Решение Смольникова
Шрифт:
– А ты понял в чем суть, Смола? – спросил он, внезапно посмурнев. Такова была особенность воздействия водки, когда человек резко, буквально за доли секунды, переживает смену настроения. Был грустным – стал веселым, был веселым – стал серьезным. От вина или пива так не бывает, там все идет плавно.
– Понял-понял! – закивал головой Смольников, пытаясь отдышаться после смеха. В глазах слегка рябило от выпитого, окружающие предметы стали выглядеть мягче и объемнее.
– Ну-ка скажи! Заодно проверим, есть ли у нас с тобой взаимопонимание...
– Ты, Жантик, хотел сказать, что какой толк от бабла,
В ответ Омаров неопределенно покачал головой:
– Будем считать, что почти угадал!
31 час до инфицирования
Через полчаса они были на месте. Квартира Маши оказалась довольно просторным жилищем, под завязку набитым молодыми людьми. Смольников втайне почувствовал какое-то неудовольствие оттого, что вместо интимной приватной встречи с женщиной, Омаров подсунул ему чужую шумную гулянку.
Но, присмотревшись, понял, что никакой гулянки не было и в помине. Люди здесь просто жили. На балконе сушилось белье, кто-то красил волосы, стоя перед зеркалом, кто-то смотрел телевизор. Огромная пятикомнатная квартира была заселена студентами и студентками, и очень напоминала обычную веселую городскую общагу.
Говорили здесь в основном на казахском, из магнитофона надрывалась модная нынче Кенже Аникеева. Мариам на поверку оказалась высокой стройной татаркой лет тридцати пяти. Наверное, она никогда не рожала, потому что в ее годы иметь такой узкий девичий таз могла позволить себе только бесплодная женщина. В общем, хозяйка квартиры понравилась Смольникову, даже с поправкой на недавно раздавленную бутылку.
– Привет, дорогой! – поцеловалась она с Жантиком.
– Александр, – представился он и пожал ей руку.
– А я та самая Маша, – мягко улыбнулась она ему. – Пошлите ко мне!
Они пересекли просторный зал, где перед большим плазменным телевизором сидело несколько человек, и вошли в ее апартаменты.
– Присаживайтесь, – хозяйка показала на пухлые кожаные кресла, очень дорогие, но давно вышедшие из моды. Большую часть комнаты занимала просторная двухместная кровать, у окна стоял туалетный столик. В комнате было уютно и чисто.
– Руслан! Зайди-ка на минутку! – позвала она кого-то.
– Звали, Мариам-апа? – в комнату заглянул огромный детина в спортивных брюках и белой майке.
– Руслан, детка, принеси бокалы и лед!
– И ножик, – добавил Омаров.
Детина кивнул и исчез. Омаров достал из пакета бутылки и закуску.
– Саша купил тебе «Чинзано».
– Спасибо!
Вскоре появился Руслан с подносом. Он поставил его на стеклянный столик и удалился. Омаров достал из пакета громадные оранжевые грейпфруты, разрезал их дольками. Саша тем временем наполнил бокалы.
– За вас с Сашей, – сказал Жантик, кидая в бокалы лед.
Они сделали по глотку, не чокаясь.
– Пора бы тебе, сестра, ремонт затеять, а? – спросил Омаров, оглядывая комнату глазами профессионального строителя.
– Да вот, все собираюсь... – вздохнула Мариам. – Давно пора.
– Я подгоню свою бригаду, они тебе тут все отполируют.
– Спасибо, Жантимир, чтобы я без тебя делала!
Они поболтали еще минут двадцать, пока
– Слушай, Маш, приюти моего друга на пару-тройку дней, а?
– Александра?
– Да. Мы завтра с ним одно дело хотим замутить. Ему потом надо будет отоспаться и отлежаться.
– Конечно, какие разговоры!
– Тогда хопчик! – Омаров поднялся с кресла. – Все, я побежал.
На пороге, уже надевая обувь, Омаров дал Смольникову последние инструкции:
– Никуда не уходи, никому не говори ничего о себе и о деле. Обязательно позвони своей девушке, чтобы не волновалась. Скажи, встретил друга, выпили, заночевал у него, буду через пару дней. Я найду машину типа «бусика» и завтра подкачу сюда. Да, и сотку свою выключи, связь будем держать через Машу. Все понял?
– Понял!
Они распрощались, и Омаров ушел.
– Пойдем, Саша, я дам тебе свежее полотенце, – позвала его Мариам.
Смольников взял чистое полотенце, легкий халат и принял душ, смывая с себя остатки жаркого дня. Будучи по природе человеком довольно робким и осторожным, он, тем не менее, не стал задаваться вопросом, что с ним происходит, и почему он так легко согласился на предложение Омарова. Ответом на все вопросы служила крупная сумма денег, которую он получил в задаток. Для него это были очень большие деньги, которые решительно перечеркивали его вечные материальные проблемы, и оплачивали наперед все угрызения совести. Он знал, что будет дальше, и шел на это с таким самоуверенным спокойствием, с которым только и можно совершить что-нибудь нехорошее, начиная с такого мелкого проступка, даже не считающегося грехом, как супружеская измена и заканчивая открытым грабежом.
Мариам проводила его на кухню, где они мило поболтали со студентами. Потом допили «Чинзано» и пошли спать.
– Хочешь спать на моей постели? – прямо спросила его Мариам.
Саша оторопел от такого вопроса, но виду не подал.
– Ты здесь хозяйка, тебе решать, – сказал он как можно спокойнее, даже с ленцой в голосе, чтобы не выдать волнение.
– А ты бы хотел?
– Да, – ответил он честно.
– Тогда ложись рядом со мной.
– Хорошо.
Они погасили свет, и разделись в темноте. Почти одновременно легли на просторную кровать. Над ними мерно гудел кондиционер, навевая прохладу. Смольников посмотрел на свою одежду, брошенную на прикроватную тумбочку. Карманы топорщились от денег. Если бы он не был пьян, то забеспокоился бы, опасаясь оставлять их на ночь без присмотра. Но алкоголь исправно делал свое великое дело: Саша стремительно летел в водоворот событий, увлекаемый мягким голосом лежавшей рядом женщины. За дверью бормотал о чем-то телевизор, из открытой ванной доносился шум воды. Студенты тоже потихоньку готовились ко сну.
– Ты, наверное, хочешь знать, чья это квартира и кто я такая? – произнесла Мариам, начиная игру первой.
– Да.
– Все просто, Сашенька. Я два года уже как стала вдовой. Очень долго сидела одна, в пустой квартире, почти ничего не ела. А потом решила, что надо жить среди людей, особенно на старости лет. Чтобы было шумно, чтобы кругом была молодежь...
– Ты нисколько не старая, чтобы так говорить, – попытался он сделать комплимент.
– Нет, не старая, но и не молодая.