Реи?с
Шрифт:
– Вы про какой, Николай Борисович? – Павленко тоже снял наушники. – Если про смекалистого, которому писец, то, да, слышал. А про Пушкина нет.
– Ну правда ведь смешной?
– Очень, Николай Борисович, – Павленко с сосредоточенным видом вновь надел наушники и отмотал запись назад.
Они сидели в мини-вэне «Фольксваген» у дома через дорогу от входа в часть, метрах в пятидесяти от штаба.
– Гораздо смешнее, товарищ капитан, что разговор, кроме нас, еще кто-то писал.
– С чего ты взял?
– А наденьте наушники, плиз.
– Ну, надел. И где?
– Вот. Послушайте здесь, в самой концовке.
Чернецов напрягся и расслышал отчетливый сухой щелчок в конце записанного ими разговора.
– И что? – спросил он. – С чего ты взял,
– У нас жучок вставлен в его семейную фотографию. Ту, что на столе, в толстой позолоченной раме с подставкой. Щелчок отчетливо слышен, так? Щелкнуло то, что лежало на столе рядом с фотографией. Вот, к примеру…
Павленко достал свой смартфон «Самсунг» и поставил его на запись. Через несколько секунд выключил. Отчетливый щелчок в конце был идентичен записанному только что в кабинете Горового.
– Кроме того, по ходу записи были многочисленные наведенные помехи, – добавил Павленко. – Помните этот писк время от времени, как будто волна в радиоприемнике слетает?
– Да, точно. Я думал, это у нас какие-то помехи.
– Нет, не у нас. Разговор писал кто-то еще. Кроме нас.
– Ух ты. Интересно девки пляшут. И кто же?
– Я думаю, командир бригады. Генералу зачем это писать?
– По логике вещей – да. Ему незачем. Х…ёво это, Павленко.
– Вот и я о том же. Вносим в отчет?
– Придется. Куда денешься…
* * *
Эфэсбэшники были правы. Горовой записал весь разговор на свой второй смартфон, в котором, кроме Лидиного номера, больше никаких других контактов не было. Сейчас подполковник вновь в который раз прослушал всю запись в телефоне от начала до конца и процедил сквозь зубы:
– Да уж, смешной анекдот… Попал, говоришь, как в «Стрижа». Видел бы ты, сука, того «Стрижа», б...дь…
Потом он лег на кровать и включил телевизор. Начал было засыпать под музыку рекламы и вдруг очнулся от суровых ноток в голосе диктора: «Мы прерываем программу для срочного выпуска новостей. Сегодня в одиннадцать часов утра в Ростовской области во время учений разбился вертолет Министерства обороны. Об этом сообщает Интерфакс со ссылкой на пресс-службу военного ведомства. В результате аварии все восемь человек на борту, включая членов экипажа, погибли. В числе погибших – начальник войск ПВО Вооруженных сил Российской Федерации генерал-лейтенант Герман Троекуров, его заместитель генерал-майор Анатолий Малышев и два полковника из оперативного управления штаба ПВО. По предварительной информации, вертолет задел провода высоковольтной линии в условиях непогоды и плохой видимости и после падения на землю взорвался. В районе падения проводятся работы по обнаружению останков погибших».
Горовой вышел в Интернет в смартфоне, набрал в поиске pogoda.ru, выбрал intellicast и нажал ссылку на Ростов-на-Дону.
Тридцать два градуса выше ноля. Солнечно. Без осадков.
Глава пятнадцатая
РУССКИЙ МИР
Ростов-на-Дону. Август
– То есть не придете, точно? – переспросил Гитлер, сделал Боксеру с Айртоном, стоящим рядом с ним, круглые глаза и прижал указательный палец к губам. – Понял. А когда ждать? Ага. Сами перезв'oните. Понял, понял, понял. Все готово. Я здесь. Да, да. Спасибо. Ага. Да, заскочу в отель. Да, да. Спасибо, спасибочки, Серг… ой, простите, Юрий Петрович. Такой день. Голова кр'yгом.
Гитлер выключил телефон. Передал бандитам содержание разговора. Те переглянулись, и Петро перезвонил Книжнику. Тот взял трубку на первом гудке и, коротко переговорив с Боксером, велел ему передать трубку Гитлеру.
