Репетитор
Шрифт:
– А что вы хотите? – Кира пыталась оправдать и его, и себя, и своё к этому отношение. – Мне нужен мужчина. Меня всё устраивает, – по поводу его полигамности она, казалось, особо и не расстраивалась. Наоборот. Может быть она и не отдавала себе в этом отчёт, но ей становилось приятно от мысли, что он нравится другим женщинам, что они бегают за ним, звонят даже когда она, Кира, рядом. Он востребован, а это уже показатель качества, и в качестве этом она неоднократно убеждалась сама.
Она просто хотела устроить личную жизнь, просто быть счастливой женщиной, как и все. И папу для Ванечки найти хотела. Кто осудит? Признайтесь, кто без греха? Да и что сейчас можно назвать грехом? Уж если о сексе…
А времени на раздумья у неё теперь много. Очень много. Вся оставшаяся жизнь. Она понимала, что по совокупности преступлений, они получат пожизненно. И она не переживала из-за этого. Во всяком случае, ей уже не нужно будет делать то, что она делала. Она не хотела. Сама бы никогда. Но он, тот самый он… Он занимался этим, видимо, давно.
– Если бы знала, кто он. Если бы знала, – вздыхала она, глотая горькие слёзы, что текли и тут же застывали на её безжизненном лице.
Худая от природы, именно худая, а не стройная, сейчас она казалась просто скелетом. Худая и бледная она была всегда, даже в лучшие годы юности. А здесь, особенно в последние дни, практически без сна и отдыха, изводя себя слезами и переживаниями, она превратилась во что-то напоминающее скорее привидение, чем молодую женщину около тридцати, которой она по паспорту была.
Запах плесени обволакивал и ласкал её всю. В горле першило. Нечем дышать. На плач не осталось сил, её ломало. Тело сотрясалось в судорогах, но не от холода, простуды или слёз. Природа её нынешнего состояния крылась в другом. И никто не мог ей помочь в этом. Никто и ничто. А то, что могло бы вылечить её, придать жизненных сил и вернуть румянец… Она понимала. Невозможно.
Кира обхватила себя руками, пытаясь хоть на мгновение унять эту неумолимую судорогу, но тщетно. Тело не слушалось её, оно просило своё. Голова не соображала ничего, а приступы тяжкой мигрени добивали её окончательно. Она хватала себя то тут, то там, пытаясь неловкими движениями костлявых длинных пальцев остановить эту судорогу, но та и не собиралась не сдаваться.
– Да. Жесть. Мне бы сейчас тоже укольчик не помешал, – снова вспомнила она про сына, обхватив голову руками и готовая от боли закричать. – А ему сейчас хорошо. Наверное, очень хорошо, – вздохнула она, но мысли её прервал резкий грохот ключей, и звук со скрипом открывающейся тяжеленной металлической двери.
– На допрос, – резко оборвал её бездействие надзиратель. Кира молча встала, с трудом подошла к двери, протянула дрожащие руки. Ледяные наручники прочно и привычно обхватили их. – На выход, – процедил он. – И побыстрее.
Глава 2.
Вспомните, бывали ли в вашей жизни ситуации, когда вы находились на грани… На грани жизни и смерти… Когда могли потерять всё и даже самое ценное, – жизнь. Какой-то миг, час, день, так безжалостно и неумолимо врезавшийся в память, оставивший неизгладимые рубцы. Был ли тот день, когда вы могли сказать, что это ваш второй день рождения?
С Викой такое бывало не раз, и не два… Просто она нуждалась в деньгах. Очень. Нет, не на шоппинг, не на удовольствия, как можно подумать, а просто на крышу над головой, весьма скромную комнату в коммуналке, что они вдвоём с мамой снимали.
