Реквием по любви

Сладкова Людмила Викторовна

Что-то промелькнуло в ее взгляде. Дмитрий не успел разглядеть.

— Не хватает фразы «К ноге!», — Слабо усмехнулась Карпова.

— К ноге, Мышонок! — Не заставил просить себя дважды мужчина.

Вопреки всему, девушка не шелохнулась. Лишь задумчиво прикусила губу, взвешивая все «за» и «против». Наконец, гордо расправив плечи, Лиза сделала крошечный шаг вперед.

— Не из-за того, что ты приказал, — для чего-то поспешила пояснить Карпова, приближаясь все ближе.

Борзый очень внимательно следил за каждым ее движением. Как девушка, столь юная, может быть такой грациозной. В голове не укладывалось. Одним словом, чемпионка.

Даже в жизни держится, словно на танцполе.

— Серьезно? — Черная бровь изящно изогнулась, демонстрируя удивление, — Тогда почему же?

Ответ был прост:

— Не знаю. Наверное, сама так хочу…А разве это плохо?

Лизавета с долей настороженности и смущения посмотрела в глаза Борзому.

Твою-то мать! Теперь он понимал, почему многие войны в истории начинались из-за женщин. Когда сердце в груди от бешеных ударов заходится, а от жажды обладания просто сатанеешь, всю свою никчемную жизнь на кон поставишь, ради хоть одного вот такого взгляда.

Дмитрий вскочил на ноги быстрее, чем успел осознать. Секунду назад спокойно сидел, наблюдая за девушкой. А мгновение спустя, с неимоверной силой к себе ее прижимал.

— Чертовски медленно ходишь деточка, а я не привык ждать. — Невозмутимо фыркнул Борзый. — Так чего ты там хочешь?

Словно обжегшись о пламя, бушующее сейчас в его взгляде, Лизавета инстинктивно дернулась, пытаясь вырваться. Это заставило мужчину стиснуть ее еще сильнее.

— Моя. Помнишь? — хриплым шепотом произнес Борзый, склонившись к девичьему уху. Сопротивление ослабло.

Он видел, как мурашками покрывается ее кожа. Как неестественно блестят глаза, а щеки заливает предательский румянец. От подобного зрелища просто голову потерял! Все проблемы разом на второй план отошли. Перестали иметь всякое значение.

— Помню…

— Умная малышка.

— На кого ты кричал?

Похомов помрачнел. Столь невинный вопрос отрезвил его ничуть не хуже, внезапно упавшего на голову кирпича. Тяжело вздохнув, отстранился.

— Мы с отцом крайне редко мило беседуем. Я на взводе. Он тоже. Тем более сейчас, когда…возникли осложнения, по одному делу. К слову, о делах. У меня сегодня несколько важных встреч. Осваивайся пока, а я отъеду часа на три.

— Я думала, ты отвезешь меня домой, — Девушка сама того не замечая, стиснула укутавшие ее простыни.

Дмитрий скрестил руки на груди, всем своим видом демонстрируя нетерпение. — Разве я не ясно выразился вчера?

— Так нельзя. Я…Я должна уйти.

— Это опасно.

— Вовсе нет.

— С головой совсем плохо, ребенок? Тебе опасно там появляться! До тех пор, пока я не буду уверен в обратном, ты будешь жить здесь.

— У тебя все слишком просто, — голос девушки дрогнул, выдавая ее напряжение.

— Не имею привычки все усложнять.

— Это я, слава Богу, заметила. Только как мне быть? С работой? С тренировками? С друзьями? Я молчу о том, что даже зубную щетку с собой не взяла, не говоря уже про одежду.

Борзый плотоядно улыбнулся.

— Осваивайся, Мышонок. К вечеру ни от одной из этих проблем не останется и следа. Только верь мне.

***

Говорят, холодная вода отрезвляет мысли. Что ж, именно это ей сейчас и требовалось. Лизавета плеснула себе на лицо пару пригоршней ледяной жидкости. Пробрало до мурашек, однако мозги на место не вправило. Умом понимала, что это вынужденная мера, вот только сердце слушаться не хотело. С другой стороны, Дмитрий же не предлагал ей

жить вместе. Он просто предложил жить тут. Под одной крышей. Потому что здесь безопасно. Сложно найти в Питербурге жилой комплекс, который охранялся бы лучше. Она должна быть благодарна.

— Осваиваться, так осваиваться! — Улыбнулась своему отражению, со всем оптимизмом, на который была сейчас только способна. Наполнила ванну теплой, как парное молоко, водой. Добавила ароматную пену, тонизирующую соль. Спустя сорок минут, Лизавета чувствовала себя совершенно иначе. Бодрой и спокойной. Нет. Страх не ушел. Да и вряд ли уйдет. Но, мысли прояснились, и появилась твердая уверенность в правильности своего решения. Она останется здесь. С ним. И плевать, что всякий раз в его присутствии колени подкашиваются. Что ему всего двух дней хватило, чтобы превратить неопытную девственницу в одержимую страстью особу, которую она не узнавала в собственном отражении. Тем не менее, подвергать Соню, либо Андрея лишнему риску, проживая у них, Карпова не собиралась. Она своими глазами видела, на что способны эти люди.

— Ох, мама…Что же ты от меня скрывала все эти годы? Чего не успела сказать?

Стараясь не хандрить, и занять себя хоть чем-то, Лизавета принялась исследовать квартиру Похомова. Та оказалась большой и просторной. Благодаря панорамным окнам в гостиной и спальне, комнаты были практически залиты солнечным светом. Искусно подобранная мебель в стиле хай тек, ни капли не загромождала пространство, наоборот, визуально расширяла его. Продуманный до мелочей интерьер, исключал все лишнее, ограничиваясь диваном, парой кресел, журнальным столом и мини-баром. Общую картину дополняли висящая на стене плазма, брошенная на пол шкура какого-то животного, и строгие шторы. Все точно, четко, лаконично. Несмотря на кажущуюся простоту, Лизавета прекрасно понимала, что дешевых и не качественных вещей у Дмитрия просто нет. Этот мужчина, действительно, всему знал цену. Лиза так же заметила, что он любил свободу. Простор. Наверняка, именно поэтому, в спальне стояла лишь кровать с прикроватными тумбами. Шкафом служила огромная гардеробная на противоположной стене. Интерьер кухни и прихожей был более традиционным, а рабочий кабинет мало чем отличался от того, что Карпова видела ранее в его клубе. Так, парой деталей.

— Боже мой! Клуб!

Лиза только сейчас осознала, что прошло уже почти два дня с тех самых пор, как она в приступе ревности сломала сим — карту. В клубе. Взглядом отыскав на столе Дмитрия телефон, принялась лихорадочно набирать до боли знакомый номер.

— Алло, — раздался в трубке настороженный голос подруги.

— Соня, это я…

— Лизка, ну наконец-то! Неужели, так трудно включить телефон, и черкнуть пару слов. Например: «Ребята, я все еще жива. Кажется, в планы этого дикобраза моя смерть не входит»! И вообще, откуда ты звонишь? Почему номер не определяется? Впрочем, не важно. Я сейчас приеду, и ты мне все…

— Я не дома, — Карпова оборвала подругу на полу слове, — И не знаю, когда попаду туда вновь.

— Как это понимать?

— На нас напали вчера вечером.

В трубке повисло тягостное молчание.

— Без последствий, надеюсь? Ты в порядке?

— Да. В порядке.

— Наверное, поздно об этом говорить, но ты знала, что из себя представляет Дмитрий. Какой образ жизни ведет…

— Дима здесь не при чем. Они даже не знали, кто он такой, когда дорогу нам преграждали. Им…нужна была я.