Реликт (том 2)
Шрифт:
— Получается, все наши беседы с Иерархом… и Сеятелем… липа?
— Нет, ФАГ в этом спектакле не рискнул выдавать дезинформацию. Все, о чем вы беседовали, существует на самом деле, как и «перегиб пространства», оставленный Сеятелями. А сам Иерарх и Сеятель — гипнофантомы, созданные вашим воображением. Я предполагал нечто подобное и остался на Земле, послав вместо себя двойника. Как и Ян. В принципе мало что изменилось бы, пропусти вас ФАГ за пределы домена. Инженеры все равно не стали бы отвлекаться от своих дел ради нас.
— Я чуял, что-то не так, но мне и в голову не могло прийти… что мы воюем сами с собой! Но тогда Баренц — не предатель?
— Баренц начал догадываться о реальной событийной канве раньше всех, но не смог отличить, кто в этой Войне друг, а кто враг, и мне пришлось его выключить из процесса… на время. Он жив, не волнуйся.
— Диего Вирт… тоже фантом?
— В смысле персонажа — реальная личность, но для экспедиции мы записали ему в память не все, что знал настоящий Диего.
— А Ян Тот?
— Тот Мудрый — файвер, он знал все!
— Почему же пошел на этот… розыгрыш?
— Это входило в планы организации… скажем, «контр-4», которую создали файверы. Скоро ты встретишься с ними.
Надо было заставить ФАГа поверить, что мы реально ушли на поиски Сеятеля и Конструктора. Но, как ты уже знаешь, в экспедицию отправился «второй состав», двойники… кроме тебя. Ты должен был «дозреть».
— М-да, дозрел… А не проще было ФАГу уничтожить команду?
— Нашлась бы вторая. А так он убил сразу двух зайцев: заставил поверить, будто Сеятель согласился проанализировать состояние Игры в домене, и оттянул момент его появления, что, несомненно, сыграло в пользу ФАГа. Если бы этот замысел удался полностью, человечество никогда бы не узнало, что произошло на самом деле.
— А нагуали?..
— К сожалению, они так же реальны, как и сам Игрок, имя которому не ФАГ, а Закон Перемен. О котором, кстати, старательно толковал нам посланец ФАГа Иерарх Пути. Впрочем, в какой-то мере его можно назвать и разумным существом, и Фундаментальным Агрессором, и собственно процессом Перемен. Смотря с какой стороны посмотреть. Ты в состоянии анализировать информацию?
— Да… н-нет… трудно… эмоции кипят!.. Мы все под контролем — чудовищно!.. ФАГ знает все… Мы играли по его правилам…
— Игра велась вполне серьезно, иначе интраморфы давно поняли бы, что ими кто-то управляет. Большинство событий происходило так, как вы видели, лишь некоторые, ключевые, так сказать, разыгрывались иначе. ФАГ только корректировал действия обеих сторон, создавая «фигуры достоверности». Он не пожалел даже своего эмиссара Джезенкуира, хотя мог, конечно, его уберечь от гибели. Но глобально он, безусловно, почти переиграл человечество, создав «виртуальную реальность» невероятной сложности и надежности.
— Почему — почти?
— Потому что человечество — не только аморфная масса, толпа, подчиняющаяся в основном желаниям «жить красиво», не думая, наслаждаясь без меры. Человечество — это еще интраморфы, живущие познанием самих себя, и эрмы, способные постоять за себя, и файверы, занятые созиданием себя.
— Значит, Сеятель… не появится?
— Он давно в домене… и в Системе. Наверное, даже раньше меня. Если возникнет необходимость, он сам присоединится к нам.
— Он… действительно ищет… искал свою родину… свой метагалактический домен?
— Мне кажется, он его давно нашел, хотя я не уверен. Зато знаю точно, что Сеятели в самом деле стали Инженерами в одной из соседних метавселенных. Но у них есть и другие цели.
— А Конструктор?
Из тени золотом просияло лицо Грехова.
— Конструктор далеко… Но, может быть, нам еще доведется встретиться с ним. Итак, ты готов к двойному видению?
Ставр напрягся, рождая еще одного «призрака», колеблющегося, как и фигура «второго» Грехова.
— Последний вопрос: возможна ли корректировка… еще одного человека… паранорма?
— Виданы Железовской, — закончил Габриэль. — Меня иногда умиляет чувство привязанности файверов…
— Я люблю ее!
— Чувство любви — тоже умиляет… Хотя нет утраты болезненней и кратковременней, чем утрата любимой женщины, как сказал мудрый Вовенарг. — Он замолчал на мгновение, и Ставр обострившимся чутьем уловил его мысль об Анастасии Демидовой. — Впрочем, все мы — дети человеков, и никуда от этого не деться. Попробуй сделать корректировку сам, файвер. Счастлив тот, кто добивается цели, а не получает ее в подарок.
Ставр понял, что ответит ему Габриэль, еще до того, как тот сформулировал свой ответ. Расправил плечи, тверже стал на ноги, задержал дыхание — если перевести его состояние на человеческий язык, посмотрел вокруг и увидел истинное положение вещей…
К-мигранты и файверы
Логово К-мигрантов пряталось в кальдере древнего вулкана Эбеко, расположенного на Парамушире, одном из островов Курильской гряды. Около двухсот лет назад вулкан заговорил в полный голос, из трех кратеров: Южного, Среднего и Северного — образовал один, нарастил конус до трехкилометровой высоты, а когда извержение закончилось и он остыл, в кратере образовалось чрезвычайно горячее — с температурой воды до девяноста трех градусов Цельсия — озеро диаметром около трехсот метров. Из-за общей высокой температуры, а также из-за мощных групп фумарол, откуда с шумом и ревом выбивались пар и газы, ни внутри кальдеры, ни на склонах вулкана ничего не росло, и он остался угрюмым и черным, как обгоревший, обуглившийся пень. Туристы и любители экзотики нечасто посещали это место, еще реже в его окрестностях появлялись вулканологи или витсы, обслуживающие регистрирующую шумы недр аппаратуру, и Ставр оценил расположение базы К-мигрантов по достоинству, Лучшее место сыскать было трудно.
Действовала команда Грехова (теперь уже настоящего) достаточно просто.
Сначала над вулканом появился аэр с двумя «вулканологами», Акутагавой и Лабовицем (все интраморфы изменили внешность и настроили пси-фильтры соответствующим образом), которые на весь эфир объявили о своей решимости провести исследования озера. Не таясь, они связались с Петропавловским институтом геофизики и вулканологии, сообщили, что прибыли по назначению и теперь выбирают место для установки лагеря. В ответ они получили «добро» и пожелание встретить грузовой неф с необходимым оборудованием и остальными тремя членами экспедиции.