Репетитор

Абрахамс Питер

— Что?

— Ты говоришь, как англичанин. Правда, у тебя нет акцента.

— А ты встречала много англичан?

— Нет.

— Но ты видела их в кино.

Руби кивнула.

— Тебя ведь считают творческим человеком, правда?

Голос Джулиана звучал задумчиво. Похоже, он тоже обращал внимание на пустяки.

— Самый что ни на есть невинный вопрос, — сказал он, улыбаясь.

Руби никогда не задумывалась о том, что там про нее думают остальные.

—

Не знаю.

Он посмотрел на нее. Улыбка постепенно сходила с его лица, хотя губы сохраняли прежнее положение.

— Моя мама была англичанкой.

— А отец?

— Американцем.

— Откуда?

— Из Новой Англии, так же как и вы.

— Мама говорила, что твои родители умерли.

Черт! Ей следовало сказать что-нибудь типа: отошли в мир иной.

— Да, это правда.

— Сколько тебе было лет, когда это случилось?

— Я уже был довольно взрослым.

Джулиан был слишком молод. Его родители умерли явно не от старости. Она начала строить предположения:

— Они погибли от несчастного случая?

— От сильного взрыва.

— Боже мой! Извини. Это был мощный взрыв на месторождении нефти?

— Да, очень сильный взрыв.

— Это ужасно, Джулиан. Я не представляю, как можно жить без папы и мамы.

— Правда?

Она попыталась представить это хотя бы на мгновение. Жизнь показалась абсолютно серой и безрадостной. Конечно, был бы еще Брэндон. Он бы как-то скрашивал жизнь.

— У тебя есть братья или сестры?

— Нет. Я был единственным ребенком в семье.

— А какие они были, твои родители?

Джулиан полез в карман и достал оттуда сигарету:

— Теперь, когда ты знаешь мой секрет, можно, я здесь покурю?

Руби не знала, что ответить. В доме никто никогда не курил.

— Я открою окно, и все канцерогены полетят туда.

Он открыл окно. На кормушке сидела ворона. Он зажег спичку, прикурил, посмотрел на синий кончик пламени, выбросил спичку в окно и пристроил руку на подоконнике, чтобы дым шел наружу. Руби сразу же почувствовала холод.

— А этот доклад, который ты делал в Оксфорде… — начала Руби.

— Тебе папа с мамой о нем рассказали?

— Мама.

— Понятно.

— Там было что-то про путешествие по Африке.

— И про коллекцию животных. Она тебе про нее говорила?

— Нет.

Он улыбнулся:

— Продолжай.

— А твои родители присутствовали во время твоего выступления?

— Почему тебя это интересует?

— Просто если они там были, должно быть, они были очень горды своим сыном.

— Да, были.

— А что они тебе сказали после выступления?

— Не помню.

—

Думаю, что-нибудь очень приятное.

Джулиан затянулся и пустил дым через нос и рот одновременно. Она почему-то подумала о драконах. Она уже собиралась спросить, на кого Джулиан похож — на отца или на мать, но тут на экране появилась фотография Джанет. Руби вскочила, схватила пульт и прибавила звук.

— «…кажется все менее и менее вероятным из-за еще одной холодной ночи в горах. Спасатели с других курортов, Вермонта и Нью…»

Джулиан покачал головой.

— Ужасно, — сказал он.

Руби не понравилось, как он это сказал. В его голосе не было никакой надежды.

— Сколько времени человек может прожить при такой температуре, если, скажем, он сломал ногу или упал в расселину? — спросила Руби.

— В Зеленых горах нет расселин, — ответил Джулиан и еще раз затянулся. — Но даже при мимолетной встрече мне показалось, что Джанет очень сильная женщина. Не стоит терять надежды.

Руби стало полегче. Джулиан стряхнул пепел, и он сразу же исчез из виду. Снег пошел еще сильнее. И опять напомнил про Джанет.

— Слушай, а поехали ее искать? — предложила Руби.

— Это слишком банально, как клише.

Клише? Разве слово «клише» не означает избитую фразу, например «Упрямый как осел»?

— Что ты имеешь в виду?

— Спасатели-любители, ползающие по колено в снегу. Так и самим можно нарваться на неприятности.

— А-а-а, — сказала Руби и вдруг почувствовала себя совсем нехорошо. Наверное, это из-за сигаретного дыма. Она облокотилась на стол.

— Ты в порядке?

— Угу.

— Может быть, воды? — сказал он и направился к холодильнику, налил стакан воды и поставил его перед ней. В той же руке он держал дымящуюся сигарету. Какие красивые у него руки! Правда, ноготь на среднем пальце был безобразно сломан, и под ним была запекшаяся кровь.

Руби выпила воды.

— Как ты?

— Нормально. Спасибо.

Он затянулся в последний раз, выкинул сигарету в окно и закрыл его.

— У тебя сегодня столько вопросов.

— Правда?

Он засмеялся:

— Теперь моя очередь.

— Твоя очередь?

— У меня тоже есть парочка вопросов к тебе.

— О чем?

— О Брэндоне. Я немного за него волнуюсь.

— Почему?

— Вчера, по дороге в Нью-Йорк, он рассказал мне кое-что, что расстроило меня.

— Да?

— Не знаю, говорил ли он тебе.

— Что за история?

Он взглянул на нее и снова полез в карман. Опять собрался курить? Но он ничего оттуда не достал.