Шрифт:
Этап 1.«Говорят ему все: да будет распят»
Это случилось в городе N.N.
Сторож автостоянки Опаськин, зайдя после смены в супермаркет «Пятерочка», расположенный недалеко от городского старого кладбища, купил себе традиционной дешевой водочки с растительно-пальмовым сырком «Дружба». Владимир любил бродить и размышлять о модусе своего бытия после работы по городу, с сырком и мерзавчиком в кармане, в улиссовском стиле шатающегося по Дублину Блума.
В этот же раз Опаськин почувствовал себя усталым, совсем по метерлинковскому стихотворению – моя душа больна весь день – и, предвкушая радость, согласно еврипидовскому выражению – без вина какая уж любовь, какая радость – собрался отметить наступление вечера согревающим глотком лекарственной для мятущейся души спиртовой жидкости, усевшись на деревянной лавочке, сконструированной
Однако спокойно это ему совершить не удалось. Чья – то, ахматовски восковая сухая, не иначе пытающаяся прицепиться на хвост, рука постучала его по плечу и кто – то за плечом хрипло произнес: «Землячок, огоньку не найдется?».
Опаськин искренне не любил отвлекающих от сути дела моментов.
В наше время торжествующего эгоцентризма и подавленного уныния повседневного озабочения, основываясь на картезиевом опыте универсального сомнения и ясперсовском ужасе бросания себя на самое свое бытие виновным; свободы возлияния усталого человеческого тела и истинной свободы от всего духа; выпуска души из темницы плоти и ясного понимания, что субстанция человека есть экзистенция – наглое вторжение чужака в его интимнейшие фибры бытия и хрупкий внутренний мир, находящийся в радостном состоянии алкогольного взалкания, пришлось Опаськину совершенно не по душе.
–Нет, милейший сударь, закурить не даю и не наливаю, – выразил свою позицию, обернувшись, Опаськин и осекся.
Картина, представившаяся его глазам, была страшна и полностью отражала всю жуть присутствия в этом мире. Длинноволосый и страшный как Кетцалькоатль-Кукулькан, владелец хриплого голоса обладал землистым лицом узника концлагерей, худющими высохшими руками- спичками с длинными, частично обломанными и черными от земли ногтями, при всем при этом светлыми, пылающими неземным светом, бьющим на тысячи километров, очами. Ну, просто – картина чистого сатанизма для интеллигенции…
–Глаза мои встречают тень,– снова вспомнилось Владимиру из Метерлинка.
– Ты кто, мужик?– внезапно заикаясь, спросил незнакомца Опаськин, нарушив, однако, заповедь того же Еврипида, что мудрый должен быть всегда спокоен.
–Я – Павел Корчагин.
–Это какой такой Корчагин?
–Ты в школу ходил, товарищ, не знаю как там тебя по батюшке. «Как закалялась сталь» – читал?
–Аа, как же иначе, тот самый Павка Корчагин, чьи знаменитые дырявые сапоги, которые выше Шекспира, вслед за тапками Обломова, заслонили собой всю революционную Россию. Ну-ну. В школу, эээ, ходил, правда, давно уж это было. А зовут меня Владимир Ильич.
–Эй, ты не шути так, товарищ! Ленин- это для нас святое. Не погань имя вождя всуе.
–Да чего мне поганить-то. Опаськин я – Владимир Ильич. Вовсе не вождь и не собирался им никогда быть. Папа у меня Илья, мама Надежда, вот и назвали с надеждой Володей. Правильное оказалось имя. Если бы батя тоже был Вовкой – то вообще красивое было бы сочетание – Владимир Владимирович, эх!
Опаськин мечтательно взглянул в небо и вздохнул.
Свое гордое имя – Владимир – Опаськину нравилось. Оно прекрасно сочеталось и с другими отчествами – например, Вольфович. А вот с фамилией, он считал, ему не повезло.
Насчет имен, отчеств, фамилий и их сочетаний Опаськин часто думал и анализировал их с помощью нехитрого, изобретённого им, метода ФИ-анализа. За отправную точку он брал, к примеру, сочетание- Владимир Ильич Ленин – архитектор революции. И тогда у него получалось по заглавным буквам красивая фамилия – ВИЛАР.
Лучше бы, считал про себя Владимир, – его звали бы не Опаськин, а красиво, так загадочно и с некоторым швейцарским прононсом – Херр Владимир фон Вилар, эх! Слетал бы в Лугано, потом рванул бы через Сен – Готардский перевал, как Суворов, в Цуг и Женеву!! Национального швейцарского деликатеса – картошки с мясом бы поел, ножик бы щвейцарский с часами купил, стал бы директором парка «Швейцария» в Нижнем, швейцарский бы ресторан в парке – «Фондю Вилар» с Андреем Деллосом на паях бы открыл!!! Ну и что, что некоторые бы невежды путали его фамилию с всероссийским научно-исследовательским институтом лекарственных и ароматических растений – ВИЛАР. В конце – концов, мог бы и ароматические растения в парке разводить – вон в США разрешили же лекарственную марихуану – теперь бизнесмены из России Борис Йордан и Андрей Блох деньги лопатой гребут. Неплохо бы звучала троица учредителей по – новому: Йордан – Блох – Вилар. С точки зрения антисанкций вообще бы прокатило – вроде все не русские, а бабки в Россию. И компанию можно было бы назвать – не «Куралиф», а более мстительно «Курамнасмех» – то есть отомстить за куриные окорочка. «В ответ на ваши ножки Буша, а неугодно ль анаши покушать».
