Реликтовая популяция. Книга 2
Шрифт:
Малион тщательно вытер рот рукой, очищая его от крошек.
– Зачем же ночью? – проговорил он рассудительно. После еды лихорадочный блеск в его глазах пропал. – Разве мы кого-нибудь боимся? Давайте-ка, подумаем, а кто, собственно, может или мог находиться в районе этой гряды или Сажанея перед наводнением?.. Итак, во-первых, клан ослучьямов. То, что П”лияна следов своих сокланников не обнаружил, ни о чём пока не говорит. Они могли быть затоптаны последующей волной разумных или они прошли здесь ещё до наводнения. Поэтому представим как вероятность нахождение охолохов на Сажанее. Их там должно быть, как утверждает наш грында, сотни полторы, а то и поболее того. Какой-либо опасности для нас они не представляют. Если только для самого П”лияны. Кто ещё, во-вторых, может быть?
– Они нападут на П”лияну? – озабоченно спросил Камрат.
– Это ты у него спроси, – кивнул Малион на безмолвного, всё ещё вкушавшего, грынду.
Ослучьям, услышав своё имя, поднял на Малиона большие круглые глаза, опалив говорящего тёплой волной. Малион озадаченно хмыкнул и оттянул пальцами на шее кожу.
– А он скажет?
– Ты спроси. Но не будем больше об ослучьямах вспоминать. Пока с ними не встретились. Итак, кто там может ещё оказаться?
– Банда какая-нибудь, – предположил Свим, – Во всяком случае, судя по следам, там люди и путры разных видов.
– Банда, – повторил Малион. – Не исключено. При встрече с нею могут быть недоразумения.
– Что нам банда? – бодро отозвался Невлой и потянулся, демонстрируя могучую грудь и длинные сильные руки, – Да мы их в дым и пыль.
– Не торопись кого-то там разносить в пыль, – поднял вверх указательный палец Малион. – Банда банде рознь. Скажи-ка, К”ньюша, – внезапно обратился дурб к хопсу, до сего времени он словно не замечал выродка. – Ты не обратил внимания, сколько человек прошло через эти острова?
К”ньец от неожиданности привстал. До того всё, что он обнаружил на предыдущем островке и здесь, доложил Свиму.
Но его самого в этом деле интересовало не количество разумных, побывавших здесь, а едва вычленяемый на фоне множества других знакомый запах. Поскольку на него было наложено такое большое напластование пахучих остатков пищи, воды, высыхающей на телах людей и путров, других зловоний и запашков, то К”ньец никак не мог в нём разобраться до конца. Однако созревала уверенность, что кто-то, совсем недавно общавшийся с ним, прошёл со всеми на Сажаней.
Одно то, что он был занят расшифровкой запахов, а другое – обращение к нему Малиона, отразились на его поведении: он долго не мог начать говорить, а когда начал, то заикался на каждом слове и повторялся через два.
– Я… Не совсем… Не совсем обращал… внимания. Не обращал на это внимание…
– К”ньюша, ты чего? – сочувственно сказал Свим. – Даже я заметил, что их было много. И ты говорил сам…
– Да, много, – успокоился хопс. – Человек двадцать, а то и больше.
– Откуда столько-то? Так уж и двадцать…
К”ньец фыркнул, прижал целое ухо к голове.
– Крин, наверное, какой-то тескомовский попался, – шумно переводя дыхание и что-то опять жуя, заявил Невлой,
– Как же, крин! Он что, от нас, значит, убегает? – парировал Ольдим.
– Чего бы ему от нас, – Невлой тупо уставился на Ольдима. – А-а! Ну, тебя, не до шуток! Двадцать человек и несчётное количество путров, разномастных и вооруженных… И все там, на Сажанее… Мало приятного.
– А как же в дым и пыль? – напомнил Ольдим.
– А так.
– Обычно банды так близко к городу не подходят, – негромко напомнил о себе Тринер. – Откуда они тогда могли появиться здесь? И потом, а где они были до этих двух островков?
– Встретимся, узнаем, – словно про себя проговорил Ольдим.
Настроение, по мере того, как шёл разговор, y него становилось всё пакостнее. Он с холодком в груди стал, как ему показалось, догадываться, с кем им придётся вскоре иметь дело. Не какая-то группа или банда втиснулась в самый неподходящий момент между предполагаемой лодкой и их командой.
Он долго не решался поделиться своими подозрениями. Пусть всё идет само по себе.
Воистину: встретимся, узнаем…
«Паршиво всё как-то складывается», – подумал он и тоскливо окинул панораму островка, временно приютившего его и разумных, с которыми он связал свои надежды и желания.
Весна кругом, весна!
Вон даже Малион, сухарь из сухарей, свежую травинку рассматривает.
Ольдим любил весну, она всегда приносила ему что-нибудь новое, светлое… До того момента, когда страшная вспышка, нестерпимо жаркого огня не обрушилась на него с неба… Это случилось тоже весной…
Сегодня ночью, преодолевая препятствия вместе со всеми, он вдруг неожиданно для себя, как в старые времена, сочинил каманаму:
Тронет лист теневой весна,
не убьёт,
но пробудит ото сна…
Всё растет!
Каманама не была совершенной, но ему она нравилась. Что-то она в нём пробуждала забытое.
Малион напомнил ему это былое…
– Когда я шёл в Сох, – как бы разговаривая с самим собой, начал Ольдим, – как раз вдоль этих холмов, то видел банду опритов на сто. Я ещё тогда подумал… Нам не стоит с нею встречаться.
– Разве могут быть такие большие банды, – усомнился Тринер. – Им такой массой не прокормиться.
– Нет, конечно. Вот я тогда и подумал, что собралась не одна банда, а несколько вместе.
– Анахат? Ты думаешь, где-то здесь состоялся анахат? – Малион вытянул шею, чтобы лучше видеть Ольдима.
– Не уверен, – тускло отозвался Ольдим, – но людей там было много.
– Анахат созывается только людьми, – подтвердил Невлой. – Но там были, как я понял, и другие разумные. Ты их видел, Ольдим?