Рецидив
Шрифт:
Потолок источал всё тот же неприятный коричневый свет, вызывающий впечатление отсвета от далёкого пожара.
Стены помещения и здесь шелушились «сосновой корой», создающей своеобразный «пушистый» эффект. Возможно, «сосновые» чешуйки играли какую-то защитную роль, но Максим решил, что таковы вкусы хозяев базы, имеющих свои критерии гармонии и красоты.
— Веди! — тряхнул он провожатого за плечо.
Псевдочеловек просеменил к одной из дверей, на которой поочерёдно мигали синяя и жёлтая звёздочки.
Максим
— Стой!
Провожатый остановился, оглянулся.
— Подождём остальных.
Однако прошла минута, другая, но лифт оставался глух и нем, не желая подвозить остальных.
— Чёрт! Где они застряли?
Внезапно дверь, к которой направлялся унисорг, лопнула, как самый настоящий мыльный пузырь, открывая проход.
Максим вскинул «бластер», подождал немного, вслушиваясь в настороженную тишину помещения за дверью, толкнул унисорга в спину.
— Шагай, проверим, куда ты меня привёл.
Проходя мимо двери, он на ходу прилепил к полу ломтик жевательной резинки, чтобы спутники могли вычислить, куда он двинулся, и последовал за проводником.
Короткий коридор вывел пленника и конвоира в довольно просторный зал в форме полумесяца, сквозь прозрачные стены которого были видны океан, звёздное небо и висящий над горизонтом шар светила, обвитый протуберанцами.
По залу были разбросаны там и тут необычной угловатой формы шкафы из блестящего материала и такие же металлические пилоны, поддерживающие серый, в чёрных прожилках потолок.
В центре зала красовалось наклонённое к полу овальное зеркало длиной метра три и высотой два. Его поддерживали две стрельчатые стойки из красновато-бурого материала.
Напротив зеркала располагались бесформенные связки красных пузырей, которые Максим поначалу принял за надувные декорации. Приглядевшись к ним, он понял, что это кресла.
В зале никого не было. Но стоило гостю сделать пару шагов, как из невидимых дверей в зал начали вбегать люди в пятнистых комбинезонах, держащие наперевес знакомые трубчато-многоокулярные «бластеры».
Максим дёрнул к себе раненого пленника, прижался к нему, прячась за его телом, поднял вверх свой «бластер».
— Прошу слова! Мы не хотим воевать! Сюда была послана девушка-землянка, скажите, где она находится, и мы мирно разойдёмся!
Охранники базы (или кем бы они ни были) замерли на несколько мгновений, пытаясь понять (возможно), что им сказал гость.
Потом один из них вскинул «бластер», и Максим понял, что его мирные намерения пошли прахом. Обитатели базы ничего не поняли. Или, может быть, получили приказ уничтожить проникших на базу лазутчиков.
Первый же выстрел из «бластера» практически испарил унисорга, за которым прятался Максим.
Ждать второго он не стал, включил «бессозналку», ответил выстрелом на выстрел и отпрыгнул назад, в холл лифтового терминала.
Залп «бластеров» остальных защитников базы его не достал, зато изрядно подкорректировал интерьер центра управления, за какой Максим принял зал с зеркалом-экраном: весь блок двери с притолокой и боковыми стойками просто перестал существовать. Вход в зал превратился в громадную — три на четыре метра — дыру.
«Идиоты тупые!» — ошеломлённо подумал Максим, лихорадочно ища путь отступления. Спрятаться можно было только за лифтовые колонны.
Однако прятаться не пришлось, пришла подмога.
Дверцы одного из лифтов открылись, и в холле объявились Брызгалов, Савелий и их проводник, потерявший прежнюю уверенность вооружённого субъекта.
Максим, метнувшийся под непрочную защиту корпуса первой из колонн, на бегу поднял вверх сжатый кулак.
Брызгалов и Тарануха сориентировались без единого слова.
Грянули очередь из «каскада» и два выстрела из «тэшки».
Бросившиеся к пролому на месте двери пятнистые стрелки в количестве четырёх особей с воплями попадали на пол. Остальные метнулись назад, получив наглядный урок контратаки, на которую не рассчитывали. Они даже не попытались дать ответный залп из «бластеров», являвшихся достаточно грозным оружием. Миг — и раздался топот убегающих, после чего наступила тишина.
Максим ворвался в зал, но, кроме четвёрки сражённых, не увидел никого. Унисорги исчезли, показав, что их эмоции не уступают человеческим и что страх — такое же универсальное и убедительное чувство, присущее всем живым организмам, как и инстинкт самосохранения.
До этого момента Максим полагал, что искусственные «люди» смерти не боятся.
Брызгалов и Савелий втолкнули в зал пленника.
Максим направил на него окуляры «бластера».
— Здесь должны быть апартаменты твоего босса!
Лицо унисорга позеленело. Однако речи землянина он не понял, растопырил руки.
— Ношемаши…
— Где твой босс?!
Губы пленника зашевелились, словно он пытался повторить слова землянина и вникнуть в их смысл. Потом он попятился, косясь на «бластер», ткнул скрюченной лапой в один из угловатых «шкафов» возле зеркала.
— Талмаш…
— Не дёргайся! — покачал пальцем Савелий.
— Он хочет что-то показать, — предположил Брызгалов.
— Что дальше? — указал на «шкаф» Максим.
Унисорг просеменил к «шкафу», сунул в него лапу, что-то щёлкнуло, выдвинулся ряд полочек, образуя своеобразную лесенку. Псевдочеловек взял какую-то изогнутую блестящую скобочку, прилепил себе на щеку возле рта.
— Талмаш.
— Лингвер, — проговорила скобочка тонким голоском.
— Ах ты, мать твою! — изумился Брызгалов.