Регина
Шрифт:
– Хорошо, малышка!
– весело откликнулся отец.
– Завтра с утречка и займусь этим, - добавил он, пыхтя, поднимая рухнувшую секцию бывшей ограды. Я хихикнула.
– Да-а, - осмотрела я будущий фронт работ. По договору с родителями я брала сегодня внутренние работы: должна была сделать уборку на втором этаже нашего дома. Родители обжили себе комнату на первом, так что здесь была нетронутая целина.
На кухне засвистел закипающий чайник. Я кубарем скатилась с лестницы и бросилась выключать плиту. Мельком в окне заметила,
"Вот папе, наверное, сейчас завидно ", - промелькнула мысль.
– Дорогая, - мама вошла в кухню, - иди поздоровайся с нашим соседом господином Игристым.
– С кем?
– я скорчила удивленно-недоверчивую рожицу и поспешила к выходу, подталкиваемая нетерпеливой мамой. Всё никак не могу привыкнуть к их странным фамилиям.
– Это папа Астаха и Геры. Так понятнее?
– О да, - протянула я, приближаясь к разговаривающим мужчинам. При моём появлении они замолчали и посмотрели на меня.
– Это моя дочь - Регина, - представил меня папа господину Игристому. Тот вблизи показался ещё более внушительным, чем через окно, просто огромная гора мышц. Папа отнюдь немаленький человек на его фоне выглядел тощей зубочисткой.
– Здрасте, - чирикнула я, несколько смущенная близостью к такому огромному человеку, точнее нечеловеку.
– Привет!
– ответил он весело и неожиданно широко и белозубо улыбнулся.
– Ты Регина. Мне Гера все уши прожужжала о тебе, - и он протянул мне свою лапищу, я скромно протянула свою ручку.
– А как вас зовут?
– всё-таки полюбопытствовала я, мама ущипнула меня за руку.
– Хотя нет, не говорите, дайте я сама угадаю...
– меня понесло, я сделала вид, что задумалась, папа как-то побледнел, а потом пошёл пятнами.
– Платон или Аристотель! Нет, слишком мелко...-Зевс! Во!
Громила какое-то время молча смотрел на меня, а потом как расхохотался, да так громко и заразительно. Я тоже улыбнулась. Папа мелко захихикал от облегчения (как мне показалось), мама просто выдохнула.
– Мне жаль тебя разочаровывать, малышка, но я просто Матвей.
– Ну, тоже ничего, - утешила его я.
– А у тебя весёлая дочка, - он дружески хлопнул по плечу моего отца. Тот заметно пошатнулся, но нашёл в себе силы улыбнуться.
***
– Ты что творишь, дорогая?!
– выговаривала мне мама, когда мы вернулись в дом.
– Откуда такая фамильярность с уважаемым человеком?!
– она мерила холл нервными шагами.
– Я тебя не узнаю, дочка.
– Да брось, мам. Вы же сами сказали, что он наш сосед, я и общалась с ним по-соседски, - легкомысленно отмахнулась я, искренне не понимая реакцию родителей.
– Ну, всё мне пора наверх, браться за уборку, а то так к ночи ничего не сделаем, - и я оставила маму одну, задумчиво смотрящую мне вслед.
Я же, напевая себе под нос глупую песенку, из тех, что постоянно крутят по радио, принялась за разгребание пылевых завалов второго этажа.
***
– Апчхи!
– от души чихнула я.
– Будь здорова!
– ответили мне детским голоском.
– Домовой?
– спросила я, замерев.
– Нет, Гера, - ответили мне за спиной.
Я обернулась сзади меня стояла девочка со сложнозаплетённой косой в виде венца. Она с интересом оглядывала поле моей работы. Я уже отмыла целый угол в этой чудесной (ну, будет же она когда-нибудь чудесной, правильно?) комнате.
– Нелегко тебе придётся, да-а-а, - сочувствующе протянула она.
Я с хитринкой на неё посмотрела.
– А, может, ты мне поможешь?
– и кивнула на ведро и тряпку, рядом с которыми сидела на корточках.
– Ага, - с готовностью откликнулась девочка.
– Я могу спеть или почитать, чтобы тебе нескучно было. Что выбираешь?
Похоже, я переоценила наивность данного ребёнка. Мне стало смешно, я рассмеялась. Малышка тоже мило захихикала.
– Там к тебе Глеб заходил, - доверительно сообщила девочка.
– Глеб?
– я так удивилась, что чуть не села на мокрый и грязный пол.
– Что ему нужно было?
– Он расписание принёс. Но испугался витающей пыли на втором этаже и оставил его внизу.
– Ясно. С чего, интересно, такая забота?
– задала я вопрос скорее себе, чем Гере, но она ответила.
– Так он же староста.
– Ну, да конечно, тогда это всё объясняет, - с ноткой сарказма заметила я.
– Ну, вот, а ты сама догадаться не могла!
– обрадовалась моей понятливости малышка. Похоже, теперь я переоценила её.
– А ты сюда одна пришла?
– спросила я, чтобы перевести разговор.
– Нет, с мамой. Она помогает тёте Ирине цветы садить.
– О, это здорово.
– Девочки, идёмте пить чай!
– позвала нас мама с первого этажа.
– Думаю, на сегодня хватит, - я обвела критическим взглядом проделанный и оставшийся объём работ.
– Пора и отдохнуть. Пойдём пить чай.
Девочка радостно подорвалась с места и, перепрыгивая через ступеньки, побежала вниз.
– Я быстрее, - победным воплем она обозначила своё прибытие в пункт назначения в кухню.
– Да, Регина, ты безнадёжно отстала в свои 17 лет, - я с удовольствием потянулась, разминая затёкшие мышцы, - от этого образца юности и непосредственности. О! как я завернула, - обрадовалась я сама себе, - почти как мама, - и поплелась вниз на запах свежезаваренного чая и булочек.
За столом уже собралась вся честная компания: родители, Гера, ещё два незнакомых мне малыша: мальчики трёх и восьми лет, Матильда. Стол ломился от разных вкусностей. Когда мама успела всё это испечь или заказала в пекарне?