Решетка
Шрифт:
– Я работаю с Митчем. У Ричардсонов.
– А, вот как. – Голос Алисон зазвучал слегка приветливее. – Что ж, приятно слышать. И что вы хотите?
– Митч дома?
– Его сейчас нет, – ответила она бесстрастным тоном.
– А вы не знаете, где он может быть?
– Разумеется, знаю. Вы что же, думаете, мне не известно, где находится мой собственный муж? За кого вы меня принимаете?
– Я ничего такого не имел в виду... Послушайте, Алисон, мне нужно с ним срочно связаться. Это в самом деле очень важно.
– Ну конечно, очень важно. У вас
– Нет, нет. Туда мне лучше не звонить. Послушайте, попросите его позвонить мне. Как только он вернется, о кей?
– Опять что-нибудь по поводу этой дурацкой Решетки?
Она всегда с особым удовольствием называла это чудо-здание дурацким, чтобы только позлить Митча.
– Да, что-то в этом роде.
– Сегодня воскресенье, выходной, если вы случайно забыли. Что, никак нельзя подождать до завтра?
– Думаю, что нет. И в мастерской нам с ним об этом говорить не с руки. Лучше пусть позвонит мне. Передайте ему... передайте...
– Так что же именно передать? Что вы влюблены в него? – Она рассмеялась своей собственной остроте. – Или что вы улетаете куда-нибудь?
– Обещайте, что обязательно передадите ему мои слова, договорились? – Грейбл глубоко вздохнул.
– Разумеется.
Грейбл положил трубку.
– Кретин, – раздраженно произнесла Алисон и смачно вонзила зубы в яблоко. Взяв ручку, она уже собралась было записать что-то в блокнот, но передумала. Ей уже надоели эти постоянные отлучки Митча по рабочим делам почти каждый выходной. Он и без того достаточно много времени общался с коллегами в своей мастерской. И она отложила ручку.
Только спустя несколько дней Митч наконец отважился поговорить с Дженни Бао о щекотливом предложении Ричардсона. Было совсем непросто уговорить ее согласиться на него. Митч чувствовал, что Дженни его любит, но это вовсе не означало, что она целиком была в его власти. Выехав из дома рано утром, он купил по дороге на бензоколонке букет цветов и уже в четверть девятого был у дверей знакомого серого бунгало. Еще минут десять он посидел в автомобиле, прикидывая, как лучше себя вести и что сказать. В конце концов это всего лишь временный сертификат. На пару дней. Ничего страшного тут нет.
Утро выдалось просто на удивление. Домик Дженни выглядел каким-то особенно чистым и ухоженным. По обеим сторонам крыльца, ведущего к входной двери красного дерева, в больших терракотовых горшках росли два апельсиновых деревца. Митч подумал, что бы сказал какой-нибудь другой консультант по проблемам «фен-шуй», насколько сегодняшнее утро благоприятствует задуманному им мероприятию.
Наконец он вышел из машины, нажал кнопку звонка и через несколько секунд увидел перед собой Дженни, уже одетую в хлопчатобумажный свитер и брюки. Она была искренно рада увидеть его, но вот цветы вызвали у нее определенные подозрения. До сих пор цветов он ей никогда не дарил.
– Чаю не выпьешь? – спросила она. – Или хочешь чего-нибудь еще?
Обычно намек на «что-нибудь еще» означал у них занятие любовью. Но в данных обстоятельствах Митчу это показалось не вполне уместным. Поэтому он согласился просто на чай и стал с удовольствием наблюдать, как она готовила его по традиционному китайскому ритуалу. Получив в руки фарфоровую чашку с янтарным напитком, он решился перейти к делу. Извинился за свое предложение, которое ставит ее в неловкую ситуацию, но не забыл подчеркнуть, что эта вынужден–ная ложь необходима максимум на два-три дня. Спокойно слушая его объяснения, Дженни двумя руками периодически подносила чашку к губам, словно совершая священный ритуал, а когда он наконец закончил, молча согласно кивнула.
– Это что, согласие? – удивился Митч.
– Нет, – выдохнула она. – Независимо от тебя я уже думала об этом.
Что ж, он так и понял. На безоговорочное согласие он и не рассчитывал. После двух-трехминутной паузы она продолжила:
– Система «кан-ю», или, по-другому, «фен-шуй», основана на религиозных представлениях даосизма. В основе этих идей лежит представление об Абсолюте. Познать идеи Дао – значит достигнуть полной гармонии со своим естеством. То, о чем ты меня просишь сейчас, разрушает эту гармонию.
– Понимаю, – сказал он. – Выходит, я слишком многого от тебя требую.
– Что, эта комиссия по приемке действительно так важна?
– Очень, – подтвердил он.
Помолчав еще минуту, она обняла его за шею.
– По причинам, которые ты сейчас от меня услышал, я собиралась сказать нет. Но поскольку об этом просишь именно ты и потому что я люблю тебя, не хочу тебя подводить. Дай мне двадцать четыре часа, и ты получишь мой окончательный ответ.
– Благодарю, – сказал он. – Представляю, как это должно быть трудно для тебя.
Улыбнувшись, Дженни поцеловала его в щеку.
– Нет, Митч, боюсь, что не представляешь. А если бы представлял, то не пришел бы ко мне с этим предложением.
– Но ты ведь не бросишь это дело, – проговорил японец. – Наверняка...
– Считай, что уже бросил, – отрезал Чен Пенфей.
– Но объясни почему? Ты только-только начал действовать в нужном направлении.
– Кое-кто попытался навесить на меня убийство охранника в здании корпорации "Ю".
Они устроились в укромном углу ресторана Мон Ки на Спринг-стрит. Японец при этом энергично управлялся с подносом, полным еды, а Чен Пенфей потягивал пиво.
– Навесить на тебя дело? – рассмеялся японец. – Ты что, похож на какого-нибудь гангстера?
– Поверь, мне повезло, что я выбрался оттуда. Я уже готовился, что полицейские предъявят мне официальное обвинение. Да и сейчас я не больно верю, что они отвязались от меня. Мне пришлось оставить им свой паспорт в залог.
– А кому понадобилось шить тебе дело, Чен?