– Что случилось, Гитлер? – спросил Книжник. – Вы там с ребятами не спугнули его часом?
– Да нет, Евгений Тимофеевич. Он сказал, чтобы я ждал. Что вернется.
– А когда? И куда его понесло? Ты его не спрашивал?
– Да не
– Ну гляди, Гитлер, ты меня знаешь, соврешь – ласты склеишь. Короче, сделай копию с билета. Дай ребятам. Но для начала пусть в отель сгоняют.
– Мне как раз туда надо.
– А тебе-то зачем?
– Деньги он мне там оставил, сказал. В конверте. У администратора.
– Какие деньги?
– Да за билет этот.
– Деньги, говоришь, оставил? Это не есть гут, Гитлер.
– Натюрлих. А что делать, Евгений Тимофеевич?
– Дай трубку Боксеру.
Книжник велел всей троице ехать в отель и «поспрошать туда-сюда». Если ничего нового не выяснят, то один вернется с Гитлером на квартиру, другой в отеле снимет номер и будет дожидаться Алехина там.
– Номер недорогой! – уточнил расстроенный Книжник таким тоном, словно наказывал их за провинность. – Гулять повода нет. Сами на месте решите, кто куда. Кто с Гитлером на хазе останется, а кто в отеле. И никаких б...дей и вообще самодеятельности. Усекли? Ушки на макушке! Без моей команды не дергаться. И по улицам особо не шляйтесь. Если он в городе… хотя это вряд ли, то может срисовать на раз. А вас, братцы-акробатцы, ни с кем не спутаешь.
– Я понял, шеф, – угрюмо ответил Петя. – Все сделаем, как…
Он не успел закончить. После краткой паузы в ухе послышался бесстрастный женский голос: «Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети…»
Мариновка. Донецкая область. Август
Догнали военную колонну у Матвеева Кургана. Думали уже, что придется вновь встать на якорь, но колонна, издали похожая на бесконечный товарный поезд, потекла налево – на Амвросиевку. Алехин со спутниками поблагодарили провидение и, открыв все окна, повернули направо, на Куйбышево, откуда до границы оставалось с десяток километров.
Писатель не умолкал ни на минуту. От привала до Куйбышева он успел рассказать Алехину «краткое» содержание своего нового романа, ради которого «труба вновь звала в бой». Сюжет был закручен лихо. Близкое будущее. Начатая киевской хунтой гражданская война стремительно захлестывает Украину. По всей стране беспредельничают банды правосеков, мародерствуя, грабя мирных жителей и расстреливая просто за косой взгляд. После нападения одной из фашистских шаек на Запорожскую АЭС Россия принимает решение о вводе на юго-восток Украины миротворцев. Русские десантники высаживаются в Запорожье. Вместе с десантниками на головы фашистских карателей прыгает и тридцатитрехлетний российский писатель-патриот родом из этих мест. Он родился и ходил в школу в Запорожье. Парашютист он неумелый, и пока внизу идет яростный бой, его ветром относит в лес на окраину города. При приземлении он подворачивает ногу. По счастью, совсем недалеко, в спальном районе города живет его первая любовь. Запорожье в руках карателей-бандеровцев, приехавших с запада Украины. В ярости от того, что вокруг Запорожья вспыхивает огонь партизанской борьбы, правосеки зачищают город – мужчин от шестнадцати до шестидесяти лет расстреливают на месте. Город завален трупами. Залит реками крови. Герой романа уехал из родных мест пятнадцать лет назад. С тех пор его первая любовь по имени Олеся нашла себе нового друга, Петра. Они втроем в свое время учились в одном классе. Петро, несмотря на украинское имя, патриот русского мира. Таких, как он, в Запорожье много, но не многие из них осмеливаются дать отпор пришлым бандитам. С самого начала противостояния Петро берет в руки автомат и идет сражаться с фашистами. К нему присоединяются другие активисты. Вместе они создают подпольную организацию МНГ (Молодая Новорусская Гвардия). Организацию выдает предатель. Почти все ее члены арестованы. После страшных пыток их, еще живых, кидают в заброшенную шахту. Петру одному чудом удается бежать. Во время неравного уличного боя он ранен в руку.