Реквием по любви
Шрифт:
Что-то изменилось в ауре этого места. Каждый волосок на теле приподнялся. Она задрожала, будто сквозь нее двести двадцать вольт пропустили. Крик застрял в горле, когда ее, со спины, стиснули в объятиях. В нос ударил запах, обволакивая. Вкусный. Знакомый. Вокруг талии, под грудью, обернулась сильная рука, рывком притягивая к стальным мышцам. От столкновения зубы клацнули друг о друга. Горячее дыхание опалило шею, заставляя кожу покрыться мурашками.
— Кроха, — прохрипел родной голос, — Вот так встреча…
***
Застыла подобно оловянному солдатику. Не дышала, да
Зажмурилась, кусая собственные губы. Ведь решила, что убережет его любой ценой. Что поставит точку! Так почему же сейчас, стоя в кольце сильных рук, видела наяву, как ее решимость превращается в пыль? Слабая! Какая же она, до смешного, слабая. Сердце зашлось болезненным спазмом.
— Да, уж…весьма неожиданно, — вернула его же тоном. — Зря ты приехал…
— Говоря подобные вещи, принято смотреть в глаза, ребенок. — Хмыкнул в ухо, ничуть не смущенный ее интонацией. — Сможешь?
Лиза сопротивлялась. Честно. Подобно дикой кошке. Глупо, конечно, упираться пятками, когда противостоишь титану. Дмитрий развернул ее лицом к себе, одним резким движением, не прилагая особых усилий. Стазу же зафиксировал плечи, опустив на них тяжелые ладони.
Из-за облаков показалась полная луна, освещая поляну столь сильно, что можно было иголки собирать. Их взгляды встретились, и мир перестал существовать. Этот взгляд, черный, цепкий, пытливый просто выбил почву у нее из-под ног. Намертво к себе привязал. Поработил. Куда он, туда и она. Теперь видела предельно четко. Все неважно стало. Лишь его тепло. Лишь его мощь. Лишь ее принадлежность ему. Всю себя отдаст, без остатка. Под пули встанет, держа за руку. Ни на секунду не задумается…
Как же она соскучилась! Без его запаха. Без сумасшедшей энергетики. Словно не день прошел, вдали от него, а долгие мучительные годы.
— Сможешь? — Повторил, повышая голос. Он почти кричал, начиная злиться. Хорошенько встряхнул, побуждая к ответу.
— Нет! — Заорала и Лизавета, на волне собственных переживаний. — Не смогу, и ты это знаешь.
С утробным мучительным рыком, Похомов сгреб ее в охапку. Стиснул так, что кости затрещали.
Еще! Господи, еще!
— Лиза…
Мало. Ничтожно мало. Нужен был весь. Весь! Прижимаясь все плотнее, вскарабкалась вверх по нему. Крепко обвила ногами его талию. Руками намертво притянула к себе, за шею. Ее Дима! Только ее! Вдыхая аромат мужского тела, тихонько застонала, закатывая глаза от удовольствия. Он поддерживал ее под бедра. Властно. По-хозяйски. Сильная хватка причиняла легкую боль, наверняка оставляя синие следы от ладоней, однако это совершенно не мешало ей улетать, наслаждаясь моментом. Сколько так простояли, Лиза не знала — потеряла счет времени. Конечности начали деревенеть, заставляя девушку злиться. Размыкать объятия не было никакого желания. Между ними происходило нечто невообразимое. Необъяснимое. Не похожее ни на что. Будто…души сливались воедино, настраивая на одну волну. Дышали, и то в унисон.
— Я думала…что потеряла тебя. — Тихонько шепнула в его волосы.
— Исключено!
Коротко. Уверенно. Жестко. С ноткой раздражения.
— Мне очень страшно, — голос дрогнул, заставляя прерваться. — Я боюсь за тебя…
— Преждевременно, Лиза.
— Но, мои родители…мой отец…
— Я знал Черчилля, — ошарашил, прервав на полуслове. — Ничего не повторится. Твоя реакция понятна, и вполне предсказуема. Однако помнится, я просил тебя быть хорошей девочкой, никому ничего не обещать, и в это дерьмо не лезть!
— Ты в своем уме? Речь о твоей жизни! Как я могу оставаться в стороне?
— Молча! — Зашипел, стискивая так, что воздух покинул легкие. — Не торопись с выводами, а особенно с решениями. Тебе известна лишь верхушка айсберга.
— Хорошо, — слегка отстранилась, чтобы заглянуть в глаза. Горло сжал болезненный спазм. — Если есть хоть один шанс…
— Есть. — Мягко прикоснулся к ее губам порывистым поцелуем. — Верь мне. Все под контролем.
По телу пробежал мощнейший электрический разряд, заставляя мышцы пылать, а кости плавиться. Лиза ответила в ту же секунду. С такой невероятной страстью, свирепостью и голодом, что сама испугалась. Тяжело дыша, с непроницаемым выражением на лице, Дмитрий отстранился.
— Остынь, кроха. — Тихонько шепнул, намеренно задевая языком мочку уха. — Не время.
Сжал ее ягодицу, намекая, что пора бы с него слезть. Едва она коснулась земли, и вздохнула полной грудью, напряженно застыла. Боже, они ведь не одни! Как же могла забыть, почему здесь оказалась? И с кем!
— Борзый! — Поприветствовал Верещагин. — Давно не виделись, брат!
— Данила, — Дмитрий, сдержанно кивнув, пожал протянутую руку. Похлопал по плечу. — Рассказывай. Как ведет себя моя мышка?
Лиза насупилась, обиженно скрестив руки на груди. Будто про неразумного ребенка разговор ведут. Подумаешь, сорвалась пару раз. С кем ни бывает? Даня же коротко хохотнул.
— Уж явно, не как мышка! Разве что, такая же шустрая.
— Есть такое. Проблем не создает?
— Мы справляемся.
— Смотри, без фанатизма, Дань! Даже если по своей вине пострадает, спрошу с вас.
— Само собой.
— Как мужики реагируют?
— Присматриваются. Противоречивая девочка-то! Отцу твоему дерзит, во всех смертных грехах обвиняет. А с Ювелиром, разве что ни в десны долбится. Парни в растерянности.
— Моя кроха, — Похомов слегка взъерошил своей пятерней волосы на ее затылке. — Преподам тебе сегодня урок хороших манер. Разве можно? Без моего разрешения! С Ювелиром в десны! И влип же кто-то, да?
Лиза бы фыркнула, да только его прикосновения, вновь, посылали мозгу совершенно неуместные, в данный момент импульсы. Предпочла насладиться ими молча. И все же, кое-что в его словах насторожило.
— Сегодня?
Дмитрий бросил острый взгляд на Верещагина.
— Во сколько с Матвеем меняетесь?