Рельсовая война
Шрифт:
Шепель и Волков ушли в балку. Александр взглянул на часы: 23–40. Докладывать Крымову о принятом решении на штурм еще рано. Он сложил документы в планшет. Позвал Самойлова:
— Сережа? Не спишь?
— Никак нет, товарищ полковник!
— Не спи! Скоро начнем.
— Мне свернуть станцию?
— Не сейчас. Чуть позже. Мне еще с Крымовым переговорить нужно. Где-то через полчаса.
— Я все понял!
— Ну и молодец, что понял!
Тимохин прилег на траву. Закрыл глаза. Подумал о супруге, Татьяне. Скоро у нее юбилей. Надо подарить что-нибудь такое, что запомнилось бы. Но вот что? Часики?
Глава четвертая
Район брошенного аула Ак-Базар, 28 июня, суббота, 01–00
Майор Шепель и капитан Волков вышли из балки рассредоточения группировки спецназа Главного управления по борьбе с терроризмом. Перед склоном Шепель вызвал наблюдателя за лагерем боевиков майора Макарова:
— Пятый! Я — Третий! Мы начинаем подъем на перевал. Как обстановка в секторе твоего наблюдения?
— Обстановка спокойная.
— Понял!
Отключив радиостанцию малого радиуса действия, Шепель кивнул Волкову:
— Пошли, Паша! Я впереди, ты за мной!
Офицеры двинулись вверх по звериной тропе. На подъем у них ушло полчаса. В 01–40 Шепель с Волковым вышли на плоскую вершину перевала. Из-за гребня, используя приборы ночного видения, осмотрели лежащую внизу местность. Немного левее расположилась усадьба, в настоящее время логово кровавого террориста Али Рубая, южнее темнела ферма, далее на юго-западе виднелся холм, цель Шепеля. И левее, метрах в трехстах, чернели развалины когда-то крупного аула. Михаил снял прибор ночного видения, взглянул на Волкова. Тот также освободился от «ночника».
— Пойдем по вершине. Здесь спускаться опасно, — сказал Шепель.
— Согласен.
Офицеры продолжили путь. Вершина перевала не преподнесла никаких сюрпризов, и к 2 часам Шепель с Волковым вышли на участок напротив аула. Склон здесь был пологим, заросшим кустарником. Михаил осмотрел развалины. Подняв ночную оптику, проговорил:
— В ауле никого, до фермы путь тоже свободен. Дальше не видно. Спускаемся в прежнем порядке!
Подгруппа спецов спустилась вниз, затратив времени больше, чем на подъем, — сорок минут. В горах спускаться всегда сложнее, чем подниматься. Речку прошли без проблем — она была широкой, но мелкой, дно каменистое, ровное, заросли камыша не такие густые, как у усадьбы. Аул встретил офицеров мертвой тишиной, каким-то затхлым запахом и кладбищенской прохладой. Шепель проговорил:
— Хреновое место!
Волков, соглашаясь, кивнул:
— Как-то не по себе!
— Я же сказал, хреновое место. Но нам придется осмотреть аул. Сюда ребята «Ориона» спустятся. Отсюда и на штурм пойдут, когда будет уже светло. Значит, надо посмотреть, где им можно на время укрыться.
— Да тут где хочешь можно укрыться. Вон, западнее, ближе к усадьбе остов хибары. Слева останки забора, кусты. Дальше до окраины то же самое!
— Угу! Укрыться здесь
— Нам на ферму идти надо, Миша. А тебе еще обходить холм.
— Ты считаешь, я забыл, для чего нас запустили на плоскогорье?
— Нет, но на обследование аула уйдет время. А оно дорого, Миша.
— Ты прав! Смотрим на усадьбу.
— Отсюда только второй этаж дома виден да крыши построек. Нигде никого.
Шепель вновь вызвал Макарова:
— Пятый! Я — Третий!
— В лагере духов по-прежнему все спокойно?
— Да. Вы где?
— В ауле. Выдвигаемся на ферму. Дальше пойду в обход холма. Ты шепни, если духи решат провести смену часового.
— Конечно.
— До связи!
Шепель вложил радиостанцию в чехол, закрепленный на груди поверх бронекостюма и кармашков с магазинами к автомату «АК-74» и бесшумной снайперской винтовке «Винторез».
— Идем, Паша, на ферму. У духов все спокойно.
Ферма оказалась захламлена всяким мусором, остатками конструкций труб, арматуры.
— Ну и запах здесь! Надо было противогаз взять, — поморщился Волков.
— И кучу дезодорантов. Не пойму, почему здесь такая разруха? Или боевики, уничтожив семью фермера, устроили тут разгром? Для чего?
— Да какая тебе, Миша, разница? Может, все само собой развалилось.
— Менее чем за год? Но, ладно, ты давай прикидывай, как будешь отвлекать часового, а я пойду дальше.
— Будь осторожен. У духов тоже могут быть приборы ночного видения.
— Прорвемся. Как выйду на позицию, с которой смогу быстро отработать часового, свяжусь с тобой. Тогда и начнешь отвлекающий маневр.
Сзади офицеров раздался какой-то шум. Они резко обернулись, направив стволы своего оружия в сторону источника звука. Увидели кошку, сидевшую на доске и недоуменно смотрящую на оказавшихся здесь ночью людей.
— Тьфу! — сплюнул Шевель. — Откуда она здесь взялась?
— Хрен ее знает.
— Кис, кис, кис! — позвал капитан.
Кошка исчезла в темноте.
— Дикая!
— Наверное, от прежних хозяев осталась.
— Выжила.
— А чего ей будет? Жратвы тут навалом. Я имею в виду мышей. И летом и зимой. Интересно, знают о ней духи?
— Да на черта им какая-то кошка?
— Если она от прежних хозяев осталась, то в усадьбу лазить должна.
— Ты это к чему?
— К тому, что кошка, гоняясь за мышами, может поднять шум. Это привлечет внимание часового, но, зная о ней, не вызовет особой настороженности.
— Будешь косить под кошака?
— Посмотрим. Но один вариант уже есть, и это хорошо.
— Ладно, не переусердствуй, и сам будь поаккуратней, не влети в какую-нибудь яму с дерьмом. Вытаскивать некому будет.
— За меня не волнуйся.
— Пошел я!
— Давай, на связи!
Шепель вернулся к проему, через который они вошли на ферму, и спустился в ближайшую балку. Из нее — в другую, преодолевая открытое пространство ползком, применяя маскировочную сеть. Балки уходили то на юг, то сближались с холмом, здесь их было много. Обходя высоты, Шепель потерял время. Сумел выйти к западному подъему только в 02–30. До начала выхода групп к рубежам штурма оставалось полчаса. Шепель не успевал выполнить поставленную задачу. Поэтому, спрятавшись за кустом, вызвал Тимохина: