Ренегат
Шрифт:
— Забирайте, — киваю на Мохолапова. — Мне он больше не нужен.
— Что, с демонами пустышка? — спрашивает Романов участливо.
— С демонами? Ах да, пустышка. Кстати, улик против него никаких. Золото пропало. Не представляю, что вы представите в суд?
— О, за это не беспокойтесь, — Романов обнимает ладонью кулак и смачно хрустит костяшками. — Обвинение мы построим на признательных показаниях.
— …Рассудок к Соняшникову так и не вернулся, хотя кое-что из прошлой жизни он стал вспоминать. Академия Наук изъяла всякое упоминание о байбарском письме из оборота. В те времена провернуть такое было ещё возможно. Золото так и не нашли. Мохолапов получил пятнадцать лет строгого режима с конфискацией и о его дальнейшей судьбе мне ничего неизвестно.
Лектор выпил воды.
— Вот вам пример, когда преступник не просто использовал сведение о специфическом знании жертвы. Но сам же загодя и создал это специфическое знание. И кстати, пример грандиозной студенческой мистификации. Это вам не Феликса Эдмундовича перхотью заряжать…
Подцепив портфель, Хальцевич в полной тишине покинул лекцию.
Спустя несколько секунд аудитория взорвалась весельем.
— Последняя пара. Где глобус?
— Чёрт!
— Да вот он, закатился под стол.
На третьем ударе Атлантический хребет разошёлся, Земля разверзлась, континенты съёжились. Глобус лопнул, и на студентов обрушились обильные хлопья жирной и чёрной сажи.
28 апреля — 2 мая 2004 года