С другой стороны, всё равно – всё что у нас не делаешь, за что не возьмёшься – в итоге как – то курам на смех получается.
Не лучше в рамках ФИ-анализа получалось, увы, со страной. То же самое аналитическое сочетание – ФИО+Архитектор Революции – Опаськин пытался применить к первым, после падения в стране коммунизма, лицам. Выходило как то странно и плохо, например – с Горбачёвым – МИСЕРГАР или еще гораздо хуже и неприличней с Ельциным – ЕБНАР.
Опаськин теперь понимал, почему с аббревиатурой ЕБН с нашей страной, в отличие от коммунистического периода получалось плохо. В международном плане, однако, в этом сочетании букв был все же заложен какой – то, видимо, сакральный финансовый смысл, не случайно банковские счета компаний звались ИБАН. Зваться, однако, к примеру – Владимиром Ебнаром, ему не захотелось бы ни за какие деньги и ибаны. Тут ему вспомнились читаемые в детстве украдкой, как любым ребенком, разноцветные арабские сказки. Наверно, опять же, в силу сакральности, перед фамилиями героев добавлялась приставка ибн, что в принципе было сокращением ибана. Этот вариант звучал как-то благороднее и загадочнее чем В.И. Ебнар и, по арабским сказкам, он должен был бы зваться что – то типа Владимиром Остап Мария Сулейманом ибн Опаськиным.
Ильич знал, что из сочетаний букв давали и имена. Продолжая ту же тему – Владимир Ильич Ленин – ВладИЛен – Опаськин знал, что это приносит счастье и есть в нашей стране на удивление счастливые и удачливые Владиленовичи. Но вот дальше, при попытке продолжения, у него опять получалась какая – то чепуха. Например, ФИО сочетание Go…+ Mikhail + Ser… у него приводило к нетолерантной, с точки зрения мировой демократии и неразрывно связанного с ней движения ЛГБТ, увы, фразе: гомик сер. Тут у него дальше по ассоциации получалось что-то просто горьковское, если кошек заменить на гомиков: «Ночью все гомики серы. Женщины все хороши». Гомики – думал Опаськин,– бывают всё же не только серые, но и белые, желтые, щоколадные, черные, узкоглазые, широконосые и бледнолицые, спидоносные и задоблещущие. Поэтому фраза – гомики серы, наверно, сакрально была связано с элементом шестой группы периодической системы Д.И. Менделеева – серой. Есть же люди дела, приверженцы веры, а это приверженцы, гомики серы. Здесь, не иначе был намек на чистую серу – сульфур, не иначе, порочную связь с сатаной. Как минимум – намёк на серосодержащие фармпрепараты для лечения дурных болезней, возникающих по причине постыдного поведения гомиков. Да и органо-лептически намекалось на сероводород с его запахом тухлых яиц.
Ильичу почему – то смутно вспомнился икона нонконформизма Том Робинс и его образ дурацкого енота Тануки с большими яйцами. Хотя, с другой стороны, весь секрет Кащея Бессмертного заключался именно в яйце. Да и катание яиц на Пасху было проникнуто радостным разгадыванием эзотерического секрета – у кого яйца круче. Яйцо – как ни крути и не пытайся поставить его – основа жизни. Хрупкая основа хрупкой жизни. Не случайно песня Стинга о хрупкости жизни вызывала при слушании слёзы. Да и имя Стинг в переводе с английского означало острую боль. Весь секрет происхождения и боли в жизни связан с яйцами – как женских, так и мужских особей. Да и МТС не случайно выбрал логотип- белое яйцо в красном квадрате. Опять же, не случаен, видимо подбор цветов – красное и белое. Цвет революции и белой гвардии. Цвета сети винных магазинов красное-белое…
По поводу радужного цвета ЛГБТ Опаськин подумал, что если движения подбирают себе цвета, то должны подбирать и запахи. Взять того же тайного гомика Стинга или его дочь с нетрадиционными наклонностями – замени одну букву Г на букву К и слово стинк переводиться с английского уже как шумиха и вонь. Тогда получается прекрасная ЛГБТ картина – шумная радуга сероводорода. А что, Чёрное море, к примеру, внизу всё сероводородное, а сверху – ласковое и пахнет арбузом. Всё что чёрное и внизу – сероводородное. Хотя, то, что плавает наверху, тоже, однако пахнет, и вовсе не арбузом, а дерьмом – то есть – индолом. Всё это лгбтэшное, однако, плохо пахло во всех смыслах, начиная с вульгарного нарушения библейских заповедей.