Вика, как девушка серьёзная и образованная, всегда понимала свою ответственность. И принимала такое положение вещей весьма спокойно, по своему рассудительно и даже несколько философски. Тот низкий старт, с которого она начинала свою уже взрослую, а потому самостоятельную жизнь… Тот старт она считала скорее благом, никак не наказанием, а шансом проявить себя, который давала ей щедрая на вызовы судьба. Хотя, конечно, такое понимание пришло не сразу. Бывали и моменты отчаяния, когда ей просто не хотелось жить. И она долго работала над собой, чтобы всё это понять и принять. Жизнь как она есть. Такая. Непростая. Особенная.
Каждый месяц нужно платить аренду, причём вперёд. Вика подрабатывала репетиторством: доход нестабильный, но вполне приличный, если постараться. И она старалась, бралась за всё, что умела. А высшего образования и законно полученных ею к тому времени двух дипломов с отличием, школы и института, с избытком хватало, чтобы преподавать сразу как минимум несколько предметов.
Сначала Вика занималась с детьми подготовкой к школе и рисованием: давала мастер-классы в студиях и частные уроки, но этого было явно недостаточно для того, чтобы содержать себя и маму. Надо сказать, интерес к художественному творчеству у населения имеется, но не настолько, чтобы прилично зарабатывать, особенно в небольшом провинциальном городке, где она жила. И тогда Вика решила параллельно заняться репетиторством английского, благо владела им в совершенстве, да и опыт общения с носителями языка имелся и даже вполне приличный. В студенческие годы ей нравилось проводить свободное время, общаясь онлайн с такими же студентами по всему миру, да и в учёбе это помогало тоже. А училась она всегда хорошо и даже отлично.
И эта девушка, со свойственным ей перфекционизмом и, непонятно откуда берущимся, неиссякаемым оптимизмом, втянулась в репетиторство. Она изучила все предлагаемые Министерством Просвещения программы, плюс множество учебников зарубежных, аутентичных, носителями языка написанных, нашла полезные аудиоматериалы, тесты, книги для чтения. В общем основательно подготовилась и начала работать.
Поначалу Вика работала поблизости, обклеивала написанными от руки объявлениями подъезды окрестных домов, автобусные остановки, заборы, столбы, нещадно гонимая сторожами и дворниками. Унижение, знаете ли, ещё то. Разве что палкой не били, но на словах не стеснялись, отрывались по полной, матерясь и срывая грязными руками её яркие, с любовью написанные, только что приклеенные разноцветно-фломастерные объявления. Ученики отзывались, но их не хватало. Вика всё время находилась в поиске. В маленьком подмосковном городке люди, в основном, скромные и зарплаты такие же, как и они. Многие заниматься хотели, но, по понятным причинам, не могли.
Вика решила, что нужно ездить в Москву, да и знакомые звали туда, номерок её друг другу передавали. Плюс разместила объявления на сайтах. Это, конечно, эффективный способ найти учеников, но, как правило, находились они далеко. Нужно выезжать, а времени и сил такие поездки отнимали много. Но Вика знала, что она должна и себя содержать, и маме,что давно уже на пенсии, тоже по возможности помогать. А потому от работы она не отказывалась, даже наоборот, занимала себя так, что о выходных оставалось только мечтать.
Однажды позвонила женщина, представилась мамой мальчика-второклассника, сказала, что зовут её Кира и попросила помочь сыну со школьной программой. Много было у Вики таких учеников, разного возраста школьников и студентов, им тоже часто требовалась помощь, и она, конечно, согласилась. Кира звонила заранее, как минимум за неделю до назначенной встречи, понимая, что у хорошего репетитора плотное расписание, да и она, судя по её словам, работала на графике.
Был праздничный день, Крещение Господне, 19 января. Мороз крепкий, как часто бывает в это время. Вика написала Кире сообщение, поздравила её с Крещением, спросила в силе ли их договорённость по поводу занятия на завтра. В ответ она просила всех именно писать. И, пожалуйста, не отвлекать её звонками. Она всегда либо на занятии, либо в транспорте по пути то к одному ученику, то к другому.