Рэмбо на Сонг-Бо
Шрифт:
Кончик ножа дымился. Нго вытер его о край плиты и снова положил на спираль.
— Хорошо, — сказал Дзанг, — я понимаю, ты молчишь, потому что тебе нечего сказать. Теперь я это вижу. Извини, что Нго пришлось побеспокоить тебя. Но ты сам виноват. И я хочу тебя выручить.
Дзанг подошел к передатчику, включил его и настроил.
— Можешь вызвать своего майора и спросить его, зачем он посылал тебя сюда. Если майор сможет объяснить это, ты пойдешь отдыхать. Скажу тебе честно, как солдат солдату, ты мне нравишься, и я хочу тебе помочь.
Теперь Рэмбо смотрел не на Дзанга, а опять
— Нго, приведи сюда того военнопленного, который прохлаждается на травке. Думаю, безделье его утомило.
— Я приведу его, господин.
Нго вышел и через минуту приволок и бросил на пол Смита. На него было больно смотреть: щеки его совсем ввалились, глаза безумно шарили по Рэмбо, словно Смит не верил, что тот еще живой. Отдышавшись, он поднялся и сказал тихо, но внятно:
— Не говори им ничего…
— Что ж, Рэмбо, — сказал Дзанг, — если тебе не дорога собственная жизнь, может, ты пожалеешь жизнь своего товарища. Ведь не затем же ты его спасал, чтобы отдать нам. Нго, мне кажется, два глаза для Смита очень много — хватит ему и одного. Как ты думаешь?
— Хватит, господин, — улыбнулся Нго и снял с плиты раскаленный нож.
Смит с ужасом смотрел, как Нго подходит к нему. И все же у него хватило еще сил, чтобы повторить:
— И все равно не говори им ничего.
Нго зажал голову Смита в сгибе своей толстой руки и поднес острие ножа к его левому глазу.
— Не надо, — глухо сказал Рэмбо.
— Нго, отпусти его, Рэмбо просит за своего друга. Я знал, что он настоящий друг Смита. Будешь говорить, Рэмбо?
Рэмбо кивнул.
— Отвяжи его, Нго, и проводи к передатчику.
Нго разрезал на руках и ногах Рэмбо веревки и хотел подхватить его, но Рэмбо так посмотрел на своего палача, что тот набычился и отступил. Почувствовав себя свободным, Рэмбо вздохнул полной грудью и расправил мышцы. «Ну, Дзанг, хватит, — подумал он. — Ты слишком много возомнил о себе и в самом деле почувствовал себя хозяином. Пора переубедить тебя в этом».
Он еще не знал, что предпримет в следующее мгновение, но уже чувствовал, как нарастающая в нем ненависть вливает в его мышцы живительную силу. Он снова ощущал себя самим собой. Но он не стал искушать злобный нрав Дзанга и нарочито медленно, едва передвигая ноги, подошел к аппарату. «Нужно отдохнуть. Нужно за эти минуты полностью восстановить силы. Другого случая может и не быть». Он сел на стул и закрыл глаза.
— Мне нужно отдохнуть, — сказал он устало. — Иначе они могут подумать, что я говорю под пыткой.
Дзанг весело рассмеялся.
— В самом деле, Рэмбо! Ты молодец. Они подумают! Отдохни. Хочешь пить?
Рэмбо отрицательно покачал головой. Минуты через две, когда дыхание полностью восстановилось, он открыл глаза и взял в руку стойку микрофона. Это была литая чугунная стойка, и она очень понравилась Рэмбо. Другой рукой он проверил настройку и стал вызывать штаб.
— Два — семь — девять — два — девять. Говорит Одинокий Волк. Два — семь — девять — два — девять.
И он услышал радостный голос Траутмэна.
— Одинокий Волк, мы слышим тебя! Где ты? Сообщи, где находишься!
Рэмбо посмотрел на Дзанга. Дзанг показал глазами на Смита, которого Нго снова держал за шею и водил у его лица острием ножа.
— Смелее, Рэмбо, — заерзал на стуле Дзанг. — Вы же не хотите, чтобы ваш друг умер!
— Джони, — волновался полковник, — ответь мне. Где ты?
— Мэрдок, — сказал Рэмбо и сжал стойку микрофона.
— Рэмбо! — сразу же раздался бодрый голос майора. — Это я — Мэрдок. Мы рады, что вы живы. Где вы находитесь? Мы прилетим за вами.
Рэмбо поднялся, сжимая в руке стойку микрофона, и громко сказал:
— Мэрдок, слушай меня внимательно. Я сам приду за тобой!
Почти не размахиваясь, Рэмбо ударил Дзанга стойкой в солнечное сплетение и резко обернулся. Нго не успел опустить нож на его плечо, — короткая автоматная очередь разнесла его череп.
— Ма, я знал, что ты придешь!
В дверях стояла Ма с автоматом в руках.
Глава 25
«Конец индейцу», — подумал Дин, услышав короткую автоматную очередь. Он уже подходил к хижине начальника контрразведки и тут остановился в раздумье: идти или не идти. Дзанг просил зайти к нему вечерком, чтобы посмотреть на человека, который вырезал его пост. У Дина очень чесались кулаки — не мешало бы выбить этому индейцу зубы, чтобы больше не кусался. Но он боялся Дзанга. Дину уже рассказали о его крутом нраве — во время пыток контрразведчик зверел и терял над собой контроль. Да и с его помощником Нго не хотелось бы лишний раз встречаться: бандитская рожа, никогда не знаешь, что он замышляет. И зачем это вдруг Дзанг позвал его, Дина? Может, он и не хочет видеть этого индейца. Значит, у Дзанга было на уме что-то другое.
В это время в хижине Дзанга раздался треск, будто разбили ящик или раскололи ударом приклада череп. Дин попятился. «Конец военнопленному Джеку Джеймсу Смиту, Соединенные Штаты Америки, штат Аризона…»
— Дин, что вы здесь делаете?
Дин вздрогнул и обернулся. Перед ним стоял знакомый офицер с базы.
— Я?.. Меня пригласил господин Дзанг, — пробормотал Дин. — Но, думаю, что не вовремя… Я там буду лишним.
Офицер рассмеялся.
— Господин Дзанг не любит лишних. Слышали? Кажется, одного лишнего он уже убрал. Сходите лучше в кино — там веселее.
— Благодарю вас Я наверное, так и сделаю.
И они разошлись: офицер пошел дальше по своим делам, а Дин, спотыкаясь на кочках и корневищах, поторопился к клубу, словно там было его спасение от безжалостного Дзанга и свирепого Нго.
Глава 26
Рэмбо вырвал из передатчика шнур микрофона и связал им за спиной руки Дзанга. Другим шнуром, который вел от реостата до железной решетки, где его пытал Нго, он обмотал ноги Дзанга, стащил с него ботинки, снял носки и засунул их ему в рот. Ма скинула передатчик на пол и ударила по нему прикладом автомата. У стола, где стояла плита, она увидела сумку с продуктами и перекинула ее через плечо.