Река голубого пламени
Шрифт:
«Это ничего не значит, — ее транс, открывающий тайны, закончился, вернулась подозрительность. — Эти существа сделаны кем-то, нельзя доверять их виду, жестам».
Она постаралась постепенно замедлить свой танец и сошла с линии круга. Будто устала. Рени не совсем притворялась, она на самом деле тяжело дышала и покрылась потом. Вытирая пот со лба, она украдкой бросила взгляд в сторону кустов-. Рядом с первым появилось и второе лицо. У этого существа глаза располагались гораздо ниже, чем у людей. Потом показались еще две странные физиономии, все они наблюдали за
— !Ксаббу. Не делай резких движений, у нас гости.
Он продолжал танцевать — топ, шур-шур, топ. Если он притворялся, что не слышит ее, он великий артист.
— !Ксаббу, остановись, пожалуйста.
У нее за спиной всхлипнула Эмили. !Ксаббу по-прежнему ничего не замечал вокруг.
А уродцы все подходили и подходили. Не меньше дюжины расположились полукругом в кустах вдоль лагеря, они были пугливы, как олени. За спиной Рени тоже слышала потрескивание веток. Их постепенно окружали.
— !Ксаббу! — сказала она еще громче.
И он остановился. Бабуин проковылял несколько шагов и свалился. Когда Рени подошла к нему, он попытался сесть, но голова пугающе болталась из стороны в сторону. Она поддерживала его голову, звала по имени, но !Ксаббу ничего не замечал. Он издавал какие-то щелкающие неразборчивые звуки; Рени была в растерянности, пока не поняла, что переводящая система Сети может не знать языка бушменов.
— !Ксаббу, это я, Рени. Я тебя не понимаю. — Она пыталась побороть охватившую ее панику. !Ксаббу поглощенный танцем и медитирующий — это одно, но !Ксаббу неспособный общаться — совсем другое.
Глаза бабуина двигались за закрытыми веками, а поток непонятной речи затихал. Наконец он заговорил:
— Рени? — Ее имя, одно слово, в данный момент было для нее самым замечательным из всего слышанного в жизни. — Ой, Рени. Я столько увидел, узнал — для меня снова взошло солнце.
— У нас нет времени это обсуждать, — спокойно возразила Рени. — Те существа, которых мы видели вчера, собрались здесь. Они окружили нас и наблюдают.
!Ксаббу открыл глаза, но казалось, что он не слышал ее слов.
— Я был дураком. — Его веселость казалась неуместной. Рени подумала, уж не свихнулся ли он слегка. — Теперь все по-другому. — Он прищурился. — Но что именно? Что я чувствую?
— Я сказала тебе, что появились те существа. Они нас окружили.
Он высвободился из ее объятий, лишь мельком глянул на окружающее их живое кольцо и снова повернулся к ней.
— Это тени… — сказал он. — Но я что-то упустил. — К несказанному удивлению Рени он приблизил мордочку к ее лицу и принялся обнюхивать.
— !Ксаббу! Что ты делаешь? — Она оттолкнула его, больше всего она боялась, что теперь, когда закончился танец, окружившие их существа нападут. !Ксаббу не сопротивлялся, а обошел вокруг Рени и принялся
Зрители пододвинулись ближе, они выбрались из кустов и были уже внутри круга. Их движения не выражали угрозы, но все равно вид их пугал — просто энциклопедия уродства — слишком низко посаженные головы, руки, растущие из грудной клетки, лишние ноги, гребень из рук вдоль спины, а также множество других странностей, указывающих на небрежность создателей. Но отвратительнее всего были глаза этих сборных человечков — оцепеневшие от боли и страха, но осознающие свои страдания.
От отчаяния Рени вцепилась в !Ксаббу, но он увернулся, продолжая обнюхивать ее и ощупывать, не обращая внимание на вопросы. Ужас и замешательство охватили Рени, когда по рядам чудищ прокатился вздох. Рени похолодела, существа явно намеревались атаковать, !Ксаббу воспользовался моментом и залез к ней в карман.
— Мне следовало это знать, — сказал он, глядя на зажигалку Азадора, сияющую в лучах утреннего солнца. — Она разговаривала, а я не слушал.
Толпа снова зашевелилась. Но они не стали нападать, наоборот, отступили к кустам, да так быстро, что их жалкие формы словно испарились. Рени была ошеломлена неожиданным отходом противника, а еще больше поведением !Ксаббу.
— !Ксаббу, что ты делаешь?
— Эта вещь не отсюда. — Он вертел зажигалку в руках, словно искал на ней какой-то секретный знак. — Я должен был раньше догадаться, но не смог. Первые Люди звали меня, но я не слышал.
— Не знаю, о чем ты говоришь!
Уродливые существа ушли, но напряжение не отпускало Рени. Поблизости хрустнула ветка, громко, как выстрел. Что-то двигалось к ним сквозь джунгли, не пытаясь укрыться. Не успела Рени дотянуться до своего друга, как группа теней неуклюже вышла из зарослей и остановилась на краю поляны.
Их было штук пять, огромных лохматых существ, похожих на медведей, но вовсе не медведей. На шкурах пятнами рос бледный мох, по бокам шеи выглядывали лианы, вьющиеся кольцами вниз через мех, изгибаясь как черви, и вновь врастающие в тело в промежности и на коленях. Но ужаснее всего было то, что там, где должна находиться голова, прямо из шеи росли какие-то явно плотоядные растения с пурпурными и зелеными стручками, а там, где должен быть рот, ощерилось бессмысленной улыбкой отверстие с напоминающими зубы шипами по краям.
Монстры ждали, их груди вздымались в такт неровному дыханию, и тут из джунглей выползла еще одна фигура и встала перед растительными медведями, она была ниже ростом, но зато значительно шире своих слуг. Крошечные глазки светились от удовольствия, тварь ощерила в улыбке обвислую пасть и показала свои желтые обломанные клыки.
— Так, так, так, — рыкнул Лев. — Дровосек оказался дурной машинкой, позволил вам сбежать. Не повезло ему — повезет мне. А! Это, наверное, Дороти и ее контейнер. — Он заковылял к Эмили, которая поспешно отползла подальше, как испуганный краб; Лев засмеялся. — Поздравляю с беременностью, Эмили-куколка.