Ректор для попаданки
Шрифт:
И снова этот скрип зубов! Ах, музыка для моих многократно оскорблённых местной знатью ушей.
Ректор молча создал портал, не желая вступать со мной в пререкания. Видимо, общение с матушкой сильно подкосило его и без того не слишком уравновешенную психику. Что ж, молчать это хорошо. Молчание – золото. Так ведь?
Я не удивилась, когда снова оказалась в знакомом кабинете, выдержанном в мужских тонах. Я даже вдохнула полной грудью, наслаждаясь запахом дорогого дерева, пыльных штор и… кажется, табака, тоже дорогого. Только не видела, чтобы ректор раскуривал трубку… Может, ароматизатор
Мотнув головой, прогнала неуместные мысли. Сейчас мне нужно было выстоять в неравном бою с зашоренным ректором, а это требовало всей концентрации.
– Итак, – начал мужчина, подойдя к своему роскошному столу.
– Итак, – эхом ответила я, скрестив на груди руки.
Эдмонд поднял на меня взгляд и удивлённо вскинул бровь. Я решила сразу расставить точки на и, ё и прочими буквами, и выдала свои требования:
– Так как мне предстоят новые смотрины и я задерживаюсь в вашем негостеприимном мире, хотелось бы у вас, как у принимающей стороны, попросить всё же предоставить мне нормальную одежду, еду, питьё и возможность подготовиться к заседанию попечительского совета. Было бы крайне любезно с вашей стороны, если бы вы хотя бы в двух словах подготовили меня к тому, что ждёт на совете. Ну и… О, Снежка!
Заметив пушистую пропажу, я метеором метнулась к котёнку и тут же подхватила её на руки. Ректор и слова против сказать не успел, – а он точно собирался, успела заметить по испепеляющему взгляду, брошенному в мою сторону.
– Оставьте мою до.. Снежианну в покое, – с усталостью в голосе произнёс ректор, на что котёнок вполне однозначно заявил свой протест громким «мау!». – Снежа, это не обсуждается. Нам нужно серьёзно поговорить с твоей… игрушкой.
Я захлебнулась от новой волны возмущения. Я – игрушка?! Да что он вообще о себе возомнил! Чурбан безмозглый, тупой непроходимый чурбан!
Но сказать я ничего не смогла, потому как все слова казались слишком мягкими, а пока я подбирала нужные эпитеты, ректор перешёл к моим вопросам.
– Одежду дам, после тебе принесут еду и питьё. А вот объяснять тебе, что будет на совете, я не обязан. И не хочу. Выкручивайся сама!
«Вантуз! Старый, ссохшийся вантуз в общественном туалете!» – мысленно обозвала я это непрошибаемое ректорство и глубоко вдохнула. Так, Алёнка, спокойно. И не с таким горюшком справлялись.
– Благодарствую, – улыбнулась Эдмонду настолько приторно-сахарно, что у него мигом должен был подскочить инсулин.
А после ещё двух вдохов-выдохов, я начала вспоминать оговорки этого бревенчатого товарища. Прищурившись, спросила:
– Так кем вам, говорите, приходится моя Снежка?
– Она не твоя, – обрубил меня на подлёте ректор. – И тебя не касается.
– Не удивительно, что ваша жена от вас сбежала! – бросила я в сердцах и тут же прикусила язык. Ох, Алёнка, это ты знатно за черту шагнула. Сейчас такая буря разразится!
И еды не дадут…
Ректор едва держался. Я почти видела пар, клубившийся из ушей мужчины.
Вместо оглушительного крика и обвинений в своей бестактности я была удостоена лишь цепкого, неморгающего взгляда.
Эдмонд молча вывел овал, тут же налившийся магической силой.
– Вон. – Пугающе тихо и спокойно сказал он. И я послушно собралась шагнуть в портал, так как чувствовала, что в этот раз я действительно рисковала своей жизнью. Стоило дать этому неуравновешенному типу с кучей комплексов проораться в тишине и пустоте кабинета, поэтому…
Я посмотрела на Снежку, которая всё ещё сидела на полу в шаге от меня. Нет, оставлять пушистую с полыхающим демоном, кем бы там она ему не приходилась, было категорически нельзя. Подхватив кошечку на руки, я буквально влетела в портал, слыша за спиной рёв раненого зверя.
Ух, мамочки!
Стукнувшись о твёрдый пол той самой кельи, которую ректор назначил моей временной тюрьмой, кубарем прокатилась до стены, окружив своим телом котёнка, чтобы случайно не зашибить её. О том, что кошки сами по себе гораздо более прыгучи, чем люди, я в тот момент не подумала.
Быстро оглянулась за спину: фух! чисто. Портал схлопнулся, отрезав нас от неадекватного ректора.
– Чем больше его узнаю, тем больше понимаю твоё желание сбежать из этого ада, – задумчиво почесав котёнка между ушек, проговорила я.
– Мау, – со вздохом ответило мне животное.
Какое-то время я переваривала произошедшее в тишине, а Снежка тем временем перебралась на мою кровать и благополучно заснула. Я даже позавидовала кошачьей беспечности. Казалось, их с рождения учат одной непреложной истине: «В любой непонятной ситуации ложись спать!»
Но я кошкой не была, да и спать не особо хотелось. Поэтому я напряжённо думала, думала, – и выхода из ситуации, в которую попала, не находила.
А когда окончательно сдалась перед роком судьбы, в мою дверь постучали.
Вздрогнув, спросила дрогнувшим от испуга голосом:
– Кто там?
Поскольку мне не ответили, спросила настойчивее:
– Кто?!
А взглядом поискала что-нибудь тяжёлое, чтобы, если придётся, огреть визитёра по башке.
Из-за двери пробурчали знакомым голосом:
– Тролль в манто!
Лилиан, завхоз всея Академии!
Я открыла дверь, подозрительно глядя на женщину. В руках её был свёрток, а на свёртке ещё один свёрток. Одета Лилиан была с утра уже по-другому – в длинное платье с корсажем на пуговицах, поверх которого был накинут серый холщовый передник, а вместо чепца её голову украшала причёска из заплетённой косы, уложенной в сложную фигуру на макушке.
«Тролль в манто» прошла в мою келью, осмотрев её самым пристальным взглядом, а потом сказала уже не так сердито:
– Одежду тебе прислали. И завтрак.
При слове «завтрак» у меня всё сжалось в желудке. Хочу есть! И кофе, хочу кофе! Но не может же быть чашка с божественным утренним напитком в одном из свёртков! Неужели мне не положено?
– Спасибо, это очень мило, – осторожно ответила я. – Извиняюсь за то, что доставляю неудобства, а кофе пленницам дают?
Лилиан окинула меня строгим взглядом, положила свёртки на стол и встала посреди комнаты с таким видом, что я сразу вспомнила свою начальницу. Та так же смотрела на нас, молодых специалистов только что с университетской скамьи, и как будто не понимала – ну как эти девицы могут быть такими тупыми? Вот и Лилиан сказала наставительным тоном: