Реликт 0,999
Шрифт:
Зато она была искусной целительницей и знала много легенд, песен и стихов.
Алекс любил слушать бабушку.
Вечерами при свете масляной лампы Колдунья пела Алексу Древние Саги. Там говорилось о Высших силах, древних королях, великих героях и простых людях.
Когда Алекс был маленький, он задавал много вопросов о древних легендах и сагах.
Но Колдунья часто не могла ответить на вопросы Алекса.
Обычно она говорила: «Ты меня лучше не спрашивай! Я многого не знаю. Я пою эти саги и рассказываю эти легенды. А ты должен просто выучить все слова и потом передать эти легенды своим детям. Ты же помнишь фразу: «Когда придёт время, вы смысл поймёте!» Все ответы на твои вопросы уже заложены в эти легенды. Но прошли сотни лет, и трудно понять то, что хотели сказать Древние! И не пой эти саги посторонним людям! Это саги не для всех! В них скрыты древние Знания!»
Алекс выучил множество баллад и легенд.
Но, в отличие от бабушки, ему хотелось разгадать смысл каждой фразы. Он мечтал понять, что хотели сказать потомкам Древние в то время, когда мир был другим, а Земля еще оставалась круглой!
Алекс часто просил бабушку повторить Сагу о Вечности.
И Колдунья снова пела.
Алекс молча слушал, но иногда не выдерживал и говорил:
— Я с этим не согласен!
Бабушка улыбалась и продолжала петь:
— Кошмарные силы вступают в Игру!
Они не подвластны простому уму!
Вот вышел Конструктор, а вот — Инженер!
Их воля важнее твоей и моей!
— Я опять не согласен! — сказал Алекс. — Почему их воля важнее моей?
— Ты не можешь двигать планеты! — улыбнулась бабушка. — А Высшие Силы могут! Но ты тоже волен в своих поступках! И на своем обычном уровне ты тоже хозяин своей жизни! Хотя, не надо забывать, что Высшие Силы могут влиять и на судьбу отдельного человека! Правда, обычно их интересуют более крупные объекты. Например, планеты.
— Это я помню! — усмехнулся Алекс и запел продолжение Саги:
— Земля — лишь игрушка в руках Игроков!
Расплющат в лепёшку на сотни веков!
И пусть Игроки не погубят людей!
С людьми Мирозданье куда веселей!
— Идемте, госпожа Колдунья! — сказал Доктор.
— Хорошо, — кивнула Колдунья.
— Я останусь с чужим! — воскликнул Алекс.
— Как хочешь! — ответила Колдунья. — Не забудь принести ему воды. А по поводу страха ты не прав! Ты прекрасно знаешь, что в деревню мы впускаем людей и без рекомендательных писем. Если я прочитаю мысли путешественника, и смогу гарантировать, что он безопасен, пускай заходит в деревню! Все будут рады путнику! Метеостанция — очень гостеприимная деревня!
Да, Алекс это знал. И еще он знал, что в их богатой деревне не жалели пищи для бродяг. Если к воротам подходил бродяга, ему со стены скидывали сверток с едой и говорили, чтобы он уходил подальше от деревни. А однажды Алекс стал свидетелем того, как один непонятливый бродяга сказал, что останется у ворот. Но бродяга быстро передумал и ушел, когда увидел, что стрела из арбалета воткнулась в землю в трех сантиметрах от его ноги.
— Собака! — сказала Колдунья. — Можешь идти со мной!
Собака посмотрела на Колдунью.
А Доктор сказал:
— Собака хочет остаться с хозяином.
Алекс кивнул, сел на землю рядом с чужим и довольно громко сказал:
— Перестраховщики!
Колдунья и Доктор неторопливо двигались к воротам.
Но Колдунья обернулась и сказала:
— Заткнись, Алекс! Уважай старших! Мы — не перестраховщики! Между прочим, у твоего приятеля не было документов и рекомендательных писем! А я сразу сказала: «Пусть заходит в деревню!» Я разве против, когда в деревне появляется новый человек? Особенно — интраморф. Их сейчас и так совсем мало осталось!
— Точно! — сказал Доктор. — Раньше они чаще встречались. А сейчас считайте, что на огромную деревню у нас всего два интраморфа — вы и ваш Алекс!
«Алекс-то никакой не интраморф!» — подумала Колдунья, но, конечно, промолчала. Это был секрет даже от Алекса! Колдунья не говорила внуку, что у того нет экстрасенсорных способностей. Наоборот, она внушала Алексу: «Ты будешь хорошим Колдуном! Ты и сейчас достиг неплохого уровня. А то, что ты не слышишь чужие мысли, это не важно! Не все интраморфы являются телепатами. У тебя много других талантов!..»
— А в Целебных Источниках, вообще, нет интраморфов, — продолжал Доктор. — И Колдун у них не Колдун, а одно название! Считается Колдуном, а сам не может даже морской кортик от кинжала отличить!
Доктор наполовину вытащил свой кортик из ножен и сразу же задвинул его обратно.
Колдунья всё еще смотрела на Алекса.
Но тот молчал и наблюдал за серебристым жуком, ползущим по земле.
И тогда Колдунья снова заговорила:
— Я разрешила войти в деревню твоему приятелю! И даже эту его тварь впустила! Что ты скажешь, Алекс? Мы — не перестраховщики! Плохо, что ли Влада этого в деревне привечали? Сам старейшина с ним целый час разговаривал! А эта тварь его — не поймешь что за зверь! И на гепарда-то нормального не похож! Настоящее чудовище! Так твари этой даже мясо давали! Наверное, половину бронесвиньи скормили! Помнишь, как Влад-то приезжал?
— Да, — тихо ответил Алекс.
Конечно, он помнил!
Влад приезжал года два назад.
В то утро Алекс пошел на рыбалку.
Река, которая начиналась в одной пещере и впадала в другую, была гордостью деревни. Но в этой реке водился только один вид рыбы. Взрослые рыбки достигали пятнадцати сантиметров в длину. В деревне этот единственный вид рыбы называли форелью. Рыба была красивая, тоненькая и серебристая, а вокруг рта имела восемь коротких щупалец. Щупальца обычно были не больше трех сантиметров. Другую рыбу торговцы иногда привозили в деревню с Большой реки.
Алекс любил ходить на рыбалку не ради форели. Ему нравилось сидеть на берегу и думать. Сзади подступали заросли псевдохвоща, в глиняной банке копошились червяки, а молодой Колдун держал в руке удочку, смотрел на поплавок и думал о своей жизни.
В детстве Алекса называли «внук Колдуньи». Но уже в школе его стали звать Колдуном. Кстати, мама Алекса так и осталась «дочерью Колдуньи». Перейти в разряд «Колдуньи» ей было не суждено. Настоящая Колдунья никогда не променяла бы Древние Знания на каких-то бронесвиней!