Реликт (том 1)
Шрифт:
Грант в который раз ощутил на себе все бремя ответственности за судьбу незнакомых друзей с «Могиканина», за успешное выполнение основной задачи полета, за судьбу экспедиции, тесно переплетшуюся с его судьбой, за любое принятое им решение. Ибо в случае ошибки сможет ли он ценою своей жизни рассчитаться за жизнь и горе других?..
Только один раз Росс отозвал Гранта в сторону и спросил, чем грозит ему задержка выполнения основной задачи в случае осложнений?
— Ничем, — ответил Грант, с угрюмым интересом рассматривая жесткое лицо математика. — Единственное,
Росс смущенно склонил голову, понимая, что все его слова будут в этот момент лишними.
В зал примчался Реут и показал командиру объемный снимок того места на поверхности планеты, где совершил посадку десантолет Умбаа.
— Вот это черное образование излучает широкополосный радиосигнал, — сообщил он возбужденно. — Информационному анализу не поддается, но…
— Все-таки Город, — задумчиво проговорил Грант. — Город?
— В сообщении Тихонова тоже упоминается город, — Росс подошел к главному видеому и долго рассматривал поверхность планеты через вариационные усилители. — Если это ИХ Город, ты понимаешь?..
— Да, — сказал Грант. — А Умбаа молчит.
Спустя несколько часов Реут обнаружил еще несколько черных кругов, которые он предложил называть Городами. Все они походили друг на друга, как листья дерева, и отличались только размерами.
— Всякий поиск делится на три периода, — говорил негромко Росс, следя за работой энергетика. — Первый — предварительные размышления, для нас он уже прошел; второй — наблюдения и фактография, к этому мы приступили, и третий — период выводов, самый безрадостный, по-моему: чудеса всегда тускнеют от объяснений.
— До этого еще далеко, — заметил Грант, полузакрыв глаза.
— Что будем делать, командир? — Росс выжидательно посмотрел на Гранта. — Мужское чутье подсказывает мне, что нужно идти вниз…
"А женское чутье бывает? — подумал Грант, не отвечая. — Тина… Что тебе говорит сейчас твое чутье? Плохо мне, Тина… Почему я подумал о тебе? Помнишь, у Рубена Дарио:
Я долго перед мраморной Каменой Стоял один, уныньем обуянный. Вдруг крыльев шорох — и, по связи странной, Мне о тебе подумалось мгновенно.Помоги, Тина, коль уж пришла. Если Умбаа не ответит через два часа, я снова пошлю в этот ад своих друзей…"
— Решай, Яр, — продолжал Росс, не понимая, почему командир не отвечает. — Если Умбаа молчит до сих пор, то случилось что-то серьезное. Надо идти к нему.
— Рано, — сухо отрезал Грант, открывая глаза. — Я пошлю второй десантолет, когда сочту нужным.
Росс опускал десантолет очень медленно, буквально по метру в секунду, может быть, именно поэтому отталкивающее поле планеты почти не снесло корабль в сторону от выбранной траектории.
На высоте около сорока километров аппараты зафиксировали какое-то загадочное тело, промелькнувшее так быстро, что на снимке запечатлелся только его стремительный силуэт. Координатор отметил нарастание и убывание гравиполя, дикую пляску защитных полей и нарушения в работе обеспечивающей полет автоматики.
Реут озабоченно просмотрел выданные машиной схемы неполадок и углубился в перенастройку автоматов, не обращая особого внимания на обстановку за бортом десантолета. Росс окинул его теплым взглядом. Юноша нравился ему любознательностью, отзывчивостью и полной самоотдачей в работе. В свои девятнадцать лет Реут смог стать одним из лучших специалистов-энергетиков нового класса кораблей — трансгалактолетов и слыл личностью незаурядной.
Сели они благополучно всего в километре от десантолета Умбаа, стоявшего прочно и без видимых повреждений. Правда, Россу показалось, что корабль будто бы накрыт белой вуалью, но разглядеть это достаточно хорошо он не успел.
— МПС или высшая защита? — деловито произнес Реут, собираясь в бокс за скафандрами.
Росс покосился на видеом связи, в котором сквозь полосы помех виднелись Грант и часть командного зала трансгалактолета.
«Ствол», — сказал он в микрофон. — Все нормально, иду в поиск.
— "Ветвь-два", вас понял, — прозвучал невыразительный голос Гранта.
— Ты останешься, Саша, — Росс повернулся к энергетику и положил руку ему на плечо. — Если не удастся мне, тогда пойдешь ты.
И Реут проглотил вертевшиеся на языке возражения.
В течение всего времени, пока Росс облачался в блестящий балахон скафандра высшей защиты, энергетик украдкой посматривал на его иссеченное морщинами суровое лицо, шрам на щеке — лицо человека, много пережившего за свои неполные сорок лет. Математика в научном центре разведфлота называли Стариком. Не за морщины, старившие его. За сдержанность, которая обычно олицетворяет уверенность в себе и в своих поступках.
— Ты, наверное, сильный человек? — неожиданно для себя самого спросил Реут.
Росс, продолжая застегивать скафандр, медленно обернулся.
— С чего ты взял?
— Так… — пробормотал энергетик.
— Хм… Вообще-то, будучи на третьем курсе института, я выбился как-то в чемпионы курса по мгновенной борьбе. Но это, конечно, мелочи. Я был знаком с одним человеком, Греховым, которого прозвали малышом-оборотнем. Ростом он с мальчишку, но во всем институте, а сейчас я уверен, что и, вообще, в научном центре, только он один мог вырваться из любого захвата, бороться на равных с пятью мастерами и, что касается физической силы, согнуть гриф штанги.
— Здорово! — с загоревшимися от восторга глазами сказал Реут.
— Он закончил институт на четыре года позже меня, — продолжал Росс серьезным тоном. — Сейчас работает в Управлении аварийно-спасательной службы… Ну, ладно, я пошел, следи за связью.
— Возьми «черепаху», — посоветовал с экрана Грант. — У меня больше нет десантолетов…
Он не договорил, но Росс и так понял, что хотел сказать командир. «Черепаха» была тяжелой шестиместной машиной с противоядерной защитой, скорость ее хоть и невелика, но запас надежности огромен.