рыбак крикнул:

– Вы очень отважны, ваша милость! Как могли вы в третью ночную стражу очутиться здесь? Ведь это место, где хозяйничают разбойники из Ляншаньбо!

– Я сбился с пути, – объяснил ему Лу Цзюнь-и, – и никак не могу найти себе пристанища. Не поможешь ли ты мне в этом деле?

– Надо сделать большой крюк, и лишь тогда можно попасть в городской поселок, – сказал на это рыбак. – Это в тридцати с лишним ли отсюда. Но дорога туда скверная, да и найти ее трудно. Вот по воде туда всего каких-нибудь пять ли. И если ваша милость не пожалеет десять связок монет, то я живо доставлю вас туда на своей лодке.

– Перевези меня только и помоги мне найти постоялый двор, а я щедро награжу тебя за это, – пообещал Лу Цзюнь-и.

Тогда рыбак причалил к берегу, помог Лу Цзюнь-и сойти в лодку и тут же оттолкнулся железным багром. Проплыв примерно ли пять, они вдруг услышали впереди себя всплески весел. Из камышей стрелой вылетел маленький челнок. Там находилось двое. На носу стоял совершенно голый человек с багром в руках, а позади, на веслах, сидел другой. Тот, что был на носу, держал багор наперевес и распевал разбойничью песенку с такими словами:

И стихи и книги не для нас!В Ляншаньбо иное нам с руки:Мы ловушку тигру мастерим,Крупным рыбам делаем крюки.

От страха Лу Цзюнь-и не мог произнести ни слова.

В это время показалась еще одна лодка, которая быстро мчалась вперед. На носу стоял человек с перевернутым багром в руках и также напевал песенку:

Бью мошенников, не трогаю народ,Хоть разбойником слыву не без причин.Леопарда гну рукою, а в ладьеПредо мной сидит Нефритовый Цилинь.