Рефлекс
Шрифт:
– Уже переключился.
– Отлично. У нас еще парочка повреждений, но, думаю, с ними я справлюсь.
– Не подкачай.
Экраны вновь ожили. За границы Поля Лэнгстона на антеннах были вынесены новые сенсоры. Колвин нажал кнопку на подлокотнике своего кресла.
– Связь. Задействовать челнок номер три.
– Есть!
Имперский корабль начал маневр уклонения. Линкор первого класса на секунду сбросил ускорение и изменил курс, потом снова включил двигатели, теперь непрерывно меняя тягу. Колвин покачал головой.
– У них железная команда, -
– От такой тряски кишки должны повываливаться.
Новый удар сотряс «Дерзкий». Торпеда прошла сквозь заградительный огонь республиканского крейсера и взорвалась почти у самого корпуса. Поле Лэнгстона, опалесцируя от радиации, сумело вобрать в себя энергию взрыва и распределить ее по всему объему, но дорогой ценой: в месте бомбового удара возникла перегрузка, сила взрыва прогнула обшивку корабля. Поле Лэнгстона было истинной броней. Внешняя оболочка крейсера была из обычного металла, предназначенного лишь для того, чтобы сдерживать атмосферное давление. Если по нему хорошенько ударить, то…
– Новое попадание - в кормовой торпедный отсек номер два, - доложил Халлек.
– Повреждения небольшие, но полностью разнесло продовольственный сектор кают-компании. Придется какое-то время питаться исключительно протокарбом.
– Если нам это вообще понадобится…
Почему больше нет попаданий во врага? На своем экране Колвин видел имперский корабль, передача велась с челнока номер два. Поле имперского крейсера налилось оранжевым светом, по нему проходили желтые волны и образовалось три ярких зеленоватых пятна: возможно, там Поле было пробито. Но неизвестно, что на корабле империи располагалось в этих областях. Нечто жизненно важное, хотелось надеяться Колвину…
Поле его собственного корабля было желтым с зелеными разводами. Между двумя сражающимися звездолетами метались полосы бледного света. Когда все закончится, будет время вспомнить, до чего красиво иногда космическое сражение. Экраны залил свет, и шансы Колвина на успех снова упали… впрочем, неизвестно еще, насколько можно доверять компьютеру. Он потерял челнок номер три, номер один тоже замолчал.
«Дерзкий» вновь поразил цель, и Поле имперского линкора налилось пурпуром. Последовало еще одно попадание. Защита имперских озарилась желтым, потом зеленым; пока неприятель остывал, а цвет смещался в сторону красного, новое попадание превратило зеленое свечение в голубое.
– Торпеды!
– выкрикнул Колвин, но главный компьютер уже засек вражеские ракеты. Стая небольших снарядов устремилась в сторону ослепленного врага.
– Непрерывный огонь!
– крикнул Колвин.
– Выпустить все, что есть!
Если удастся не дать врагу прозреть и засечь положение «Дерзкого», они получат возможность безостановочно поражать неприятельское Поле зарядами, накачивая его энергией, пока одна из торпед не прорвется к корпусу. Если торпед хватит, дело выгорит.
– Непрерывный огонь!
Свечение, закрывающее имперский линкор, налилось синевой; цвет этого сияния постепенно менялся на фиолетовый.
– Господи, мы сейчас их одолеем!
– вскрикнул Колвин.
Враг снова предпринял маневр уклонения, но лазеры наведения «Дерзкого» неотвязно следовали за ним, высвечивая среди звезд раскаленное Поле имперского корабля. Потом экраны погасли.
Колвин в ярости заколотил по клавишам. Тщетно. «Дерзкий» ослеп.
– Глаза! Куда он нам попал?
– Не знаю, - голос Сусака дрожал от страха.
– Шкипер, есть проблемы с сенсорами. Я отправил ремонтников наружу, но они не отзываются…
Халлек подал голос:
– Один из имперских челноков подобрался к нам и ударил торпедами.
Ослеплены.
Колвин смотрел на индикатор цвета защиты. Ярко-оранжевый и желтый, зелень тоже присутствует. Колвин приказал начать последовательность маневров случайного уклонения, и по коридорам разнесся сигнал, оповещающий о резких ускорениях. Неприятель наверняка тоже ничего не видит. Теперь весь вопрос в том, кто прозреет первым.
– Мне нужны глаза, немедленно!
– распорядился Колвин.
И сам поразился спокойствию своего голоса.
– Я работаю над этим, - ответил Халлек.
– Здесь у меня есть минимальная возможность для наблюдений. Я постараюсь определить местонахождение врага.
– Найди их и нацель пушки, - скомандовал Колвин.
– Что с компьютером?
– У меня нет никаких данных о тяжести повреждений автоматики, - ответил Халлек.
– Мои ребята восстанавливают внутреннюю связь, еще один отряд я отправил на корпус, разобраться с антеннами, - но никому неохота вылезать наружу и работать там.
– Что значит «неохота»?
– взревел Колвин.
Кого волнует, чего хотят и чего не хотят матросы? Ведь корабль в опасности!
«Дерзкий» продолжал идти курсом случайного уклонения; ускорение, торможение и невесомость непрерывно чередовались. Рывок, ускорение, остановка, поворот, рывок…
– По нам снова попали.
– Сусак был перепуган не на шутку.
– Грег!
– крикнул Колвин.
– Больше маневрировать не могу. Принимайте управление, шкипер.
Смертоносный огонь не прекращался и настигал «Дерзкий» после каждого маневра, хотя крейсер вертелся словно жук на булавке. Отчет о повреждениях звучал как некролог.
– Частичная пробоина, поврежден вспомогательный двигательный отсек. Три пробоины в районе пятого бака с горючим, утечка водорода в космос. Пробоина в районе комнаты отдыха.
Когда Поле запылало невыносимо голубым огнем, компьютер заглушил двигатели. «Дерзкий» мертвым грузом повис в пространстве. Корабль продолжал двигаться со скоростью более ста километров в секунду, но маневры и ускорение теперь были ему недоступны.
– Что-нибудь видите?
– спросил Колвин.
– Секундочку, - ответил Халлек.
– Вот. Ай-яй-яй. Антенна не продержалась и полсекунды. Имперский весь желтый. Он у нас за кормой, на четверть румба, и продолжает обстрел. Хотите, повернусь к нему главным двигателем? Можно попробовать ударить по ним реактивной струей.