Ремесло Теней: Игла Дживана
Шрифт:
— Просто не ожидал, что ты перейдешь сразу к главному.
— А это главное?
— Безусловно, — с серьезным видом кивнул мастер. — Ведь мы за этим и прилетели на Боиджию, не так ли?
Я сделал вид, что тщательно обдумываю вопрос.
— У меня теперь отчетливое ощущение, что не так.
— Интересно, — протянул Аверре. Он в два шага пересек комнатку и навис над своими колбами и пробирками, распростер над ними ладонь, словно в неком колдовском ритуале. — Иглу я не нашел, но знаю точно, что близок к ней как никогда. Мне лишь нужна небольшая помощь. Потому-то я и хотел, чтобы ты прилетел сюда.
— Вы
— Иногда предсказывать тебя не так уж и трудно, — обронил наставник. — Думаешь, для чего я оставлял все эти наводки, когда отправил тебя в архив, а после заставил следить за Эйтн? Признаюсь, я не был уверен, что именно ей удастся разузнать, но все-таки не прогадал, да? Я даже знал, что ты попытаешься залезть в мой компьютер, а она станет шпионить, и потому нарочно сделал так, чтобы наговорить достаточно и привести вас туда, куда мне и было нужно.
— Си-Джо! — выдохнул я.
— О, да, — улыбнулся Аверре. — Я был уверен, что ты обязательно туда полезешь, и не ошибся. Пришлось, правда, поработать над лабораторией Сол, чтобы ты не смог узнать о ней раньше времени, но вышло все очень и очень неплохо.
— Жаль аборигена не добили, — едко произнес я, надеясь, что он смутится, но улыбка мастера стала только шире, правда наигранной теплоты в ней уже не осталось, лишь холодный расчет. — Это ваше вещество помогло вам справиться с ними?
— Думаешь, не добил? — неприятно захихикал он. — Знаешь, Сети, Бавкида и впрямь вырастила из тебя очень тонкого элийра, но как управлять людьми, пользуясь лишь словами, ты не имеешь понятия. В ином случае ты бы знал, что контролировать человека, которого гложет чувство вины, во много раз проще.
Я уставился на него как ошалелый:
— Вы?..
— Я прекрасно тебя знаю, Сет, и потому предугадать, как ты поступишь, если возникнет угроза, мне было нетрудно.
Новый взрыв плазмы, произошедший где-то в глубине моей души, заставил меня скрючить пальцы, но зарождение бури было прервано одной только фразой:
— Побереги свои силы, Сет. Поверь, они тебе еще понадобятся. В конце концов, ты мог и избежать убийства, так что в своем выборе виноват только ты сам.
— А инфочип зачем тогда подбросили? — сквозь зубы проговорил я. — Ведь вы не позволяли мне знать, что на нем.
Тут Аверре удивленно нахмурился:
— Какой инфочип?
— Тот, что я выкрал для вас из Архива, — выплюнул я. — Тот, что затем оказался у того аборигена. Тот, что хранит память моей матери, адресованную мне! Это мой инфочип! Как вы посмели скрывать его от меня?!
Стены хижины жалобно застонали, а огонь в масляных лампах затрепетал, и только Аверре было все нипочем.
— Успокойся, — сказал он мне. — Много ли проку от твоих истерик? Я поступил так, как счел нужным и отчитываться не собираюсь. Нельзя было, чтобы ты прочел эти письма раньше, чем мы найдем Иглу.
— Но я их прочел! — уверил его я.
— И потому, что ты все еще пытаешься вытянуть из меня ответы, понимаю, многого они тебе не открыли. — Он ухмылялся.
А я прищурился:
— Вы издеваетесь надо мной?
— О, нет. Просто кое-что выясняю…
И тут вдруг до меня дошло:
— Вы, ведь, знаете, где Игла, так?
Губы Аверре растянуло в чуть озадаченной улыбке:
— Почему ты так решил?
Но вопрос я проигнорировал.
— Кажется, вы с самого начала это знали. Только не понимаю, зачем весь этот фарс? Для чего было везти меня сюда? Чего вы хотите?
— Не спеши, скоро узнаешь. — Взгляд наставника из блуждающего вдруг стал цепким. — Хотя тебя это не сильно удивило.
Я не отвернулся и никак иначе не стал препятствовать ему проникнуть в мои мысли, поскольку знал, что любая его попытка сделать это, заранее обречена на провал. Слишком долго, слишком тщательно я выстраивал свою защиту, чтобы кто-то малоопытный в этой области мог просто прорваться сквозь нее.
Почти сразу понял это и сам мастер. Спустя пару секунд он опять улыбался:
— Меня больше интересуют области иные, нежели копание в чужих мыслях. Я всегда считал и продолжаю считать, что лейрам следует держаться подальше от посторонних разумов. То, что творится в душе у любого разумного существа должно принадлежать лишь ему, и никому более. Ни мы, и ни кто-либо другой не вправе решать это за него.
— О, да, — вот тут уже рассмеялся я. — Лучше всего манипулировать словами. Да вы и впрямь мастер, учитель!
— Не злоупотребляй своей властью, Сет, иначе, рано или поздно, она сыграет с тобой злую шутку.
— А вы всегда следуете собственным советам?
Среди Адис Лейр за Аверре давно закрепилась репутация смутьяна и отщепенца, но едва ли она образовалась на пустом месте. Мне, как человеку, предпочитавшему иные правила, нежели общепринятые, это даже немного импонировало, но время кумиров давно прошло. Я мог сказать ему, что власть дается для того, чтобы быть использованной, но это бы ни к чему не привело. В какой-то момент я осознал, что Аверре для меня авторитетом уже не является, а это снимало всякие обязательства хранить ему верность, даже не смотря на долг перед Бавкидой. Верность — это не тот товар, который оплачивается в кредит. Ее необходимо завоевать. А Аверре никогда не предпринимал ни малейших попыток этого добиться. Ему было плевать, поддерживаю я его идеи или нет. Он просто шел своей дорогой, не задумываясь о последствиях. И вот теперь, благодаря его собственным усилиям, мы оказались по разные стороны.
— Кстати, тут кое-кто хотел бы встретиться с тобой, — сказал он, предпочтя сменить тему. — Иши Кхем» са, местный старейшина, ждет, что ты нанесешь ему визит вежливости.
— Почему это он вдруг ждет? — спросил я.
— Мне не сообщили, — ответил мастер. — Просто просили по возможности привести тебя для беседы. — Он отошел от стойки со склянками и поманил меня к выходу. — Поднимайся.
Пока мы спускались по винтовой лестнице, я не делал попыток заговорить, Аверре тоже хранил молчание, но тишина каждого отличалась одна от другой. Мастер вышагивал уверенно в такт себе помахивая руками, при этом выражение его лица явственно говорило о том, что его мысли сосредоточились в точке, куда мы направлялись. Я же в который раз едва ли не лопался от переполнявших чувств и потому мой мысленный крик мог бы огласить всю округу… Жаль, некому его было услышать.